— Все очень просто. Они хотят иметь «БМВ» и
золотые кредитные карточки. Если попадешь в хороший юридический колледж,
окончишь его в числе первых десяти процентов и получишь работу в крупной фирме,
то будешь получать шестизначную сумму всего лишь через несколько лет, и это еще
не все. Твое будущее гарантировано. В возрасте тридцати пяти лет станешь
компаньоном, загребающим не менее двухсот тысяч в год. Некоторые имеют гораздо
больше.
— Как насчет остальных, которые составляют
девяносто процентов?
— Для них сделка оказывается не такой
выгодной. Они довольствуются тем, что останется от более удачливых.
— Большинство адвокатов, которых я знаю,
ненавидят свое дело. Они бы предпочли заниматься чем угодно, только не
юриспруденцией.
— Но из-за денег они не могут пойти на это.
Самый вшивый адвокат в маленькой конторке может зарабатывать сотню тысяч в год
после десятилетней практики. Он может ненавидеть ее, но где еще ему удастся
иметь такие деньги?
— Я не переношу адвокатов.
— А репортеры, вы считаете, заслуживают только
обожания?
«Договорились», — подумал Грэй и взглянул на
часы. Взяв телефон, он набрал номер Кина. Кин зачитал ему некролог и статью из
«Пост» о бессмысленном убийстве на улице молодого адвоката. Грэй записывал.
— И еще два момента, — сказал Кин. — Фельдман
очень беспокоится, как бы с тобой не случилась беда. Он ждал тебя сегодня
вечером с отчетом в своем кабинете, и, когда ты не появился, он чуть не наделал
в штаны. Обязательно доложи завтра до обеда. Понял?
— Я попытаюсь.
— Не только попытайся, но и постарайся. Мы
здесь очень нервничаем.
— «Таймс» все еще ищет ветра в поле, не так
ли?
— Меня сейчас не так беспокоит «Таймс», как ты
и девушка.
— С нами все в порядке. Все очень мило. Что
еще у тебя есть?
— Тебе трижды за последние два часа звонил
человек по имени Клив. Говорит, что он полицейский. Ты его знаешь?
— Да.
— Так вот, он хочет поговорить с тобой сегодня
вечером. Говорит, что это срочно.
— Я позвоню ему потом.
— О’кей. Смотрите, ребята, будьте осторожны.
Мы задержимся в редакции допоздна, так что звони, чтобы мы не волновались.
Грэй положил трубку и посмотрел в свои записи.
Время приближалось к семи.
— Я отправляюсь к миссис Морган, а вы
оставайтесь здесь.
Она села среди подушек и сложила руки на
коленях.
— Я бы тоже поехала.
— А вдруг они следят за домом? — спросил он.
— Зачем им следить за его домом? Он мертв.
— Возможно, они заподозрили что-то в связи с
появлением загадочного «клиента», разыскивающего Моргана. Хоть он и мертв, но
он привлекает к себе внимание.
Она подумала над этим с минуту.
— Нет. Я еду.
— Это слишком рискованно, Дарби.
— Не рассказывайте мне про риск. Я хожу по
минному полю двенадцать дней. И это, оказывается, легко.
Он ждал ее у двери.
— Кстати, где я ночую сегодня?
— В отеле «Джефферсон».
— У вас есть его телефон?
— А как вы думаете?
— Вопрос снимается.
Частный реактивный самолет с Эдвином Шнеллером
на борту приземлился в вашингтонском аэропорту Националь вскоре после семи.
После шестидневного пребывания в отеле «Плаза», где от бессилия он чуть ли не
лез на стены, Шнеллер был рад выбраться из Нью-Йорка. Почти неделю его люди
проверяли отели, следили за аэропортами и прочесывали улицы, отлично зная, что
зря тратят свое время. Но приказ есть приказ. Им было велено находиться там,
пока что-нибудь не проклюнется. Искать девчонку в Манхэттене было глупо, но они
должны были находиться рядом на случай, если она допустит такую ошибку, как
телефонный звонок или операция с кредитной карточкой, что могло вывести на ее
след.
Она не совершала ошибок до двух тридцати
сегодняшнего дня, когда ей понадобились деньги и она воспользовалась своим
счетом в банке. Они знали, что это случится, тем более если она решит покинуть
страну и побоится воспользоваться кредитной карточкой. В какой-то момент ей
потребуется наличность, и она будет вынуждена телеграфировать, поскольку ее банк
находится в Новом Орлеане, а сама она — в другом месте. Клиент Шнеллера владел
восемью процентами собственности банка, что было не такой уж большой долей, но
вполне достаточной для того, чтобы знать о подобных операциях. Вскоре после
трех ему позвонили из Фрипорта.
Они не подозревали, что она находится в
Вашингтоне. Она была умной девчонкой и убегала от неприятностей, а не
стремилась к ним. И уж, конечно, они не рассчитывали, что она свяжется с
репортером. Им это не приходило в голову, а теперь казалось совершенно логичным
и более чем допустимым.
Пятнадцать тысяч перекочевало с ее счета на
его, и у Шнеллера появилась работа. С ним было двое. Еще один частный самолет
находился в пути из Майами. Он немедленно запросил десять человек. И это будет
быстрая работа, или ее не будет вовсе! У них не было ни секунды лишней.
Шнеллер не питал особых иллюзий. В команде с
Камелем все казалось возможным. Тот убрал Розенберга и Джейнсена так же чисто,
как и исчез впоследствии. Теперь же он был мертв, убит выстрелом в голову из-за
какой-то студентки юридического колледжа.
Дом Моргана находился в аккуратном пригороде
Александрии. Соседство у него было молодым и процветающим, с двух- и
трехколесными велосипедами в каждом дворе.
На дорожке, ведущей к дому, стояли три
автомобиля. Один из них имел номерные знаки штата Огайо. Грэй нажал на кнопку
дверного звонка и посмотрел на улицу. Ничего подозрительного.
Дверь приоткрыл пожилой мужчина.
— Да, — тихо произнес он.
— Я Грэй Грантэм из «Вашингтон пост», а это
моя помощница Сара Джейкобз. — Дарби выдавила из себя улыбку. — Мы бы хотели
поговорить с миссис Морган.
— Не думаю, что это возможно.
— Пожалуйста. Это очень важно.
Он внимательно посмотрел на них.
— Подождите минутку. — Он закрыл дверь и
исчез.
