Несколько лет подряд велись жаркие споры о том, подлинный экспонат у Барнума или нет. Стали появляться люди, которые утверждали, что русалка Барнума – фальшивка, но вот русалки эти действительно существуют. В доказательство эти люди представляли своих русалок. Естественно, все это тоже были подделки, и, естественно, все желающие нажиться на успехе Барнума лишь подогревали интерес к его музею. Русалка стала именно тем крючком, на который все попадались. Именно ради русалки они покупали билет, но не ради нее они шли в музей. Посетители хотели получить за свои двадцать пять центов несколько часов развлечений, и их ожидания оправдывались сполна даже в те моменты, когда сама русалка находилась где-то на выставке в другом музее. Здесь, в царстве великого Барнума, каждый мог найти развлечение себе по душе.
«Какой бы ценной ни была коллекция экспонатов, когда я его выкупил, это была лишь основа Американского музея в том виде, в котором его создал я. За то долгое время, пока я был его владельцем, постоянная экспозиция увеличилась больше чем в два раза. В 1842 году я купил и добавил в нее все содержимое музея Пила; в 1850 году была выкуплена большая коллекция Пила в Филадельфии; так, год за годом, я, невзирая на цену, скупал разные интересные экспонаты повсюду, где мне удавалось их отыскать в Америке и Европе.
Сначала я просто стремился показывать своим постоянным клиентам как можно больше интересного и нового, и дело было вовсе не в моей щедрости; это был бизнес чистейшей воды. Если посетитель уходит от вас довольным и удовлетворенным зрелищем, это значит, что он придет к вам опять и приведет с собой друзей. Я хотел, чтобы люди заговорили о моем музее…
Это была бы самая лучшая реклама, которую только можно изобрести, и, кстати, единственная, которую я тогда мог себе позволить» (Финеас Тейлор Барнум).
– У нас возникла проблема, – сообщил однажды помощника директора музея. – Мы не справляемся с потоком посетителей, они толпятся возле одних и тех же экспонатов и слишком долго слоняются без дела, – пояснил он.
Когда слух о русалке достиг бедных кварталов Нью-Йорка, поток посетителей действительно достиг критических пределов. Нужно было что-то придумать. Барнум весь день ходил по музею, ничего не говоря.
– А что это за дверь? – поинтересовался он, натолкнувшись случайно на неприметную створку в комнате для уборщиц.
– Черный ход, он уже давно не используется, – пояснила одна из служанок.
Барнум открыл дверь и буквально вывалился на Энн-стрит. Дверь при этом захлопнулась и больше не открывалась. Восхищенный этим открытием, Барнум поспешил вернуться в музей.
– Повесьте над этой дверью табличку «продолжение осмотра экспонатов», – велел он.
– Но ведь люди будут путаться… – начала было женщина. Барнум прервал ее жестом и повторил свою просьбу.
На следующий день сотрудники действительно повесили такую табличку. Восхищенные увиденным на первом этаже, посетители спешили увидеть как можно больше.
– Мы же уже все здесь посмотрели, – говорил кто-то.
– Скорее всего, там вольер с каким-нибудь редким животным, – отвечал кто-то и решительно открывал дверь… Вся толпа вваливалась туда и оказывалась на улице. В первую минуту они не понимали, что произошло, и лишь спустя какое-то время понимали, какую глупость совершили. Те, кто не имел проблем со средствами, плелись за новым билетом, а большинство отправлялось домой. Эта небольшая выходка помогла в значительной степени разгрузить от посетителей первый этаж музея.
«Да будет вам известно, что у меня сохранились чеки Американского музея за четыре недели до того, как в нем была выставлена моя русалка, на общую сумму 1272 доллара. А за аналогичный период после того, как русалка появилась в экспозиции, было продано билетов на 3341 доллар и 93 цента.
Если исходить из того, что моя русалка подделка – что, без сомнения, так и было, – то это самый замечательный образец гениальности и бесконечного терпения изготовившего ее мастера из всех, которые мне когда-либо встречались. Но лично меня, по правде говоря, в то время этот вопрос не слишком занимал» (Финеас Тейлор Барнум).
Глава 7. Что это?
«Я постоянно изучал разные способы привлечения внимания публики: как удивить людей, как заставить их говорить о себе… короче говоря, как рассказать миру о том, что у меня есть музей и его стоит посетить» (Финеас Тейлор Барнум).
– Мистер Барнум, к вам посетители, – сообщила горничная. Девушка явно была растеряна и не знала, как себя нужно повести. Это насторожило Барнума, и тот отвлекся от изучения деловой корреспонденции.
Через мгновение в его кабинет неловко зашла темнокожая пара. Мужчина и женщина ничем не выделялись, что было странно. В музее платили очень хорошие зарплаты, поэтому к нему постоянно записывались на прием люди, которые хотели работать у него. Все знали, что для такой работы нужно быть особенным, чем-то отличаться от других. Причем этот человек должен был не только иметь необычную внешность, но и уметь развлекать публику. Крайне редко к нему на прием записывались действительно достойные музея люди.
– Мы бы хотели, чтобы вы посмотрели нашего сына, – робко начала женщина. – Думаю, он подойдет для работы у вас.
Барнум согласно кивнул, и женщина позвала ожидавшего у входа в кабинет сына. Им оказался восьмилетний Генри Уильям Джонсон. Мальчик был очень высокого для своего возраста роста, но при этом голова у него была непропорционально маленькой и приплюснутой, как у булавки. Барнум решил, что это очередной микроцефал
[12], и уже ожидал невнятного бормотания ребенка, который сильно отстает в развитии. Вместо этого мальчик вежливо поздоровался и присел на край дивана.
Генри приняли на работу в музее в тот же день. «Человек – Булавочная головка» – так окрестил его шоумен.
Как и всех других детей музея, Барнум обязал мальчика посещать занятия с преподавателем. На уроках он показывал отличные результаты и был весьма смышленым мальчишкой, правда, очень скромным и тихим. Небольшая микроцефалия сильно испортила ему внешность, но вот интеллект у него был что надо. Вот только стоило ли об этом знать публике?.. Нужно было срочно придумать легенду для нового экспоната.
«Представляя факт обычным языком, ты оставляешь за читателем или слушателем право сомневаться в этом факте. Предположим, продавец рекламирует отличную свежую треску, а его сосед – конкурент – крупнейшую, сладчайшую, наилучшую треску, какую когда-либо вылавливали рыбаки; огромную рыбу в четверть человеческого роста, с мясом белее снега; лучшую из всего, что когда-либо давал Атлантический океан. Как вы думаете, кто из этих двух торговцев продаст больше трески?» (Финеас Тейлор Барнум).
