– Мальчик-с-Пальчик! – воскликнул Барнум. – Твой новый псевдоним Мальчик-с-Пальчик.
– Мне не нравится, – запротивился Чарльз.
– А если… Если Генерал Мальчик-с-Пальчик? – исправился Барнум.
– Это уже лучше, – удовлетворенно кивнул Чарльз.
Публика быстро утрачивает интерес к сенсациям. Уже через неделю трюк с кирпичами перестал работать. Примерно столько же требовалось, чтобы привыкнуть к новому шоу менестрелей
[14], которое теперь можно было видеть каждый четверг в лекционном зале. Правда, здесь все же Барнуму удалось возродить интерес к актерам, загримированным под чернокожих людей. В ту пору активно развивалась фармакология. Именно производители лекарств первыми стали использовать рекламу для продажи своей продукции, притом зачастую странную и агрессивную. Производство безрецептурных микстур и пилюль было на тот момент самым прибыльным делом. Естественно, очень скоро аптек стало слишком много, а лекарств еще больше. Большинство из них были совершенно безвредны (правда, и пользы от них не было никакой), но встречались и весьма опасные. К примеру, как раз в то время была очень популярна детская успокоительная микстура под названием «Морфин», в состав которой входил один из самых опасных наркотиков мира. Дети от нее действительно становились очень спокойными… Покупать лекарства от всего на свете вошло в моду. Барнум с восхищением рассказывал о самой необычной рекламе из всех, что он когда-либо видел. Это были шарманщики, заполонившие вдруг город. Они ходили по улицам и меланхолично крутили ручку музыкальной коробки, внутри которой было явно что-то весьма интересное. Люди останавливались и просили шарманщика дать им заглянуть внутрь необычной коробки. Барнум поступил точно так же. Он ожидал увидеть какую-то картинку или кукольную миниатюру, но на дне коробки было лишь красивое изображение конфеты и надпись под ней: «Покупайте леденцы от кашля фирмы «Peace». Именно один из производителей лекарств придумал продакт плейсмент. Он вызывался писать для газет статьи на любую тематику. Статьи были емкими и интересными. Отличало их лишь одно: в каждой из них было умело ввернуто пара фраз о прекрасных таблетках его компании.
Однажды Барнум услышал от одного из своих темнокожих танцоров, которые исполняли народные пляски, что какая-то старуха на ярмарке предлагает всем купить чудодейственное средство, превращающее темную кожу в светлую. Это было уже интересно. Конечно, ни в какое средство Барнум не поверил, но ведь это действительно могло вызвать ажиотаж. Он пригласил на ужин одного из известных фармацевтов и предложил выпустить специально для его музея микстуру, превращающую темнокожих в белых людей. Поначалу производитель добродушно рассмеялся. Подобные волшебные микстурки уже пару лет ходили по ярмаркам, но, к сожалению, чего-то мало-мальски действенного еще никто не придумал.
– Ничего действенного и не нужно, – отмахнулся Барнум…
Вскоре в музей уже выстроилась очередь из темнокожих кухарок, кучеров и других людей, желающих купить в магазине музея волшебную микстуру. Лавка располагалась рядом с выходом, поэтому чтобы до нее добраться, человек смотрел все экспозиции, и подходил к магазину в совершенно счастливом расположении духа. Вскоре шумиха по поводу чудодейственного зелья улеглась, но темнокожие люди все равно продолжали ходить в музей, а ведь это был очень неплохой доход. Еще никому из владельцев музеев не удавалось привлечь к себе внимание кухарок и кучеров.
Пару месяцев в кассы музея выстраивались очереди за билетами на провокационный спектакль «Хижина дяди Тома», но и это скоро приелось публике. Скандальная русалка с далеких островов Фиджи до сих пор привлекала посетителей, но ажиотаж уже давно спал. Нужно было вновь чем-то удивить публику. Барнуму оставалось еще полгода выплачивать кредит за покупку музея. Согласно долговым обязательствам, если бы он хотя бы раз просрочил выплату, музей переходил в собственность мистера Скуддера. Поскольку посетителей сейчас стало значительно меньше, а зарплаты актерам нужно было продолжать платить, перспектива лишиться музея сейчас была как никогда реальной.
«Когда я начал выплачивать долг его тогдашним владельцам, никто не сомневался, что отныне мне придется отдавать этому делу все свои силы и энергию. Ситуация была из тех, которые называют „пан или пропал“. Я должен был либо уложиться в оговоренные сроки, либо музей бы у меня отобрали, собственно, как и все деньги, выплаченные мной к тому моменту» (Финеас Тейлор Барнум).
Генерал Мальчик-с-Пальчик оказался спасительной соломинкой для Барнума, ну а Чарльз Страттон получил взамен самое удивительное детство в мире. В музее все восприняли Чарльза с восхищением. Танцовщицы из ансамбля черкешенок стали наперебой кружится с ребенком в танце, актеры из числа менестрелей наперебой играли с ним в карты, лилипут Генри Уильямс Джонсон стал считать его своим сыном… Оказалось, что Чарльз обладает куда более значимым достоинством, чем рост, – он умел нравиться абсолютно всем. Вдобавок к этому он обладал фантастической для ребенка памятью. Чарльз буквально с первого прочтения мог запомнить самый сложный текст, а затем воспроизвести его с уморительно серьезным видом.
Генерала Тома Тама хотели баловать абсолютно все. Его буквально заваливали после выступлений игрушками, сладостями и цветами. Чтобы поддерживать образ маленького взрослого, Барнум заказывал для Чарльза костюмы у лучших портных города. Страттон ходил в шикарном фраке, котелке и иссиня-белой сорочке. Удивительно, но Чарльз был при этом совершенно не избалованным ребенком. Он редко капризничал и считал слово Финеаса Барнума законом и истиной в последней инстанции. Сам Барнум вскоре стал считать Страттона своим названым сыном. Долгое время Чарли даже жил вместе с его семьей. Дочери обожали играть со своим дальним родственником, да и Черити души в нем не чаяла.
Главной страстью Чарли всегда были экипажи и кареты. Он с замиранием сердца наблюдал за тем, как перед входом в музей Барнума останавливаются необычные, богато украшенные кареты. Иногда он даже просил владельцев впустить его внутрь кареты, чтобы изучить то, как она устроена. Конечно, все были рады выполнить просьбу Генерала.
Когда Барнум купил свой первый экипаж, невероятно дорогую, сделанную на заказ карету, Чарли несколько дней подряд не вылезал из нее, пытаясь разобраться в механизме работы различных деталей кареты. Видя такую фанатичную любовь к экипажам, Барнум решил сделать названному сыну подарок. Он заказал для Чарли карету, выполненную в форме ореховой скорлупы. Этот экипаж стал одной из городских достопримечательностей. Карета неизменно привлекала внимание людей, а следовательно, увеличивала поток посетителей музея.
«Русалка, лошадь с головой вместо хвоста и хвостом вместо головы, пашущий землю слон и т. д. – все это я использовал только как рекламу, чтобы привлечь внимание публики и прославить Музей и другие действительно очень ценные экспонаты и аттракционы, которые я предлагал людям.
