«Привет, красотка, – написал я. – Люблю читать твои комменты на школьном сайте. Одинаково мыслим».
Несколько минут спустя она ответила:
«ОМГ, спасибо, наконец-то хоть кто-то заметил, лол».
Я подождал еще пару минут, играя в недотрогу.
«Лол, это кто?» – спросила Ежегодница-69.
«Я предпочитаю скрывать свою личность. Я как Бэтмен, – ответил я. – Только кубики у меня круче».
«Секссс! Я тоже скрываюсь. Люблю тайны, лол», – написала она. Я без понятия, что такого смешного она нашла в нашем разговоре. Иначе почему постоянно лолкает? Неужели правда там в голос ржет-не-может? – «А фоточку кубиков можно?» – спросила она.
Я нашел в Интернете фотку пресса Тейлора Лотнера и отправил ей. (Господи, надеюсь, никто и никогда не узнает, что я искал это в Гугле.)
«#^&$@ХТПБДБММ*%&@!!! – пришло мне в ответ. – Ты ваще существуешь?»
«А то», – ответил я и на этом закончил беседу.
И вот сегодня на уроке английского все достали ноутбуки, и я решил проверить, не ошибся ли насчет Реми. Я сидел в паре рядов позади и отлично видел экран ее компьютера.
Плохиш-2012 написал Ежегоднице-69. На экране Реми всплыло окошко. Бинго!
«Что на тебе сейчас надето?» – спросил Плохиш-2012.
Я увидел, как покраснела шея Реми.
«Почти ничего», – ответила она под ником Ежегодницы-69.
«Кинь фотку», – написал Плохиш-2012.
Реми воровато огляделась. Когда она посмотрела в мою сторону, я быстро нырнул в ноутбук. Затем выглянул и увидел, как она берет из своих документов фотографию и отправляет ее в чат.
В тот же миг на моем экране возникло фото полуголой Реми с так называемым секси-лицом. Этого хватило бы, чтобы из любой монашки сделать атеистку. Я захлопнул ноутбук, выбежал из класса и блеванул в ближайшую мусорку. Ладно, я преувеличил: не блеванул, но очень хотелось.
– Мистер Филлипс, с вами все хорошо? – спросил учитель английского, когда я вернулся в класс.
– Боюсь, я уже никогда не буду прежним, – сказал я и сел на место. Реми картинно закатила глаза, когда я проходил мимо. О, она даже не представляет, что только что натворила.
После школы я нашел Реми одну на скамейке и присел рядом. В глаза я ей смотреть не мог. Вряд ли вообще когда-нибудь смогу.
– Тебе чего, Карсон? – спросила она грубо.
Я протянул ей большой конверт. Внутри Реми обнаружила распечатку диалога Плохиша-2012 и Ежегодницы-69.
Минуты полторы Реми молчала. Краем глаза я заметил, как бумага дрожит в ее мертвой хватке.
Реми посмотрела на меня так, будто я сообщил ей, что, пока она была в школе, ее отец успешно сменил пол.
– Ты – Плохиш-2012? – промямлила она.
– Мне даже смотреть на тебя теперь тошно, – сказал я. – Да и раньше было не очень.
Из заднего кармана я вытащил ярко-желтую листовку и протянул ей. И ушел прежде, чем она успела ее развернуть. На листовке было написано:
ВЫ ТОРЖЕСТВЕННО ПРИГЛАШЕНЫ
НА ОБЯЗАТЕЛЬНОЕ СОБРАНИЕ
В КЛАССЕ ЖУРНАЛИСТИКИ
В ПЯТНИЦУ ПОСЛЕ УРОКОВ
Пришлось сформулировать расплывчато на случай, если кто-нибудь из жертв решит меня сдать, но, судя по ужасу на лице Реми, с ней мне такое не грозило.
Я задержался у мужского туалета, решив, что могу убить разом двух зайцев. Как и ожидалось, Николас и Скотт вышли оттуда почти одновременно. Видно, решили перепихнуться по-быстрому.
– Привет, Зигфрид, – сказал я Николасу и протянул ему листовку. – И ты держи, Рой
[4]
. – И дал одну Скотту. – Наслаждайтесь. – Я пришел к выводу, что до самого переезда в Иллинойс они у меня под башмаком, так что объяснять ничего не стал.
Затем я вернулся в класс журналистики и зачеркнул крестиком лица Скотта и Николаса. На лице Реми я нарисовал крестиков побольше, потому что смотреть на нее до сих пор было тяжко.
Домой я ехал, улыбаясь до ушей. Трое готовы, осталось четверо! Первый день Кловергейта удался!
16 октября
КЛОВЕРГЕЙТ, ДЕНЬ ВТОРОЙ
Утром я проснулся (что радует само по себе) и решил ударить по самым легким мишеням моего кловергейтского плана. Вчерашний шантаж удался так славно, что я решил не испытывать удачу и взялся за Вики и Дуэйна.
Пришло время обеда, и все школьные монстры собрались на внутреннем дворе. Мы с Мелери встретились в укромном углу возле мусорок. Никто не должен был узнать, что мы замышляем.
– Достала? – спросил я.
– Ага, – ответила Мелери. – Непросто было. – Она вытащила крохотный пакетик.
– Отлично! – сказал я. – Пойдем его искать.
Дуэйн сидел в теньке за одним из столиков. Если сравнить школьный двор с районом города, то скамейки в теньке – это гетто. Именно здесь собираются на обед все лоботрясы, чтобы сравнить, кто круче навернулся на скейтборде и у кого ловчее выходит соорудить самодельную бомбу.
Мелери обеспокоенно огляделась.
– Спокойно, Мел, – сказал я. – Делай, как я. Играем в хорошего и плохого копа, помнишь?
– Да. – Она поджала губы. – Вперед.
Мы подошли к Дуэйну и нагнулись к нему через стол – допрос начался.
Дуэйн оторвался от своего наброска – он рисовал белку, вооруженную орехами-гранатами (между прочим, неплохая задумка, но не время хвалить врага).
Я бросил на стол пакетик.
– Эт че? – спросил Дуэйн и ткнул его ручкой.
Мелери расхохоталась и резко посерьезнела.
– Ой, брось, будто сам не знаешь!
Видимо, плохим копом будет Мелери.
– Ты это забыл в классе журналистики, – сказал я.
Дуэйн осоловело уставился на нас. Не знаю, растерялся он или просто вел себя как типичный Дуэйн.
– Так вы че, тоже хотите? – спросил он, расплываясь в дебильной улыбке.
Мелери посмотрела на меня – такого ответа мы не ожидали. Я кивнул ей: продолжай.
– Будь мы сознательными учениками, тут же пошли бы к школьной администрации, – Мелери грозно указала куда-то себе за спину. Там обнаружился служебный туалет, но суть Дуэйн уловил.
– Э, вы чего? – Дуэйн изменился в лице – я такого еще не видел. – Да напишу я вам ту рецензию, напишу!
– Слишком поздно, – зловеще сказал я и резким движением шлепнул на стол листовку. Затем схватил пакетик и ушел, решив, что этим все сказано. Мелери осталась на месте и продолжала тыкать в Дуэйна пальцем. Пришлось вернуться и ее забрать.
