– Поймал пулю. Слава богу, еще жив.
– Какой калибр – 22-й или 38-й?
– 25-й.
– Удачи. Мне пора.
Я пошел дальше, качая головой. День становился все более странным и сложным. Уведомления о сокращении, письмо от малолетнего преступника, встреча с его жертвой – что еще могло пойти не так?
Позже я пошел с коллегой на обед, и, когда мы переходили дорогу, рядом резко остановилась машина. Пассажирское стекло опустилось, показалось знакомое лицо.
– Здравствуйте, мистер Каррер! Я ее получил! Две недели назад.
Мальчишка в машине, Завьер, учился у меня в прошлом году. Большую часть своих двенадцати лет он провел на диализе, стоя одной ногой в могиле. Две недели назад ему наконец-то пересадили почку. Его мама, сидевшая за рулем, сказала:
– Покажи ему.
Завьер открыл дверцу, выскочил из машины и задрал футболку.
Возле его пупка алел шестидюймовый горизонтальный шрам, к которому под прямым углом примыкал еще один шестидюймовый вертикальный.
– Лучше шрама в жизни не видел, – заметил я.
Мама Завьера, не выходя из машины, показала мне огромный пластиковый контейнер с лекарствами.
– Ему теперь до конца жизни придется принимать по тридцать таблеток в день.
Мальчишка подошел ближе и обнял меня. Он так и сиял, и я не мог не заметить здоровый цвет его кожи и румянец на щеках. В прошлом году пацан почти не поднимал головы, у него была серая кожа, а большую часть дня он кривился от боли.
Завьер сел обратно в машину.
– Что ж, парень, у тебя появился второй шанс, – сказал я.
– Вот и я то же самое говорю, – ответила его мама. – Мы думали, что он и до года не доживет, а теперь ему двенадцать.
– Да, помню, я тоже его чуть не убил.
На секунду все замолчали. Вот это было страшно.
* * *
В прошлом году одна из коллег в учительской спросила меня:
– Мистер Каррер, хотите принести своим ученикам немного карамболы?
Она улыбалась, нарезая фрукты на кусочки и бросая их в большой зеленый пластиковый контейнер.
– Почему бы и нет? Откуда она? Я расскажу ребятам.
– Из Тайваня.
– Спасибо.
Тайвань?
Я раздал всем ученикам по кусочку, но предполагаемое тайваньское происхождение фрукта меня немного тревожило. Сев за компьютер, я поискал информацию о карамболе.
«Карамбола
Произрастает на Шри-Ланке и все такое…
ВАЖНОЕ ПРИМЕЧАНИЕ:
Карамбола вызывает серьезные осложнения у людей с хронической почечной недостаточностью или тяжелыми заболеваниями печени. Симптомы осложнений могут включать бессонницу, неостановимую икоту, возбуждение, мышечную слабость, спутанность сознания, помрачение сознания разной тяжести, судороги и остановку сердечно-легочной деятельности. Так как эффективного лечения в настоящее время не существует, больным противопоказано употреблять карамболу даже в малых дозах».
Я посмотрел на Завьера Мендозу. У него была почечная недостаточность. Не спуская с него глаз, я поднялся на ноги. Он встретился со мной взглядом, улыбнулся и облизнул пальцы.
– Завьер, – сказал я, пытаясь сохранять спокойствие, – где твоя карамбола?
Улыбнувшись, он показал на живот. Я побледнел.
– Завьер, нам с тобой нужно к директору, немедленно!
Мы пришли к директору. Завьер сел на стул, после чего я закрыл за нами дверь и велел секретарю:
– Сейчас же разыщите директора.
Некоторые ужасные дни заканчиваются очень и очень хорошо.
Короче говоря, мы позвонили в Стэнфорд, где Завьер наблюдался каждую неделю, и там сказали, что не знали о таких свойствах карамболы, но велели внимательно следить за мальчиком и обещали перезвонить через пару минут. Звонок раздался менее чем через минуту.
– Сегодня вы нас кое-чему научили. Карамбола может его убить. Мы готовим вертолет. Присматривайте за мальчиком. Прилетим, если начнет икать. Можно будет при необходимости приземлиться на школьной территории?
Завьер Мендоза так и не начал икать. Вертолет так и не прислали. Все обошлось. На следующий день он пришел в школу, широко улыбаясь. Но я всю ночь ворочался с боку на бок. Очевидно, карамбола бывает разная. Все это случилось около года назад.
* * *
Завьер пристегнулся и посмотрел на меня:
– Мистер Каррер, помните, как мы в прошлом году побежали к директору из-за того фрукта? Я никогда не видел, чтобы вы так быстро бегали. Даже на физкультуре!
Я покачал головой:
– Обещай, что больше не будешь есть карамболу – НИКОГДА!
– Ладно, мистер Каррер, не буду. А то вас еще удар хватит – придется лететь на вертолете в Стэнфорд.
Мы все рассмеялись. Они помахали, и я помахал им в ответ.
Некоторые ужасные дни заканчиваются очень и очень хорошо.
Из паразита в спасение
Собака – одна из немногих причин, способных вытащить некоторых людей на прогулку.
О. А. Баттиста
Сначала я про себя называла его исключительно Натти-Паразитом. Мой муж выбрал его в качестве бесплатного дополнения к покупке в «Мельнице» – местном магазинчике кормов и инструментов, куда люди часто приносили ненужных щенков. Нам сказали, что это помесь пиренейской горной собаки, но мне показалось, что это смесь бульдога с носорогом.
– Смотри, разве не забавный?
Кен посадил черного щенка на пол, и наша взрослая акита, обычно сохранявшая невозмутимость, тут же решила с ним поиграть. Она улеглась рядом и перекатилась на спину, чтобы щенок смог ткнуться ей в живот и пару раз тяпнуть ее за лапу.
– Я так и знал, что этот песик ей понравится, – сказал Кен. – Ей было одиноко.
Я просто смотрела на резвящегося семинедельного щенка. Только этого мне не хватало! Вторая собака в доме, да еще и лохматая. Настоящий паразит!
Помимо собак, с нами жили три кошки. Теоретически я любила животных, но Кен уже много лет болел, поэтому кормить их, чесать и выгуливать всегда приходилось мне. Не говоря уже о том, что я же за ними и убирала.
Ворча, я вытирала лужи, пока Натти не приучился к лотку. Я сердилась, пока он не понял, как хлебать воду из миски, не выплескивая все на пол. Он чувствовал, что не особенно мне нравится, и большую часть времени лежал у Кена на коленях. Став слишком большим для этого, он принялся класть свой нос на колено Кену, пока муж смотрел повторы любимых вестернов. Когда я входила в гостиную, щенок печально смотрел на меня, а потом запрыгивал на кресло Кена, чтобы тот его погладил.
