Но если воспринять эту идею буквально, мы оказываемся перед парадоксом – ведь предвидеть будущее невозможно. Следовательно, стратегия, основанная на предвидении, по определению неосуществима, как познание трансцендентного у Канта. Это сравнение может показаться странным, но я сейчас поясню. Кант утверждает, что никакая метафизика не возможна, поскольку не поддается наблюдению. Точно так же мы можем говорить о будущем все, что нам угодно, не опасаясь, что получим опровержение наших слов в настоящем.
В ходе дискуссий о стратегии мне часто приходится слышать аргументы, общий смысл которых сводится к следующему: «Поскольку я знаю, что будет завтра, я понимаю, что должен сделать сегодня». В этом случае стратег считает себя собственником будущего. Он в некотором роде мнит себя Богом, что представляется неплохим жизненным дебютом, но мало способствует прогрессу. Как говорил Наполеон: «Не хотел бы я оказаться на месте Бога, потому что это тупик».
Когда я вижу стратега, которому ведомо будущее и который строит свою стратегию, исходя из этого знания, я подозреваю, что вскорости он лишится всех своих капиталов.
Отметим, что схожим образом рассуждают некоторые экономисты, на протяжении последних 40 лет убеждающие нас, что «у нас нет иного выхода», что «реформы абсолютно необходимы» и что нам придется пройти через испытания, которые они нам сулят, потому что они уверены в своей правоте. Эта манера терроризировать окружающих якобы точным знанием о будущем отрицает стратегическую свободу акторов, сознающих, что выбор есть всегда, в том числе выбор делать глупости. Именно отрицанием стратегической свободы объясняется тот факт, что никто никогда не следует рекомендациям экономистов, даже – и особенно – в тех случаях, когда они действительно правы. Как говорил Исаак Башевис-Зингер: «Надо верить в свободный выбор. Другого выбора у нас нет».
Наши предвидения не являются предвидениями, в лучшем случае это вероятные сценарии будущего. Выстраивать свою стратегию на предположении о том, что эти сценарии реализуются, – то же самое, что строить дом на песке. В 1990-х гг. Генри Минцберг заявил:
Всякое прогнозирование – это пустая трата времени.
Это высказывание шокирует многих, поскольку выбивает почву из-под ног стратегии и показывает бессмысленность любых сценариев. Тем не менее Минцберг абсолютно прав. Он открыл нам важный секрет.
Впрочем, не совсем так. Прогнозирование – это не только напрасная трата времени. Часто оно становится напрасной тратой умственных усилий, прикрывая внешне логичными доводами содержательную пустоту.
Если мы осознаем бессодержательность прогнозов, у нас есть два пути. Либо мы продолжаем действовать как ни в чем не бывало, как будто и правда знаем, что будет завтра, как будто считаем экономистов серьезными людьми и притворяемся, что нам известно то, о чем мы не имеем ни малейшего понятия. Плюс этой позиции в том, что можно оставаться в рамках старого доброго идеализма и надеяться, что любые бури обойдут тебя стороной.
Но можно и признать тот факт, что наши прогнозы – это не более чем варианты видения будущего, и сделать это видение реальным предметом стратегии. То есть признать, что стратегия основана на некотором предвидении и всегда отчасти идеалистична. Строить стратегию не на лжи, а на некотором представлении о будущем – это, бесспорно, прогресс.
Своего рода исследовательская экспедиция.
Но сначала – анекдот о предвидении.
Президент США, президент России и премьер-министр Израиля встретились в Кемп-Дэвиде, чтобы обсудить проблему мирного урегулирования на Среднем Востоке. Переговоры длятся уже три недели, но пока не дали никаких результатов. Американский президент предлагает русскому и израильскому коллегам пойти прогуляться по парку – расслабиться, сбросить напряжение.
Они шагают по тропинке, и вдруг из-за поворота им навстречу выходит Бог.
– До чего же вы, люди, мне надоели, – говорит Он. – Вы умеете только воевать и совершенно не умеете жить в мире. Чего я только с вами не перепробовал – все бесполезно. Короче, я решил: завтра в двадцать ноль-ноль по Гринвичу наступит конец света.
Американский президент немедленно возвращается в Вашингтон и обращается к согражданам с экранов телевидения со следующей речью:
– Дорогие соотечественники! У меня для вас две новости – хорошая и плохая. Хорошая заключается в том, что Бог есть. Я видел Его и разговаривал с Ним. Теперь плохая новость: завтра в двадцать ноль-ноль по Гринвичу наступит конец света. Прошу вас поступить, как подобает истинным американцам: навести порядок в делах и убрать американские флаги.
Российский президент возвращается в Москву и тоже выступает по телевидению:
– Дорогие сограждане! У меня для вас две плохие новости. Первая: Бог, оказывается, и правда существует. Вторая: завтра наступает конец света. Поступим, как полагается русскому человеку – водка с этой минуты раздается бесплатно.
Премьер-министр Израиля в своей речи перед согражданами говорит:
– Дорогие соотечественники! У меня для вас две хорошие новости. Первая: Бог есть. Вторая: никакого Палестинского государства уже не будет.
А вы говорите, предвидение.
Шумпетер и предприниматель
Австрийский экономист Йозеф Шумпетер первым обратил внимание на роль предпринимательства в развитии экономики. По мнению Шумпетера, капиталистическое общество развивается вовсе не благодаря капиталистам, которые замораживают капиталовложения. Безусловно, компания объединяет капитал и труд, но, чтобы ее создать, необходимо особенное свойство человека – воображение. Только человек, наделенный воображением, способен создать компанию; он и есть предприниматель.
Из этого вытекают такие последствия:
• Даже самые смутные идеи благодаря предпринимателю становятся силой и способны приносить деньги. Предприниматель – это тот, кто создает компанию и превращает идеи в деньги.
• Предприниматель – это новатор. Он предлагает «новые комбинации», создавая либо «новые вещи», либо «вещи знакомые, но сделанные по-другому». Часто именно предприниматель привносит в экономику инновации и определяет способ, позволяющий преодолеть тенденцию к снижению прибыли.
• Предприниматель вступает в конкуренцию с уже существующими на рынке товарами и услугами, для которых представляет угрозу. Если он добьется успеха, то разрушит часть существующей экономики. Он создает нечто новое, но в процессе созидания что-то разрушает. Шумпетер рассуждает о «созидательном разрушении», и этот оксюморон отныне навсегда связан с его именем. Стоит открыть любую книгу по экономике, и в главе, посвященной Шумпетеру, мы непременно встретим выражение «созидательное разрушение».
• Предприниматель – это диссидент в рамках экономической системы. Он создает компанию – хотя никто его об этом не просил – и выбрасывает на рынок продукт, которого никто не ждал, отнимая клиентов у уже существующих компаний, разумеется воспринимающих подобную конкуренцию в штыки. Предприниматель делает то, о чем его никто не просит, и подвергает сомнению существующий порядок вещей; стремясь найти себе место под солнцем, он доставляет массу неудобств окружающим. Особенно если это успешный предприниматель.
