Ей только теперь пришло в голову, что он может разозлиться. Никому не нравится, когда его водят за нос, даже глупому щеголю из Змеиного Кольца. «Ничего не поделаешь, пусть все идет, как идет», – говорит в таких случаях Марото.
– Я обманывала тебя, Дигглби, с самого первого дня.
– Думаешь, ты такая одна? – невозмутимо заявил паша, и серебристая луна осветила струйку дыма, поднимающуюся в темное небо. – Обычное дело, дорогая. Никто не станет выворачивать перед другими свое исподнее.
– Послушай, – сказала она таким тоном, что он наконец-то сел прямо, – меня действительно зовут Пурна, и я действительно родом из Угракара, но больше не было ни слова правды. Я… вообще не благородной крови. Не тапаи и даже близко к ним не стояла. Я из Харапока, из старинного рода торговцев коврами. Прошлой зимой тетя и дядя доверили мне самостоятельную торговлю в империи, а я… товар продала, но не вернулась домой с деньгами. Пустила их на ветер, выдавая себя за иноземную аристократку. За три недели до того, как мы отправились в Пантеранские пустоши, я еще развешивала ковры на базаре Змеиного Кольца. Я никогда не была одной из вас, паша. Я купчиха и, что еще хуже, воровка, обманщица, мечтавшая перебраться на шесток повыше.
Паша Дигглби ничего не ответил, и это был дурной знак, но и не полез в драку, а значит, все не настолько плохо, как ей думалось. Он протяжно вздохнул и картинно ударил несколько раз босой пяткой по стволу дерева. Затем снова всхлипнул и утер нос – неужели новость действительно его расстроила? Пурна и подумать не могла, что можно чувствовать себя еще хуже, но что там говорил Марото об их способности отыскать еще более глубокую пропасть?
– Проклятье, – проворчал наконец паша. – Вот уж не думал, что могу так расстроиться из-за проигранного пари. Я прямо слышу, как Дин трясет кошельком в могиле. Что угодно отдал бы за возможность увидеть сейчас его глаза.
– Диг, ты снова сожрал скорпиона? – возмутилась Пурна. – Хоть слышал, что я сказала?
– После Языка Жаворонка я зарекся есть скорпионов… и обменял ту крупную гадость на прекрасную маленькую многоножку у сына Сингх, – объяснил Диг. – Но никак не могу вспомнить, куда ее подевал. Раньше я держал ее в складках тюрбана, который отдал за эту шляпу, но не помню точно, вынул ли, перед тем как…
– Диг!
– Разумеется, я все слышал, и, разумеется, ты не благородной крови, – проговорил Диг, но вовсе не с той интонацией, какой она ожидала. – Тридцать девятого тапаи Угракара не существует, и всем об этом хорошо известно.
– Всем?
– Ну, может, и не всем, но Дин знала с того момента, когда мы познакомились с тобой на вечеринке у… Чья это была вечеринка?
– Зир Маны, – смущенно подсказала Пурна. – Неделей раньше я доставила ковер в ее усадьбу, там подслушала, как слуги обсуждают приготовления к вечеринке, и решилась заявиться без приглашения. Так я и оказалась среди вас.
– Правильно, «живой лабиринт» зир Маны! – Диг задумчиво подымил трубкой и продолжил: – В любом случае было очевидно, что ты не получила хорошего воспитания, – даже для иноземки выглядела просто жалко. Хассан предлагал пари, что ты шпионишь за нами, зир Мана была убеждена, что это я нанял тебя, чтобы всех разыграть, принцесса Вон Юнг подозревала тебя в каком-то мошенничестве, и только мы с герцогиней Дин с самого начала знали, что ты просто девушка из среднего класса, захотевшая попасть в высшее общество.
– Что? – Пурна почувствовала неловкость, словно щеголь, надевший на маскарад не тот парик. – Неужели никто из вас не принял меня за настоящую тапаи?
– Ммм… – задумчиво протянул Диг. – Может быть, Марото?
– Ха! – Пурна откинулась на спину в своем древесном кресле и вспомнила все, что приключилось с ней и ее благородными друзьями в Пантеранских пустошах, а также до и после. – Тогда почему вы мне позволили увязаться за вами? Ведь я же совершила преступление, и значительное, по меркам любой страны.
– Потому что ты была очень забавной, а денег у нас поначалу куры не клевали.
– Ох, – вздохнула Пурна. Проведя с аристократами столько времени, изображая одну из них, она упустила самое простое объяснение. Все это время она тайно посмеивалась над пижонами, считая их слишком толстокожими, чтобы заметить самые грубые ее ошибки… – Но раз уж и вы с Дин знали мой секрет, как ты мог проиграть пари?
– Да, знали, но… – Диг явно был чем-то смущен. – Дин ставила на то, что ты однажды расколешься, а я считал, что этого никогда не случится. Боюсь, она оценивала тебя выше, чем я.
– Нет, Диг, ты тоже высоко меня оценивал. – Новому языку больше не было тесно во рту, просто в горле что-то болезненно сжалось. – Но как всегда, немного просчитался. Я бы скорее съела отравленное дерьмо, чем призналась Вон Юнг или еще кому-нибудь, кроме тебя. Ведь ты же мой друг.
– Ты тоже мой друг, тапаи. – Диг подымил трубкой Марото, а затем передал ей.
Они курили и смотрели, как над лесом Призраков поднимается луна. Это было очень красиво и в то же время трагично, в особенности потому, что Диг и Пурна потеряли всех друзей. Сегодня не стало Мрачного и Гын Джу, последних, с кем они познакомились в долгом путешествии. Пурна невольно подумала, что она проклята… но тут же отбросила эту мысль в болотную грязь. Глупо считать мертвыми Мрачного и даже Гын Джу, пока восход солнца не прояснит этот вопрос окончательно; в жизни и так достаточно горя, чтобы не лить слезы из-за того, чего, возможно, на самом деле не случилось.
Взять к примеру того же Марото. Может, он и в самом деле служил королеве Индсорит, а может, просто оказался балбесом, предпочитающим не решать проблемы, а засовывать их поглубже себе в задницу; но, как бы там ни было, этого нельзя знать наверняка. И пока Пурна с Дигом не нашли варвара, остается лишь надеяться, что с ним все в порядке, где бы он сейчас ни был. Странно, что среди множества знакомых имен и лиц на доске с объявленными в розыск его не оказалось; или же он сорвал листок со своей физиономией, как это сделала Пурна.
Забавная мысль. Она напомнила о причине, по которой Пурна решила излить душу Дигглби, и всю веселость как ветром сдуло.
– Я должна тебе еще кое-что сказать, Диг, – откашлявшись, сказала она.
– Только постарайся на этот раз придумать что-нибудь поинтересней, – зевнул он. – Если не хочешь караулить первой.
– В Черной Моли я видела объявление о розыске преступника.
– Охота за вознаграждение? – заинтересовался Диг. – Можно развлечься, в зависимости от того, что за дичь нам предлагают.
– Нет, болван, это меня разыскивают! Я же сказала тебе, что украла ковры у родственников. Они наградят того, кто доставит меня в Харапок… или принесет мою голову, но тогда плата будет поменьше. Я понимаю, что сейчас, когда вся Звезда раскалывается на части, а Затонувшее королевство поднялось со дна моря, вряд ли кто-то обратит внимание на такую мелочь, но меня это потрясло… И ты имеешь право знать, раз уж мы бродим по лесам вместе.
