Затем чудовищные быки втащили фаллическую конструкцию в священный внутренний двор, где перед ними распахнулись непроницаемо черные Врата Диадемы. Махина остановилась так резко, что у Инсорит вскинулась голова и глаза увидели, как утомленные монстры вдруг вспыхнули, их блестящие от пота бока лизало зеленое и желтое пламя, пока укротители снимали ярмо и уводили быков прочь. Холодные пальцы скользнули по поникшим плечам Индсорит, И’Хома указала на Врата и повторила призыв:
– Узрите чудо!
Заскрежетал металл, затрещало дерево, задняя часть огромного фаллоса вскинулась, а передняя часть продвинулась вперед, погружаясь во Врата, и привязанная к нему Индсорит застонала, дергаясь в путах, мешающих ей соскользнуть во тьму. Конструкция кренилась, извергая из открытой пасти идола все, что он с жадностью заглотил. Смешанный с костями поток не исчез в глубине Врат, а скорее разлился по их черной поверхности. Нависшая над своим бывшим заклятым врагом И’Хома затаив дыхание смотрела, как последние тонкие струйки стекают по механическому идолу. Индсорит отвела взгляд от густеющей крови, покрывшей собой все Врата, как масляная пленка воду, и поняла, что даже сама И’Хома напугана не меньше ее. Она рассмеялась в лицо глупой девчонке, выдохнув дым вместо обычного воздуха. Это не могло происходить на самом деле, никак не могло.
Но происходило. Это было не видение, вызванное ядом или жуками. Это был материализовавшийся дурной сон. Индсорит изо всех сил старалась сохранить мир со своими врагами, и теперь ей придется заплатить сполна за эту ошибку, так же как и ее подданным. Ярко-кобальтовое сияние окутало их обеих. Индсорит повернула голову одновременно с И’Хомой и увидела вспышку света, вырвавшуюся из Врат, которые за все время, проведенное ею здесь на официальных церемониях, только поглощали свет, никогда не возвращая обратно.
Однако сияли не сами Врата, а то, что находилось позади них.
Это зрелище могло бы лишить Индсорит чувств, даже если бы она не висела прямо над Вратами. Она словно стояла на носу корабля и оглядывала море. И вот что видела на горизонте: голубые небеса, голубая вода и сплющенная между ними полоска земли такого ослепительно-изумрудного цвета, что заслезились глаза. Горячий пар с шипением коснулся щек. Она поняла, что́ видит перед собой, еще до того, как берег Затонувшего королевства увеличился в размерах и сквозь зеленые джунгли проступили очертания покосившихся многогранных башен. Индсорит, словно птица, летела над деревьями, затем навстречу городу почти алебастровой белизны, к тому, что затаилось в недрах давно утраченной страны Джекс-Тот. Она прикрыла опаленные сиянием глаза, а И’Хома, стоя у нее за спиной, прошептала:
– Ее воля исполнена, сестра, ее воля исполнена, рай обетованный возродился, и всех истинно верующих призвали домой, туда, где проходит ось мира. Смотри, Падшая Матерь послала нам армию, которой не сможет противостоять ни один грешник. Мы пережили пять веков беззакония и несправедливости, но сохранили веру, и теперь наша награда близка. Ангельская стая Всематери вернулась, чтобы очистить Звезду от скверны и спасти нас.
Даже с закрытыми глазами Инсорит видела бесчисленный рой покрытых панцирями, черных как смоль существ, с почти человеческими лицами, смотревших на нее через Врата, и сейчас она скорбела не только о себе и своих подданных, но и обо всех жителях Звезды, сознавая, что не осталось никакой надежды. Черная Папесса погрузила Вороненую Цепь в пучину Изначальной Тьмы, а потом подняла обратно к свету, ничуть не заботясь о скором конце всего сущего.
Часть 2
И демоны дней
Верить в сверхъестественный источник зла совсем не обязательно; сами люди вполне способны на любую гадость.
Джозеф Конрад. На взгляд Запада
(Перевод А. Антипенко)
Глава 1
Мордолиз заскулил и провел непривычно сухим и шершавым языком по щеке Софии, но хозяйка начала выплывать из дремоты еще до того, как ослабевший пес принялся ее будить. Ее вернуло к свету пение горнов.
Это имперский полк, и он приближается. София заморгала и сморщила нос от горячего несвежего дыхания пса, отчаянно пытаясь определить, где она находится. Ей снились прежние лихие времена, когда она вместе с Сингх и Канг Хо пыталась поднять на бунт толпу в каком-то городишке – то ли Рваке, то ли Интарне, – но Одиннадцатый Лентоанский полк устроил засаду, медные трубы просигналили атаку, сплошной поток солдат хлынул с каждой улицы и из каждого переулка…
Снова прозвучал горн, еще ближе. София оттолкнула Мордолиза, прежде чем тот успел оцарапать языком ее щеку, и разум наконец осознал то, что видели глаза. Встревоженный демон, выглядевший так же плачевно, как и накануне вечером, и темная тесная палатка. София смутно помнила, как добралась сюда, спасенная Мордолизом от верной смерти. Едва шевеля занемевшими руками и ногами, она выбралась, словно гусеница из кокона, из-под вороха воняющих кислятиной шерстяных одеял, которые, вероятно, натаскал для нее демон, когда она без сил рухнула на холодную землю. Да и сейчас София чувствовала себя ничуть не лучше, чем вчера вечером. На самом деле даже хуже. Рана от укуса на плече ныла еще сильнее, чем застуженные суставы, стреляющая боль в голове добавляла мучений. Пошатываясь, София заковыляла прочь из палатки, навстречу суматошным крикам, лязгу металла и рогам кобальтовых, трубящим снова и снова, заглушая проклятые горны имперцев, что заставили ее проснуться.
– Это еще что за хрень? – пробормотала София, пытаясь ногтем соскоблить налет плесени с куска вяленой говядины.
Впрочем, при более близком рассмотрении это оказалась оленина… или просто клочок сыромятной кожи? Как бы там ни было, она бросила пищу в рот, подошла к ночному горшку и присела на корточки, отогнав Мордолиза, пытавшегося засунуть свой любопытный нос и туда. Пес оглушительно залаял, и Софии показалось, будто кто-то вонзил ей в глазницы тупые кинжалы и начал медленно там проворачивать. Трудно поверить, что она еще недавно скучала по этому паршивцу.
– Да, я знаю, мы идем сражаться… только заткнись на минутку.
По крайней мере, это его успокоило. Демон пошарил в захламленной палатке и вытащил из кучи одежды ее хауберк, а следом и боевой молот. Вероятно, Сингх, или Пурна, или кто-то другой принес оружие сюда после стычки с Чи Хён, пока София сидела за частоколом. Она задержала взгляд на короне, которая так сверкала, когда София впервые примеряла ее, а теперь лежала исковерканная и тусклая на грязном полу палатки; весьма точная метафора того, что произошло с ее обладательницей. Она еще не решила, хочет ли на самом деле все начать сначала, но начинать нужно с чего-то простого, например, помочь тому, кому сейчас еще хуже. Значит, она должна отправиться к Чи Хён и поделиться своими догадками о том, что с королевой Индсорит случилась беда. Именно такая информация, которая поможет наивной юной мечтательнице исправить все пороки Звезды, покончить с продажными чиновниками и прочим дерьмом. Но София, словно старый пропойца, накануне зарекшийся пить хмельное, а утром проснувшийся с привычной жаждой, подумала, что казавшееся вчера таким правильным и естественным решение встать на путь истинный оборачивается полнейшей чепухой, ради которой не стоит обрекать себя на подобные испытания…
