Улыбка не задержалась надолго. Такого никогда не случалось в присутствии Хортрэпа.
– Как поживает Мордолиз? – шепнул колдун Софии на ухо, едва они поравнялись с беспечно болтающей Сингх. – Что-то я не видел его сегодня рядом с тобой, это странно.
– Он здесь, неподалеку, – ответила София, не желая давать старому ведьмаку ничего такого, что можно было бы обратить против нее. – Даже слишком близко, как обычно.
– Ты правда так считаешь? – Дожидаясь Сингх возле палатки, Хортрэп хмуро поглядывал на отливающее металлом пасмурное небо. – Что ж, значит, мне не стоит об этом беспокоиться. Я рад, что ты чувствуешь себя в безопасности.
– Скажи это кто-нибудь другой, я бы решила, что мне угрожают.
Нет, сердце Софии не помчалось вскачь, но все же прервало свою неторопливую прогулку… Этого как раз и добивался колдун, как всегда ухитрившийся заметить перемену. Она посмотрела в глаза огромному неповоротливому чудищу.
– Или ты все-таки угрожаешь мне, Хортрэп?
– Храни меня небо! – скорчил испуганную гримасу колдун, так что растянулась татуировка у него на шее. – И в мыслях никогда не было, дражайший мой друг! Даже вчера вечером, после того как ты самым гнусным образом пыталась меня запугать.
– Ты меня вынудил, – возразила София, стараясь не пустить слезу под его невинно-жизнерадостным взглядом. – Случись такая подстава с тобой, был бы рад?
– Эге, да ты не только не забросила эту игру, но и прибавила в мастерстве. – К ее удивлению, Хортрэп на сей раз сдался быстро, не то что в далеком прошлом, когда они поигрывали в гляделки. – Я в самом деле беспокоюсь за тебя – вчера ты поступила очень опрометчиво и, возможно, навлекла на нас обоих немало проблем. Не советую так беспечно забавляться с демонами, в особенности с… этим.
– Я так и поняла. – София боролась с желанием посмотреть, не мчится ли к ней где-нибудь между палатками Мордолиз. – И пока мы с тобой прямо говорим обо всем этом, у нас нет причин для беспокойства, верно?
– Искренне надеюсь, что нет. – Хортрэп оскалил неестественно белые зубы, а затем вытащил из необъятного кармана давилку с калди и две чашки из другого. – Я не совсем точно выразился, ты поступила не опрометчиво, а глупо. И вовсе не тогда, когда натравливала его на меня, а когда предложила ему сделку – свободу в обмен на мое признание, если бы я отказался говорить по доброй воле. Предложение было сформулировано так, что, упусти я по небрежности какую-то незначительную деталь, демон все равно мог бы вырваться на свободу через лазейку, которую ты ему оставила, и что бы тогда с тобою стало?
Она оказалась бы беззащитной против чар мстительного колдуна – таким был один из ответов, который не стоило произносить вслух… если, конечно, предположить, что вырвавшийся на волю Мордолиз оставил бы Хортрэпа в живых. София поднесла свою чашку, чтобы колдун наполнил ее, а тот продолжал тем временем:
– Сейчас не самое подходящее время, чтобы остаться без демона, София, и уж всяко этого не стоит такой пустяк, как правда.
– В этом вся разница между нами – мне больше по нраву честная игра. Я знала, что ты лжешь, и добилась правды и снова сделаю то же самое, если понадобится.
– Нет, не сделаешь. – Хортрэп плеснул калди в ее чашку, затем в свою. – Не сделаешь, если это не будет мне выгодно. Обещаю с этого дня быть с тобой до смешного честным. И первая моя суровая правда заключается в том, что не стоит отпускать твоего приятеля лишь ради того, чтобы добиться признания.
– Ну и какова же, по-твоему, достойная цена за свободу Мордолиза? – спросила София, внезапно ощутив небывалую усталость. – Я начинаю подозревать, что нечисть не может предложить ничего, достойного такой сделки. Взглянуть хотя бы на наших Негодяев, обменявших своих демонов на богатство, а теперь вернувшихся к тому, с чего начинали. Конечно, к тебе это не относится.
– О, это весьма печальное наблюдение, тут я с тобой полностью согласен. – Хортрэп в приветственном жесте приподнял чашку. – Если бы демоны могли решить наши проблемы, нам всем жилось бы куда счастливей. И помня о своем обещании быть с тобой честным, я, видимо, должен кое-что прояснить в этом вопросе: я все еще держу в услужении нескольких младших демонов, но старину Чахотуна отпустил на свободу, когда помогал нашей дорогой малютке Индсорит утвердиться на престоле. И поэтому все остальные Негодяи, принимавшие участие в том давнем ритуале, теперь думают, что только у тебя хватило ума сохранить своего демона. Это даже трогательно – видеть, как ты сроднилась с Мордолизом, хотя поначалу не хотела его связывать.
Уж не пытается ли Хортрэп закинуть крючок? Неужели он, как и сама София, подозревает, что Мордолиз пропал не случайно? Неужели она все-таки допустила какую-то дурацкую небрежность? По крайней мере на один из этих вопросов найти ответ было нетрудно, и София едва не обожгла нёбо горячим калди, пытаясь унять озноб. Стало даже холодней, чем на рассвете, когда она с трудом доковыляла до штабной палатки, Язык Жаворонка насквозь продувал ветер – предвестник грядущей непогоды.
Она ужасно устала. Каждая кость, каждая мышца ныла после вчерашнего перенапряжения. Но еще невыносимее, чем тяжесть в ногах и руках, давило уныние… Она столько преодолела на пути к цели, но теперь у нее не осталось ничего, кроме бесконечного словесного танца с Хортрэпом, мать его растак, Хватальщиком и холодного утра где-то в самой заднице Багряной империи… Даже без блохастого демона, который мог бы хоть ноги согреть хозяйке, наконец-то плюхнувшейся на свою койку.
– Эй, старушка, я спрашиваю: с тобой все в порядке?
Хортрэп, кажется, в самом деле забеспокоился, и София затрясла головой, слишком обессиленная, чтобы продолжить танец по второму кругу.
– Не думаю, что после такого долгого перерыва я и «все в порядке» быстро подружимся. – Она допила калди и вернула колдуну чашку. – Я пытаюсь думать об этом дерьмовом Затонувшем королевстве, в самом деле пытаюсь, только… Не знаю, возможно, Чи Хён правильно говорит и возвращение Джекс-Тота в самом деле ничего не меняет. Наверное, Звезда заслужила все то, что Вороненая Цепь норовит выудить для нее из бездны. В любом случае это ничем не хуже обагренного кровью спасения, какое могла бы ей принести я, понимаешь?
– Прошу тебя, хватит! – Хортрэп снова протянул ей чашку. – Думаю, она тебе понадобится, чтобы собрать слезы.
София на мгновение вспыхнула и хотела было хлестнуть старого засранца по губам, но так же быстро остыла и выдавила улыбку, благодаря за отважную попытку ее расшевелить.
– Да знаю я, знаю, что разревелась как последняя дура. Просто… мне жаль, что некому теперь отомстить за Лейба. И за Курск. Может, большего я и не достойна, если припомнить, сколько женщин сама сделала вдовами, но все же…
– На то мы и смертные, чтобы всегда о чем-то жалеть, – печально улыбнулся Хортрэп бывшему генералу. – И мне ли не знать, что сожаления об утраченном проникают глубже и причиняют больше мучений, чем пустые мечты о том, чего мы никогда не имели.
