– Разрешите, капитан? – приоткрыл я дверь.
– Очень смешно, – скривился Крис, оторвав лицо от монитора.
– Классная должность. Сижу тут безвылазно, печатаю разную ерунду и докладываю кому попало. В мэрию, в Орден, в ССР даже бумаги отсылаю. А теперь к журналистам идти. Впору увольняться. А что, буду сам журналистом – буду бегать и вынюхивать новости, – начал брюзжать Крис.
– Слушай, мне бы выходной завтра взять, и так уже с ног валюсь, – картинно закатил я глаза.
– Да, все мы уже с ног валимся, ох уж эти наркоторговцы. Ну хорошо, пиши рапорт и приноси мне. Завтра отдыхаешь, но будь на связи. Все выходные на связи, понял? – строго посмотрел Крис.
– Йес, сэр! – довольный, вытянулся я по стойке «смирно».
Крис Окелли ничего не сказал, снова уткнулся в свой монитор, и пальцы его быстро-быстро забегали по клавиатуре. Написав рапорт и отнеся его в новый кабинет Криса, я поехал домой. Завтра рано вставать, надо выспаться. Светке позвонил и сказал, что сегодня не заеду. Не каждый день. Все-таки мы не семейная пара. Так ничего не сказала. Ни где ты, ни почему – ничего. И не обиделась. Нормальные деловые отношения. Уже радует. Хотя вряд ли в семейной жизни можно встретить понятие «деловые отношения». Но вот меня все устраивает.
Утром встал по сигналу будильника. Пока «АКМ» мне так и не вернули. Взял один из автоматов, доставшихся тогда от тех придурков на «Гелендвагене». И «глок» служебный. Плитник закинул в машину. Подумал, надевать или нет, и решил надеть после того, как проеду КПП. Бодренько так стартанул, проехал КПП и попылил по знакомой дороге. Приехал я даже раньше намеченного времени. До десяти оставалось еще полчаса. Развернулся на трассе и встал на знакомой стояночке. Когда-то тут я и заметил тот самый внедорожник и автобус с женщинами. Вот это и изменило мои взгляды на жизнь тут, на службу и подняло мое материальное положение. Хоть само положение положено в банк, но это временно. Закончится эта история с автобусом, окончится расследование, и деньги спокойно из банка перейдут в проект. В прибыльный бизнес. Ворота открылись, и я увидел знакомый «УАЗ Патриот». Опа, Вагон едет на переднем сиденье. Приветствовать его не стал, мало ли что. К тому же на заднем сиденье мне показалось знакомое лицо Николая. Моего агента и спутника Вагона. Следом проехали два тентованных «КамАЗа» с какими-то коробками в кузове. Это я увидел, когда «КамАЗы» проехали мимо меня. Самолеты прилетели. Ну теперь жизнь Вагона висит на волоске. Хорошо, что ребята приехали. Постояв еще немного, я увидел серебристый китайский внедорожник, медленно направляющийся ко мне.
– Здорово, Андрюха! – закричали мне из окна. Машина остановилась сразу напротив меня, и Димон с Женей выскочили обниматься. Дима ростом пониже меня, но здоровый, шестьдесят четвертого размера. Правда, чуть похудел, лицо осунулось и обветрилось. Женек почти не изменился, хотя два года не виделись.
– Ну что, стволы доставайте, и за мной, – подмигнул я друзьям.
– А остановиться по дороге, посидеть, поболтать? – спросил Дима Бульдозер.
– Сейчас приедем, там все будет, – успокоил я ребят. – Последний рывок, три часа грунтовки, и мы в Порто-Франко. Там и кафе, и пляж, и набережная. Сегодня я угощаю.
Вагон
Алексей проснулся по сигналу будильника. Рано, только семь утра на часах. Обычно он вставал гораздо позже. Но и выпивал раньше чаще. Сейчас первый стресс пребывания на Новой Земле прошел. Начинается тяжелая работа. С другой стороны, какая она тяжелая? Пичуга полностью под него лег. Ну как сказать, не говорит против, уважает. Хотя и предупредил Новиков, что грохнет его Пичуга, но это вряд ли. Связь с Черепом есть. Передал маляву – получил ответ. Пусть не так, как по воле, а почти как на крытке. Хотя, теперь на крытке и сотовые, и интернет. Тут скорее как в восьмидесятые на красной зоне. А даже и того хуже. Почти нет связи. Но, как говорится, были бы деньги, а связь купим. А Пичуга, или Михалыч, как его тут кличут, совсем не понятно с чего живет. Лаве есть, но не очень много. Дом, и то только два этажа из трех, дачка имеется, для меня вон хату снял. Машина есть, но все равно шика нет. Вагон набрал по памяти номер Мыколы. Он помнил все сотовые номера. И Пичуги, и Мыколы, и Бормана, и Кристины, его новой подружки, и Новикова. Это была одна из тех многолетних зоновских привычек. Там нужно было постоянно держать в голове много информации и ничего не записывать. Опера могли обшмонать хату и забрать все записи. Так что он тренировал память и помнил чуть ли не всех зэков по хатам, всех блатных, куда и кому какая малява, кто с какого этапа пришел, кто какой косяк упорол. А когда появились сотовые, тем более нельзя было записную книжку в них иметь. Так что все номера врезались ему в память. У Мыколы номер простой. Он хоть и помладше Бормана, но с ним более Вагон дружелюбен. Борман какой-то странный, не воровской закваски. Вояка. А Мыкола сам черной масти, по малолетке отмотал пару годков за кражонку.
– Привет, Мыкола, ну что, готово все? – спросил Вагон после того, как на том конце ответили. – Слушай, ты давай, просыпайся, день за окном. Нечего бухать вчера было, – ответил Вагон на невнятные бормотания Николая.
– Да я не сплю, водил бужу, сейчас минут десять – и готовы будем, – отозвался тот.
– Ну и ништяк, подгребайте под мои окна, и я выйду. – Вагон потянулся и сел на кровати. Сегодня он ночевал один. Кристине его квартирка нравилась. Но оставалась она с ним редко. Ссылалась на дела и занятость. Ну а Вагон не в обиде. Это пока он скромно живет. Сегодня многое изменится. Сегодня он забирает первые четыре самолета из обещанных двенадцати. И получает деньги за один самолет для Ордена. То есть он и Пичуге благодарность отдаст, и сам в прибыли будет. Плохо, что не весь груз сразу получает. Придется еще пару раз мотаться на Базу «Россия». Но там с Самарским заводом проблемы. Не могут такую партию большую сразу выпустить. Эти-то пять штук с грехом пополам собрали. Пичуга позвонил.
– Да, Михалыч, все, собираемся, выезжаем, – ответил Вагон с некоторой ленцой. Ну ему-то что? Что за интерес? В землю Вагон вкладывать пока не хочет. Странное это вложение. Вроде бы красиво все Пичуга расписал. Но опаска имеется. Предложил тот ему выкупить землю, на которой гольф-клуб собираются строить. А Вагон ни в гольф, ни в пинг-понг никак. В клуб еще туда-сюда, у него три клуба было в той жизни. А в этой пока четыре самолета. Хотя, с другой стороны, ресторанчик свой Вагон бы не отказался иметь. Поставить управляющего, штаб-квартиру себе там организовать, людей подбирать, присматриваться. Вот того же Бормана в сторону, а Мыколу приблизить. После того случая с пидором в баре – особенно. Мыкола молодец, не сдал никого. Хоть и попался мусорам. А Борман первый драпанул – только пятки засверкали. И машину бросил! Ну дело прошлое. Не нравится Вагону Борман, и все тут. А еще Новиков предупредил. Видимо, болтает Борман в кабаках лишнего по пьяни. Может, и реально хочет его, Вагона, мочкануть. Но, скорее всего, по личной инициативе, а не по указанию Пичуги. Пичуге Вагон отдаст, как и обещал, долю за продажу самолетов.
Алексей быстро попил кофе, есть не хотелось, и вышел на улицу, сунув в рот любимую сигаретину из местных «Дорожных». «Патриот» подкатил к дому, чуть опоздав. За рулем сидел Борман, сзади, на пассажирском сиденье, расположились двое водил с аэродрома и Мыкола. Мыкола был с автоматом «АК-семьдесят четвертым» – одним из проданных Новиковым. Прыгнув на переднее сиденье, Вагон махнул рукой, и Борман поехал к КПП. Доехали на Базу без приключений. Если не считать того, что Вагон пару раз порывался сесть за руль вместо Бормана. Слишком тихо тот ехал. Только пыль поднимал, а больше шестидесяти не разгонялся. Все обгоняли «Патриот». Ничего, продаст эти четыре самолета и новую машину себе возьмет Вагон. Вон хотя бы как у Новикова был, «Гелендваген». Хотя нет, слишком уж понтовая машина. «Тоже что-то, наверное, типа «Патриота» возьму», – решил он.
