После знакомства сразу начались примерки и распределение обязанностей. К этому времени были готовы макеты башенок, так что я по очереди прогнал братьев через все три тренажера и сделал определенные выводы. Оба старших брата сядут на места стрелков, а Парко займет кресло крановщика. Парень показал выдающиеся способности по управлению крановой рукой-манипулятором с тремя мощными пальцами.
Работа как-то сама собой вошла в рутинное русло. Занятые любимым делом гномы успокоились и даже начали обживаться на новом месте. Спокойнее стало жить и подчиненным Лурко Секиры. В ожидании обещанного чуда король оставил его в покое и больше не заставлял генерала проводить ежедневные попытки отвоевать соседнюю пещеру. Это хорошо для Лурко, но плохо для меня. В таких условиях и без того невеликое терпение короля закончится значительно быстрее.
Наши отношения с гномьим генералом значительно улучшились, хотя он все равно не понимал, к чему все эти ухищрения. Большую брешь в его недоверии пробили испытания защитной амуниции, которые начались с суматохи, вызванной моей непредусмотрительностью. Как оказалось, горючие жидкости у гномов были не в чести. Магические светящиеся сплавы обеспечивали достаточно света, а в кузнях использовались уголь и усиливающие горение артефакты. Пришлось снова отправлять гонца в архив, где я видел аналог реактивного двигателя и вполне резонно решил, что на чем-то этот двигатель должен работать.
На утряску всех нюансов ушло еще полдня. Клан, к которому принадлежал реактивных дел мастер, продавать родича не пожелал, а вот горючкой поделился. По запаху это был, скорее, раствор на основе спирта, чем какая-то из фракций нефти.
Наконец-то все было готово. Швеи вынесли из мастерской и разложили на низеньком столе три готовых скафандра гномьего размера и один – чуть побольше. Чем ближе было завершение работы швейной мастерской, тем бледнее становилась мистрис Кирта, а сейчас она вообще шла на ватных ногах. Помощницам пришлось поддерживать ее под локти. Необходимости в дополнительной мотивации уже не было, так что я через Меднобородого передал ей, что передумал проводить испытание на производителе и возьму это дело на себя.
Кирта расплакалась от облегчения, а вот мои подчиненные откровенно напряглись. Первым в позу встал Турбо.
– Мы не будем испытывать на тебе этот тряпичный балахон. Если мастерица ошиблась, пусть рискует кто-нибудь из ее родичей!
– Поверь, здесь, под контролем наших разведчиков с огнетушителями, я рискую меньше, чем в реальном бою с ящерами.
А вот это я зря сказал. Турбо едва не начал брызгать слюной.
– Ну вот сдохнешь ты там, что мне… что нам всем тогда делать?!
– А чего ты распереживался? – хмыкнув, сказал я. – Вайлет станет первым легатом. Ты останешься первым префектом. С помощью Снежного Медведя и Подрубленного Дуба легион спокойно будет жить дальше.
Гном задохнулся от возмущения:
– Вот ты сволочь! Я тут за него переживаю, а он спокойный, как глыба в раскопе. – Не встретив понимания в моем лице, гном почему-то набросился на Утеса: – А ты чего лыбишься?! Думаешь, Медведь не оторвет нам головы, если мы потеряем этого умалишенного?!
– Вождь сделал свой выбор, и это выбор воина. Я горд за него, – спокойно ответил приор.
Ого, какой пафос. Причем в его реакции читается подтверждение моих опасений. Судя по всему, ближайшие соратники уже заметили мой праздный образ жизни и сделали соответствующие выводы.
Гном хотел сказать что-то едкое еще и в сторону Тири, но не стал этого делать. Хаоситка еле сдерживала себя. Ее и без того расшатанная психика сейчас качалась из состояния страха и беспокойства в гнев и раздражение. Хаоситка хорошо знала меня, поэтому благоразумно держала неосторожные слова при себе.
Внезапно Турбо зло сверкнул глазами и решительно пошел к столу с комбинезонами.
– Э, недоразумение бородатое, ты чего удумал? – теперь уже напрягся я.
– Ты сам говорил, что мы в одной упряжке, – неожиданно спокойным голосом сказал мой друг. – В ваш передвижной крематорий я не полезу, но хоть какую-то пользу принести смогу.
Я уже хотел обругать бородатого идиота и пнуть его под зад подальше от стола, но вмешался Утес. Здоровяк подошел к надувшемуся как сыч гному и легонько похлопал его по макушке широкой как лопата ладонью.
– Всегда знал, что в твоем трусливом сердце есть искра храбрости.
Вон оно как! Лично я не сомневался в храбрости Турбо, особенно если вспомнить, как он вскрыл глотку надсмотрщику на галере, но диким нужны более весомые доказательства отваги. Что ж, ради повышения репутации в легионе моему бородатому другу придется чуток напрячь нервы.
– Хорошо, помогите ему, – сказал я как-то сразу помолодевшей Кирте. Моих слов она точно не поняла, но жесты прочитала правильно.
К Турбо подошли две молоденькие гномихи и принялись помогать ему облачаться в скафандр, который предназначался для кого-то из старших братьев Парко.
То, как в окружении девушек мой старый друг сразу надулся от важности и гордости, вызвало у меня добрую улыбку. И куда только девалась его нервозность?
Сначала помощница надела на голову Турбо специальный подшлемник, который оставлял открытыми только нос и глаза. Эта деталь нужна для того, чтобы борода не мешала остальным действиям. Затем на плечи гнома лег жесткий воротник-наплечник с прилловой поверхностью и теплоизолирующей подкладкой. После этого Турбо через горловину залез в просторный герметичный комбинезон. Кольца на воротнике комбинезона были нацеплены на торчавшие из воротника штыри с резьбой. Дальше шел шлем, у которого, как крышка шкатулки, откидывалась вся верхняя часть до уровня носа.
Нижняя часть шлема садилась на штыри в воротнике. Верх комбинезона с помощью гаек зажимался между воротником и шлемом.
Подошел мастер Гико с парой баллонов на хитрой подвеске. От одного баллона шел отвод к шлему, а от второго – шланг к закрепленному на поясе брандспойту.
Глядя на Турбо, я горестно вздохнул.
И смех и грех – охотник на привидений в космическом варианте.
Остался последний штрих, и это я взял на себя.
– Ты уверен?
– Да, – кивнул как робот всем корпусом Турбо, хотя его лицо говорило об обратном.
Весь запал, приданный ему нежными ручками помощниц, испарился, так что нужно поспешить.
– Хорошо, – сказал я и захлопнул верхнюю часть шлема. Две специальные защелки сжали уплотнитель, закончив герметизацию скафандра. Теперь лицо Турбо виднелось сквозь толстую пластину розового хрусталя размером десять на двадцать сантиметров.
Дорогущая штука, но жар держит прекрасно.
– Начинаем, – приказал я.
Разведчики быстро оттеснили зевак за пределы размеченного круга и тут же встали по периметру, взяв в руки огнетушители. Мне же осталось только подойти к столу, на котором стоял короб с глиняными бутылками.
