– А вы не пробовали нанять адвоката?
Зоя вдруг почувствовала, как глаза наполнились слезами, в носу защипало, и она сразу стала совсем слабой. Такое с ней теперь случалось часто, когда она думала об Андрее, о том, каково ему там, в камере. Ведь он может рассчитывать только на нее. А что сделала она, чтобы помочь ему? Получается, что ничего. Разве что обратилась за помощью к Маргарите, жене следователя прокуратуры, которая поверила ей сразу и первая предложила помощь.
– Зоя, пожалуйста, не плачь… Поверь, я действительно ни при чем… Так что там с адвокатом?
– Мы нанимали адвоката, но он сбежал… Отказался… Не знаю, что уж случилось. А на хорошего адвоката у нас денег нет, – неожиданно, поддавшись чувствам, призналась она, уже не видя перед собой обуреваемого злыми чувствами поклонника, а воспринимая Райкова как нейтрального человека, способного ее выслушать. Так люди изливают свою душу и выговариваются постороннему в парке на лавке или попутчику в поезде.
– Ты любишь его? – с грустью в голосе спросил Райков.
Зоя же, вместо того чтобы ответить, вдруг вскочила со своего места.
– Лилии! – воскликнула она, собирая в охапку большущий букет и исчезая с ним в дверном проеме. – Сейчас, минуту, мне надо их поставить в воду! Жара-то какая!
Войдя в комнату с вазой с цветами в руках и поставив ее на пианино, она вернулась на место, за стол, но посмотреть в глаза своему гостю не решилась. Ей было стыдно за то, что она так быстро поверила в его невиновность и обнаружила свою слабость.
– Скажите, что вам от меня нужно? – спросила она, разглядывая узор на скатерти. – Вы прислали мне уже миллион букетов!
– Ты мне очень нравишься, – сказал Райков. – Признаюсь, я хочу быть с тобой, любить тебя… Смотреть на тебя, на то, как ты двигаешься на сцене, – одно удовольствие, наслаждение. Заполучить тебя, сделать своей собственностью, путешествовать с тобой, наряжать тебя, покупать украшения – думаю, об этом мечтает не один мужчина из тех, кто видел тебя танцующей. Ты разжигаешь в мужчинах желание, да ты, по сути, и олицетворяешь собой это желание… Если бы ты только согласилась быть моей, я был бы счастлив.
– Но вы ведь не предлагаете мне замужество, – улыбнулась Зоя, в душе благодаря Райкова за его откровенность. – Вы видите меня исключительно в роли любовницы. Вам нужна красивая кукла, которой вы могли бы похвастаться перед друзьями… А вот Андрей, он любит меня по-настоящему. Он хочет, чтобы я родила ему детей. Вы понимаете, о чем я? Может, я и танцую перед мужчинами, дразня их и настраивая на определенный лад, но это всего лишь моя работа. На самом же деле я с удовольствием бросила бы танцы и занялась домом, семьей. Думаю, что я разочаровала вас…
– Боже, как же тебя приятно слушать… Ты – удивительная женщина, Зоя. Жениться на тебе… Да я и не предполагал, что у нас с тобой вообще когда-нибудь возникнет разговор на эту тему. О каком разочаровании может идти речь?! Да я просто восхищен тобой!
– Вы женаты? – спросила она просто.
– Признаться, да.
– Так, значит, вы не имеете к аресту Андрея никакого отношения?
– Нет, это не я… Но дело серьезное, насколько я понял. Зоя, я могу предложить тебе деньги на адвоката?
– И потом что? – спросила она упавшим голосом, понимая, что напрасно вообще позволила Райкову зайти. Хотя, с другой стороны, она не поговорила бы с ним тогда по душам, не попыталась бы выяснить, замешан ли он в деле Андрея. – Что?
– Я не зверь, – только и ответил он.
– Ладно, вы извините меня… Просто так совпало – вы… и этот ужасный арест…
– Сколько тебе нужно денег для того, чтобы нанять хорошего адвоката?
– Понятия не имею. Но вообще-то деньги мне обещали дать…
– Взаймы?
– Ну да.
– Я же, предлагая тебе деньги, хочу оказать услугу, помочь тебе. Ты доставишь мне удовольствие, если примешь от меня помощь, пусть это будут деньги.
– Нет, – вздохнула Зоя. – Я не могу, и это не обсуждается. Мне и так стыдно, что я дала слабину, рассказала вам обо всем… А теперь вам пора. И спасибо за цветы. Приходите сегодня вечером, у нас новая программа…
Она протянула ему руку, и Райков поцеловал ее. Нет, он не мог сотворить с Андреем такое, не мог. Он не такой.
– А теперь… ногу… – Он опустился перед ней на колено и, прежде чем она успела что-то сказать, принялся осыпать поцелуями ее ногу.
Зоя не знала, как себя вести. Ей стало стыдно, что эти поцелуи доставили ей удовольствие.
– Зоя, вот тебе моя визитка, – Райков поднялся, вытянулся в струну, – звони в любое время когда только пожелаешь. Я сделаю для тебя все. Жаль, конечно, что сердце твое занято. Но я буду ждать. Я умею ждать…
Он улыбнулся так, что у Зои сжалось сердце. Она и представить себе не могла, что когда-нибудь с ней случится такое, что она позволит человеку, возможно, виновному в аресте Андрея, целовать свои руки и колени, будет разговаривать с ним как с другом. Неужели она так наивна и дала себя провести?
Он ушел, а она еще какое-то время вертела в руках визитку.
Если не Райков, то кто?
13
Помимо документа, свидетельствовавшего о том, что Андрей Татаринов продал свою квартиру Захарову, Рита нашла его записную книжку. Совсем новую, всего с несколькими записями. В квартире Колосова была также найдена записная книжка, только старая и потрепанная, и в отличие от татариновской густо исписана фамилиями и номерами телефонов, как предполагала Надя, его клиентов.
Не выходя из машины, Рита принялась изучать обе записные книжки. На улице палил зной, город плавился под жарким, жестоким солнцем, в машине же было прохладно от кондиционера, из динамиков доносились звуки венского вальса Иоганна Штрауса. Рита чувствовала, что приближается к чему-то важному, тому, что позволит ей продвинуться намного вперед в расследовании этого странного дела, связанного с убийством Лжеколосова. Материала набралось много, и сегодня вечером она поговорит с Марком, попробует убедить его в том, чтобы он отправил на квартиру исчезнувшего Колосова группу экспертов, чтобы выяснить, кто же это так похозяйничал у него в квартире. Понятное дело, что этот погром связан с его исчезновением, вернее, с той причиной, по которой Виталий до сих пор находится в Болгарии. И, безусловно, с его «убийством». Кроме этого, нельзя не предположить, что и смерть Марии Ивановой, санитарки городской больницы, летевшей одним самолетом с Колосовым, связана со всеми этими событиями. Что-то, безусловно, связывало их, вопрос только: что?
Колосов жив, убили совсем другого человека. Кого? Стоит ей только рассказать обо всем Марку, как он займется этим вопросом. Попробует вычислить личность убитого. Поручит Леве выяснить, не пропадал ли мужчина, по описанию похожий на убитого. Хотя, если верить Вениамину, лицо трупа было изуродовано. Но изуродовано не так, как если бы убийца хотел, чтобы труп не опознали, нет, просто его действительно сильно избили. Жестоко избили. За что-то избили.
