Новая эра – Божественного дитяти – это конец традиционных религий (прежде всего христианства) и старой морали. Космическая энергия юности вторгается в мир и переделывает его на свой лад. Процесс этот вовсе не безболезненный, и на протяжении своей долгой жизни Кроули глядел на страшные катаклизмы XX столетия как на подтверждение истинности данного ему откровения. В «Книге закона», куда он его прилежно записал, можно выделить три принципа.
Первый выражен знаменитой формулой: «Делай что пожелаешь, таков весь закон». Она почти дословно повторяет Франсуа Рабле с его «Fay ce que vouldras» (на старофранцузском – делай что хочешь). Видимо, до Кроули Айвасс успел пообщаться и с великим монахом-бенедиктинцем, автором «Гаргантюа и Пантагрюэля». В романе встречается и слово «телема» (др.-греч. «воля»), которую Кроули считает главной движущей силой новой эпохи. Однако трактовать слова Кроули как чистый гедонизм не совсем верно. Дело в том, что истинная воля (она же желание) индивида – это то, что должно быть направлено на достижение предназначения, данного ему свыше. Она как траектория звезды. Отсюда второй принцип – «каждый мужчина и каждая женщина – звезды», реализующие свои сокровенные судьбы. Как же достигается цель? С помощью третьего принципа: «Любовь – это закон, любовь, подчиненная воле».
Энергия противоположных полов должна слиться воедино. Это поможет наступлению новой эпохи. Ведь, напрягая волю в момент совокупления, участники ритуала способствуют осуществлению того, на что она направлена. Именно поэтому сексуальные обряды и становятся фирменным знаком кроулианской магии. Занимаясь ею со своими Багряными женами, Зверь не только помогал Гору вступить в законные права, но и рассчитывал достичь более скромных целей – от возвращения растраченного богатства (безуспешно) до обретения новых партнеров (весьма удачно).
Магия искусства
Откровение, полученное в каирской гостинице, не только порадовало, но и напугало Кроули. Не то чтобы плащ пророка оказался ему не по плечу. При его самомнении он мог запросто вообразить себя не только пророком, но и богом (по некоторым его словам и поступкам можно предположить, что так оно и случилось). Пугало другое. До сих пор махатмы и прочие тайные вожди оккультных орденов настаивали на секретности своих откровений. Они могли сообщаться только посвященным. В той же «Золотой заре» адепту, разгласившему тайны ордена, грозили страшные кары. Обиженные вожди могли и порчу наслать. Как же быть новому пророку? С одной стороны, ему поручено будить в людях энергии новой эпохи, с другой – никто не отменял важнейшего для оккультизма принципа эзотерики.
К мессианской стезе Кроули подтолкнули его художественные амбиции. Понятие магии в его трактовке было настолько широким, что включало в себя и литературу, и искусство в целом. Кроули уверенно вещал: «Любое искусство – магия». И здесь он превзошел не только своих коллег-оккультистов, но и современников-символистов: первым было несвойственно такое возвеличивание искусства, а вторым – такая абсолютизация магии. «Имагинативная визуализация», благодаря которой Кроули познакомился с Айвассом и узнал от него массу интересных вещей, не совсем то же самое, что происходит с поэтом, которому муза диктует волшебные строки. Маг-поэт, каковым считал себя Кроули, напрягает свою волю и воображение и порождает миры, которые начинают жить собственной жизнью. И это онтологическое искусство станет тем каналом, через который новое откровение овладеет публикой. Оно вызовет тот «магический энтузиазм», который всегда сопровождает смену эпох. Кроули-оккультист мог осторожничать, Кроули-поэт – нет.
В 1907 году он создает свой собственный орден А.А. Обычно эту аббревиатуру расшифровывают как Astrum Argentum (лат. «серебряная звезда»), тем более что именно так и назывался высший уровень «Золотой зари». Однако в ней он был закрыт для простых смертных, на нем пребывали лишь тайные вожди. Но Кроули уже числил себя по этому ведомству, а теперь решился открыть секреты жаждущим. Среди них был один весьма перспективный адепт – поэт Виктор Бенджамен Нойбург (1883–1940). Подобно Кроули, он окончил Кембридж и имел богатых родителей (у самого мага наследство в ту пору заметно истощилось). Но самое главное заключалось в том, что Нойбург обладал не меньшими медиумическими способностями, чем Роуз Келли, и прекрасно подходил для совершения совместных магических ритуалов. К тому же Багряная жена после трагической смерти первой дочери и постоянных болезней второй начала спиваться и сексуальные ритуалы с ее участием стали терять магическую эффективность. Нойбург ее удачно заменил. Правда, чтобы сохранить принцип полярности, Кроули самому пришлось исполнять пассивную роль.
Однако основной упор в осуществлении задуманного делался не столько на сам орден, сколько на литературно-оккультный журнал, который открылся при нем. Назывался он Equinox (Равноденствие), и, как положено, первый номер вышел в весеннее равноденствие 1909 года. Журнал издавался роскошно и, хотя продавался по непомерно дорогой цене, расходов на издание не окупал. С деньгами подсобили Нойбург и сын банкира-одессита, женившегося на француженке, Жорж Раффалович (1880–1959). С Нойбургом его роднили национальность, увлечение поэзией и оккультизмом, но от Кроули он натерпелся куда меньше, чем Виктор, которому приходилось сносить не только антисемитские выходки мэтра, но и его садомазохистские наклонности. Свой жизненный путь Раффалович закончил в США и несколько неожиданно – влиятельным сторонником независимой Украины.
Журнал печатал магические опусы, стихи и прозу (причем не только Кроули), а также начал публиковать магические ритуалы «Золотой зари». Пора было положить конец устаревшему принципу эзотерики. Всеми брошенный и доживавший свой век в Париже в полной нищете Мазерс (Кроули, случайно встретивший на парижском мосту его жену Мойну, ехидно заметил, что она выглядит как уличная женщина) подал в суд иск о попрании авторских прав, но Кроули выиграл дело. Пожалуй, оно было единственным, которое ему удалось выиграть в британском суде. Все остальные он безоговорочно проигрывал и в конце концов остался без копейки денег с репутацией «самого порочного человека в мире». Но пока до этого было еще далеко.
Мексиканские страсти
Видимо, эта победа и подвигла Кроули покуситься на еще одно достижение Мазерса. Начиная с 1898 года тот с супругой Миной (Мойной) практиковал в своей квартире на улице Моцарта в Париже «Ритуал Изиды». Там им заинтересовался издатель газеты L’Echo du Merveilleux, известный оккультист и поклонник Вивекананды Анри Антуан Жуль-Буа. И на следующий год он помог перенесли этот ритуал на подмостки Theatre Bodiniere. Пытаясь расширить аудиторию, он опубликовал в номерах газеты от 1 и 15 декабря 1900 года репортажи о представлении с фотографиями Мазерса в наряде «иерофанта Рамзеса» и его жены в облачении «первосвященницы Анари». Ритуал был задуман как реконструкция того, чем якобы занимались древнеегипетские жрецы. Иерофант читал молитвы перед алтарем, его партнерша совершала магическую инвокацию. Затем молодая парижанка молилась Изиде и исполняла «танец четырех стихий». Зрители бросали на сцену пшеницу и цветы. Журналисту из издания Анри Антуана Жуль-Буа все это очень понравилось, но коммерческого успеха это начинание не принесло.
