Это они ко мне обращаются?! Я только для Мани и Дани жертва, да и то с позволения Кисы!
— Будет! — сказал я. — Возьмите свои кривые ножички и пошуруйте как следует у себя в задницах, может, мозги найдете!
Из-под капюшона послышался смешок и тихий голос:
— Какой живучий мальчик… Нашему богу по вкусу такие.
Живучий!!! Как таракан! Никогда не боялся смерти.
— А мне по вкусу боги в виварии! И ваш драный божок мною подавится! Я вам Армагеддон без апокалипсиса устрою!
Ярость придала сил, и я начал дрыгаться и брыкаться, благо ошейника не было. Но чужие руки прижали меня к камню, кривой кинжал с филигранной точностью вонзился в шею, вскрывая вены, второй такой же острой болью резанул сгиб локтя…
Не сдамся без боя, не сдамся!!!
— НЕТ! — Этот сумасшедший крик расколол всю создавшуюся атмосферу мрачной торжественности на мелкие осколки. — Не сметь!!!
Ва-а-а-ан!!! Брат, я больше в жизни никогда не назову тебя ушастым!
В руках у влетевшего в зал жертвоприношений эльфа был зажат пистолет, направленный на людей в капюшонах. «Кольт» сорок пятого калибра в руках и ледяная ярость на лице. Даже меня слегка напугали золотые каемки в синих очах.
— Забери меня отсюда, Ван!.. — взвыл я, пытаясь убраться с пути застывшего под моим подбородком кинжала, острие которого упиралось в гортань.
— Отойдите от него! — приказал брат.
— Нет, — ответил эльфу человек, снимая капюшон. Это оказался тот самый надменный аристократ с дурацким именем Джонатан. — Даже если ты меня пристрелишь, веса моего тела хватит, чтобы убить его, — и слегка надавил…
— Стой!.. — отчаянно вскрикнул эльф. — Вы не того взяли! Не Ирдес та жертва, которую вы искали!
Ты что задумал, гад ушастый? Какого демона ты вообще тут один, а?! И кто из нас после этого идиот?!
— Что ты этим хочешь сказать? — не убирая кинжал, поинтересовался человек.
— Вы искали меня.
Чего-о?!
— Ван, чтоб тебя сжевали заживо беззубые оборотни, заткнись! — прорычал я.
Но этот гад опустил пистолет, сделал морду кирпичом и одним движением расстегнул клепки на рубашке. Вопль: «Заткнись, придурок!» — так и застрял в горле. Пять пушистых черных звезд напротив сердца. Они, как созвездие, расположились то ли в виде стрелы с широким наконечником, то ли в виде раскрытого зонтика…
— У моего брата всего лишь шрамы. Метка — у меня. Отпустите его…
Уже привычный для меня прием с пневмошприцом в шею стал для Вана полной неожиданностью…
Нас отволокли в тот самый зал, где я решил покончить жизнь самоубийством, и приковали наручниками к двум противоположным стальным колоннам. В полутора метрах друг от друга, лицом к лицу. Как раз так, чтобы на нас обоих падал лунный свет.
— Ты придурок! — сказал я, когда нас оставили одних.
— Знаю, — не поднимая головы, ответил брат.
— Плохо знаешь! — зарычал я и прислонился к холодному железу колонны.
По шее текла кровь из пореза, болела рука. Бледный как смерть, Ван с трудом держался в сознании.
— Где кавалерия, идиот светлый?! Какого демона ты сюда один приперся?!
— Не знаю, — только и ответил Апокалипсис. — Последнее, что помню, это как я сидел за компом и искал сведения об этом культе, а потом… потом очнулся, когда увидел тебя.
— Врешь ты, — после минутного молчания сказал я и рванулся вперед. — Врешь, гад ушастый! А ну, рассказывай, какого демона!..
Он поднял на меня мутные, наполненные виной и болью глаза. Но я хотел знать, какого хрена он готов вместо меня лечь на алтарь!
— Полагаю, проявилась одна из способностей хранителя, — тихо ответил он. — Временная замена личности ищейкой… Это возможно, если от чужой жизни зависит твоя собственная. Если ты умрешь, Ирдес, и мне не жить…
Он умолк. Вот только не ври мне! Ты хочешь сказать, что дело в обмене душ, в том, что наши души связаны слишком тесно, но это далеко не вся правда! Так что не ври. Я жду!
— В семье, где я рос после смерти родителей, — продолжил, поколебавшись, мой светлый брат, — был свой ребенок, на два года младше меня. Вэйв… Вэйвэнлин. Мы росли как родные братья, я был хранителем, он — сыном хранителя и будущим стражником. Почти шесть лет назад мы сбежали в запретную зону. Нам не повезло, одна из сумеречных… или хаотичных… я не знаю точно… в общем, одна из тварей оставила там ловушку, и Вэйв в нее попал. Я должен был действовать, но… испугался. Мне стало страшно, демоны дери! Вместо того чтобы сражаться, я, по совету Вэйва, побежал за взрослыми… Когда вернулся с подмогой, от Вэйва осталась только лужица крови, пожеванный сапог и обломанный меч. — Он ненадолго замолк, низко опустив голову. — Я думал, что умру. Я не мог жить… все время висел в Сети. Потом стал… ты знаешь кем. И встретил тебя, воробей. Ты был такой… только после трансформации, как брошенный котенок, помнишь, Ирдес? И такой же, каким был Вэйв… Когда мы обменялись частичками душ — помнишь это, малыш? — я понял, что смогу жить. Только не решался сказать тебе, что я светлый…
Я все помнил, Небо, все помнил. Помнил, как сгорала от боли душа Апокалипсиса, как одиноко и страшно мне было тогда. Мне было девять лет! Девять! И мне было страшно. Я знал, что он потерял кого-то, кого-то близкого, но… Брат молчал, а я не лез в душу. Помню, как намертво вцепились мы друг в друга, словно от этого зависели наши жизни. Ведь так и было — зависели… Не пересеклись бы наши пути, не быть бы мне собой, а Вану — в живых. Да и меня бы просто не было. И, сожри его твари Хаоса, я доверил эльфу свою душу! А светлый же… предал мою веру еще с самого начала, скотина ушастая!!!
— Так я что, — выдохнул я, с трудом вставая на ноги, — просто замена?! Я замена какому-то мертвому… эльфу?!
— Что ты несешь?! — тут же вскинулся светлый, тоже вставая.
— А то! — Я рванулся вперед. — Я не хочу быть чьей-то там заменой, ты меня понял, сволочь светлая?! Ты мне братом стал не по замене какому-то сжеванному дохляку!..
— Не смей говорить так о Вэйве!
— Не смей мне указывать! Ты паскуда ушастая, предатель!..
Следующие минут двадцать мы орали друг на друга как ненормальные, до хрипоты, до сорванных голосов. Если вокруг что-то и происходило, пока мы выясняли отношения, я этого не заметил.
— Демонов светлый эгоист! — Кровь из разрезанных вен уже образовала небольшую лужицу на полу, и сил у меня совсем не осталось даже на ругань. Я опустился на колени, Ван уже минуты две сидел на полу, вытянув ноги. — Ты поэтому решил оказаться на алтаре вместо меня? В качестве искупительной жертвы за того… Вэйва?
— Нет… — Ван мотнул головой, поднял на меня глаза. — Нет, он тут ни при чем! Малыш, прости, ты был прав! Да, поначалу ты был только заменой Вэйву, но… но это уже давно не так. Это благодаря тебе я живу! Живу и не схожу с ума. Благодаря тебе стал таким, какой есть! Не будь тебя, воробей, где бы я был? Или давно мертвый, или под каблуком у этой самовлюбленной дуры княгини Лиониэллы! Я никогда не прощу себе смерть Вэйва, но твою смерть просто не переживу.
