— Да нет, не похожи на религиозные, — верно ощутил мои чувства брат. — Смотри, цветными камешками были выложены. Красивые…
Угу, кому как. Что-то серое, под слоем серого — смутно напоминающее что-то… ага, опять серое. Интересно, может, Ван еще и художник? Чего еще я не знаю о брате?!
— Пошли лучше другой выход поищем, — предложил я, отрывая увлеченно водящего пальцами по стене светлого от его занятия.
Выход нашелся. Заваленный. И еще случайно обнаруженный пролом в стене под потолком, явно ведущий куда-то в лес. И люк в полу, закрытый довольно массивной каменной плитой с ржавым железным кольцом. Поднять плиту так и не удалось — та, казалось, присохла к полу намертво.
— Может, это обманка для особо любопытных? — почесал в затылке Ван, отчаявшись сдвинуть плиту. Взглянув на часы, хмуро добавил: — Возвращаться пора.
Но, решив напоследок еще разок попробовать вскрыть люк, светлый надавил на кольцо и попытался сдвинуть вправо плиту. Внезапно она поддалась и со скрипом сдвинулась сантиметров на десять.
— Ван, стой! — вскрикнул я, почувствовав, как от тайника повеяло тленом.
Это был особый запах. Не такой, как на кладбищах и в склепах. Такой, как в могиле тварей Хаоса. Или скорее прах Бездны. Не надо вскрывать это, лучше вообще не тревожить такие места!
— Уходим, быстро, — прошептал Ван и взлетел, чтобы даже шагами не создавать лишнего шума.
Через полчаса мы выползли из узкого лаза навстречу клонящемуся к закату солнцу. Время еще было, и мы с удовольствием окунулись в море, смывая с себя пыль.
— Ну что, в лагерь? — лениво спросил нежившийся на солнышке Ван.
Мы обсыхали на утесе, под которым была пещера. Так просто на эту вершину было тоже не добраться — приходилось или лезть по отвесной скале, или продираться сквозь почти непролазные заросли с другой стороны. А здесь — травка, цветочки, вишня вон растет… Я скосил глаза на брата.
— Не хочу. Мне и здесь неплохо. Я отсюда в Сеть полезу.
— Смотри, опять обгоришь, — предостерег эльф.
— Не-а. Уже не обгорю.
— Как знаешь. — Светлый усмехнулся уголком губ, поднимаясь и натягивая почти просохший камуфляж, из которого последнее время не вылезал. — Но я твои ожоги лечить не буду!
— Да куда ж ты денешься, — безмятежно отозвался я.
— Посмотрю, как ты мучаешься.
— Не-а, не получится из тебя садиста…
— Вот и проверим!
На этой оптимистичной ноте эльф образовал лейтэр и улетел, оставив меня в одиночестве. Откопав в браслетной сумке свои наручни, обруч и КПК, я вынул из запястья антенку. Эту последнюю версию мы на пару с Глюком дорабатывали и заменили среди своих совсем недавно. Прописав всю нужную информацию прямо в антенну, мы сделали ее практически самодостаточной. Даже с телефона теперь можно выйти в Сеть без всяких проблем. Субстанция иглы послушно приняла нужную форму, и я воткнул ее в порт КПК. Н-да, я так привык, что у меня все это есть… иногда забываю, что такие технологии миру пока недоступны.
Погружение прошло без проблем. Семерка собралась в «Чистилище». Венди первым делом потянулась ко мне и Вану.
«Ясного неба, ребята!»
Чем-то ее мыслеобразы напоминали мне веселый щебет маленькой птички.
«Ясного, мелкая», — ответил улыбкой я.
«Нашелся тут крупный! — возмутилась „птичка“. — Мы здесь все одинаковые! Откуда ты знаешь, что я мелкая? Может, я и тебя больше!»
Ван только скептически хмыкнул и ответил сложной эмоциональной мыслеформой, заставившей Венди гневно замахать на нас руками.
«И как вы еще друг друга не поубивали?» — поинтересовался командир, имея в виду нас с братом.
Мы переглянулись и ответили клубком эмоций, искрами смеха и несколькими обрывками воспоминаний о наших «боях». Отсмеявшись, Дрэйк сообщил на общей волне:
«Задание стандартное, плановый вылет, полигон уже знакомый. Приходим, разрушаем контур наметки разрыва, сжигаем „мозги“ компам и тихо убираемся восвояси».
Объяснение сопровождалось развернутой схемой задания. Действительно стандарт. Скучновато что-то даже. Такой стандарт только в Америке и выполняем, остальные на фантазию не скупятся и периодически задают нам неплохую трепку. Вспомнить хотя бы последний рейд в Японию… у-у-у, нас чуть не грохнули всех! Ну вот зачем они постоянно экспериментируют с разрывами, а? Экстремалы хреновы. Мир порушить не терпится? Я могу подсказать более короткую дорогу в Хаос! И даже провожу, если хорошо попросят. Наиболее коротким путем через усекновение головы!
Планета и так неустойчива после Большого Разрыва. Самопроизвольные врата и так возникают где попало и как хотят. Так для чего же… Хотя зачем я спрашиваю, когда знаю ответ: чтобы иметь возможность противостоять темным хотя бы в равной степени.
«Венди, тебе персонально — никакой самодеятельности! Ни-ка-кой! А то отстраню и возьму Глюка. И на глаза никому не попадаться. Это понятно, четыре-два?»
«Понятно», — мрачно кивнула та.
«А нас отчитать?!» — хором возмутились мы с братом и Маньяки, слаженно оттесняя подругу и соратницу за спины.
«И вам — то же самое! — в притворном раздражении зарычал командир. — Брысь вооружаться!»
Мы разлетелись к своим порталам. Я заметил, что, прежде чем перейти к вооружению, командир огляделся, даю крыло на отсечение, со смущением и грустью! И почему, интересно, мне это не нравится?..
…Песок. Везде, всюду песок. Песчаная буря, чтоб ее. Не будь Призраком — раза три бы уже задохнулся и столько же раз ослеп.
Высокие стены, окружавшие полигон, в этот раз были признаны полезной защитой от песка. Каждый знал свою роль, поэтому исполняли задачу, не отвлекаясь даже на краткие реплики. Наша двойка быстро и привычно сожгла цепи наметки разрыва, в это же время вторая двойка заразила компы новым вирусом нашей разработки.
Выполнили, развернулись и слаженно начали сваливать, не оставляя следов. Только я, дурак, напоследок оглянулся и подтвердил свое звание известного попаданца. Над плитой, предназначенной для основы разрыва, дрожало полупрозрачное белое марево.
«Общий сбор», — настиг меня резкий приказ.
Мы снова материализовались в «Чистилище». Командир сел прямо в воздухе и грустно нас оглядел.
«В чем дело, Дрэйк?» — не выдержала Киса.
«У меня к вам неприятный разговор, ребята», — вздохнул командир, и где-то в той области, где у меня находится чутье на неприятности, похолодело.
И командир заговорил. Он говорил о том, что Призраки стали слишком близки друг к другу, а это опасно для команды. Что мы слишком дорожим друг другом, и это становится неприемлемым. Что из просто команды мы становимся уже чем-то большим. Он не допускал эмоций и образов, обходясь только словами.
