Даже не знаю, что их больше вдохновило — мой решительный вид или мой же до жути злой, вооруженный до зубов «охранник», которому только повод дай — разнесет все по камешку?..
Автоматная очередь бронебойными пулями разбила стекло второй клетки. Богатырский пинок Вана довершил дело, и пол засыпало мелкими осколками.
Хорошо, что Серые Призраки не явились. Я ведь наплюю на все, лишь бы вытащить Ветра. Всей душой я потянулся к нему. Усталость… смертельная усталость… от меня уже мало осталось… опять кидаетесь, твари!.. Нет, не путать себя с ним. Найти очаг синего света. И втянуть в себя всю боль. Моя вера будет тебе щитом.
Когда меня окутал синий огонь, я не закричал — подготовился. Только крылья за спиной были уже настоящие и тоже горели. Фламберг в руках полыхал не хуже меня самого.
— Меч Господень! — вскрикнул кто-то из людей.
Если ад существует, то сейчас я в нем. Держаться из последних сил. Принять поддержку от брата, разделившего со мной непомерный груз. Молчать. Два шага вперед. Два шага в ад. Не упасть, не позволить себе даже лишнего вдоха. Сосредоточиться. Всю силу моей Тьмы слить с ледяным огнем страданий бога, принятых мною. И Свет за спиной молча поддержит. Все силы до капли вложить в удар!
Убрав клинок из слабеющих пальцев обратно в личное пространство, смотреть, как с визгом разлетаются и горят мелкие бесформенные комки когтей, острых зубов, слепых глаз. Воронка в том месте, куда пришелся удар, распадалась клочьями и таяла.
Феникс, с трудом шагая, шел мне навстречу. Мой бог, мой друг, мой Ветер. Но что с ним стало!.. Полуптица-получеловек, видоизмененный до неузнаваемости, местами материальный, а кое-где только колышущийся полог из снежинок…
Я протянул руки и едва успел поймать скользившую сквозь пальцы материю… просто воздух… Алые глаза, подернутые мутной пленкой, искали несуществующих противников.
— Дети, — то ли шепот, то ли просто вздох, — уходите… здесь слишком опасно…
— Ветер, держись. Мы вытащим тебя.
— Уходите сами… я сильнее, чем кажусь…
— Оно и видно! — огрызнулся Ван, помогая мне поднять то, что осталось от бога.
Моя принятая «ангельская» маска держалась уже чисто автоматически. Рука-крыло Ветра, висевшая на моем плече, то и дело грозила утратить остатки материальности. Когда дверь открылась и вошел новый участник спектакля, я забыл про свою маску. Мгновение мы не отрывали уничтожающих взглядов друг от друга, и следующая фраза получилась в голос:
— Опять ты?!
Ворвавшимся следом вооруженным охранникам седоусый ублюдок скомандовал:
— Убить их!
Сразу несколько очередей протрещали в мою сторону. Сильным ударом меня отбросило к стене, а по лицу, по одежде стекал алый свет. Кровь бога. Боль в плече обожгла, внутри всё свело от нахлынувшего безумного страха.
— Опять от пули… — услышал я тихий вздох. — Уходи, малыш… и помни о том, что боги бессмертны…
— Нет! Не покидай нас, держись, прошу тебя!
Феникс растворялся, скользил сквозь пальцы, таял легкой наледью и разлетался снегом. Его кровь смешивалась с моей. И я до последнего, чувствуя, как сердце разрывается от боли, старался удержать своего бога.
А потом я услышал крик. Дикий крик отчаяния и безумной ярости. Ван трансформировался в несколько мгновений, но мне казалось, что прошла вечность. Золотые нити оплели его коконом, меняя очертания эльфийского тела. Теперь мой брат мало чем напоминал антропоморфное существо, передо мной был древний демон, совершенная машина для убийства, живущая только чужой смертью. Шесть рук с острыми, как бритвы, когтями кромсали врагов в кровавые лоскутки, гибкий хвост с ядовитым жалом, вместо волос — золотые змеи длиной почти по колено. Он на миг обернулся, и я увидел лицо — золотая маска с золотыми глазами, в которых отчетливо виднелись крестообразные зрачки, и рот, полный острых зубов.
Кто-то бросил в Вана фанату, но тот лишь дико расхохотался, не замечая языков пламени и ударной волны.
— Господи, что же мы пленили?!..
У той же стены полусидели женщина и тощий паренек.
— Живой конец света… — ответил я. — Апокалипсис во плоти. Чем вы думали, когда брали в плен существо, вырвавшееся из воронки Хаоса?!
Меня услышали. Женщина подобралась поближе, оторвала кусок своего халата и попыталась зажать мою рану. Глупо, пуля же навылет прошла… Осязаемый алый свет — кровь бога — попал в рану и заставил светиться мою собственную кровь. Еще немного — и поверю в собственную святость. Драный полудохлый ангел!..
— Не надо, — отстранился я. — Это не поможет, пуля-то прошла навылет.
Древний монстр из неведомой бездны стоял посреди зала, и узкие щелки крестообразных зрачков шарили в поисках живых врагов. Он не тронул забившихся в углы ученых и пристегнутых наручниками охранников. Но от остальных остались ошметки, не было целых тел. У наиболее сохранившегося не хватало половины ноги, руки и головы. Сколько здесь вообще тел? Штук двадцать, не меньше… Я смотрел на брата, и мою душу сковал черный ужас. Это не было боевой формой эльфов. Я знаю все стадии и формы боевой ипостаси светлых, но такого вообще никогда не видел.
— Послушай, — отчаянно и решительно прошептал тощий паренек, подползая ко мне. — Уходи отсюда! Здесь есть запасной выход в старые штольни. Уходи, прошу тебя!..
Я отрицательно качнул головой, не отрывая взгляда от светлого… светлого ли?.. Что же ты делаешь, брат?.. Зачем, зачем столько смертей?! Бессмысленных смертей…
— Уходи, ангел, — сказала женщина, сидевшая рядом. — Тебе нельзя погибнуть от рук демона…
Ох, тетя, как же ты неправа!
— Я не могу уйти без него.
Его прыжок был похож на перетекание из одной формы в другую. Секунду назад там стояло чудовище, и вот уже в метре от меня снова стоит… все еще человек. В чужой крови с головы до ног. Он качнулся вперед и отшатнулся, глядя мне в глаза. Закрыл лицо руками. Послышался то ли всхлип, то ли стон, брат упал на колено, снова поглядел на меня.
— Малыш… малыш, я не хотел!.. Хочешь, убей меня, но только не бойся! Не бойся меня!.. Не надо…
— Придурок! — взорвался я. — С чего бы мне тебя бояться?! Я за тебя испугался, а не тебя! Какого демона… что ты с собой вытворяешь, Апокалипсис?!
— Какого демона ты под пули подставляешься, идиот?! — тут же ответил мне яростным воплем брат. — Я за тебя перепугался до смерти!
— Только не до своей, — ядовито ответил я.
Брат проглотил ответную колкость и деловито поинтересовался:
— Ты серьезно ранен?
— Ходить могу, летать, наверное, тоже. Если не подохну от потери крови, то до выхода дотяну. Если тебя тащить не придется. — Я невольно оглядел это месиво плоти, бывшей когда-то человеческими телами… живыми людьми… — Зачем ты убил их всех, Апокалипсис? Зачем столько… столько смертей? Неужели нельзя было обойтись без этой крови?
