– И потомок Черного Жреца, полагаю? – осведомился Данзан Оюнович.
– Во мне слишком мало его крови, чтобы уверенно сказать да, – покачал головой Брин. – Итак, уважаемый Данзан Оюнович. К сожалению, нам действительно нужна помощь могущественного союзника. Среди нас есть и темные, и обычные люди, но этого недостаточно. Но вы должны понимать, что методы, к которым нам приходится прибегать для достижения цели, чаще всего неэтичные. Естественно, мы стараемся обойтись без крови и жертв, но сейчас времени почти не осталось, и приходится действовать жестко.
– Чтобы вернуть Черного Жреца? – уточнил Черныш.
– Да, – несколько поколебавшись, ответил Брин.
– У меня очень мало времени, – продолжил Черныш. – Я готов подписать договор и пообещать вам всю возможную поддержку и конфиденциальность. Ваши методы меня не волнуют. Главное – результат.
Темный неохотно кивнул, изучающе глядя на старого мага. Сомнение из глаз виталиста исчезло только тогда, когда Черныш поставил подпись под договором и заверил ее кровью.
– Итак, – сказал Данзан Оюнович, – теперь я готов вас выслушать. Как я понимаю, обратиться ко мне для вас тоже было непростым решением.
– Это так, – подтвердил Брин. – Но, как я уже сказал, мы в отчаянном положении. Катастрофа может разразиться в любой момент. Это дело максимум нескольких месяцев. Как вы понимаете, мы острее всех остальных чувствуем снижение уровня родственной стихии. И нам жизненно важно остановить это снижение. Нам нужна ваша помощь. И укрытие.
– Вы их получите, – кивнул Черныш. – Какого рода действия вы предпринимаете? Прошу вас быть откровенным. Мне это необходимо, чтобы иметь возможность помочь вам.
Брин все еще колебался.
– Мы опираемся на пророчество, – неохотно произнес он и испытующе взглянул на Черныша – но тот сидел невозмутимо, смотрел без насмешки. Смуглый, горбоносый, чисто тощий ворон. – Смутное, старое, но это всё, что у нас есть. В нем говорится, что Жрец заключен в другом мире и что существует несколько способов вернуть его и восстановить стихийный фон. Первый – найти древний артефакт, могущественный камень, ранее известный, как Рубин королей, активировать его кровью потомков Красного и Черного и открыть им проход для Жреца.
– Вы нашли артефакт? – поинтересовался Черныш.
– Думаем, что да, – тяжело вздохнул виталист. – Мы искали его долгие годы. В записях последнего Гёттенхольда сохранилось описание камня – небольшой, размером с птичье яйцо, цвета свернувшейся крови. Он же и определил, что нужный нам артефакт – Рубин королей. От него фонит стихиями Огня и Смерти. Его нашли несколько месяцев назад, совершенно случайно. Один из наших людей, боевой маг, поступил на военную службу в Бермонте. Его военную часть посетил король. И у его величества увидели коронационную подвеску, ощутили специфический фон. Вряд ли в мире есть второй артефакт с такими же свойствами.
– Бермонты и раньше надевали подвеску на коронации, насколько мне известно, – возразил Черныш. – И в Бермонте много темных. Неужели до сих пор никто ничего не чувствовал?
– Мы думаем, что камень активизировался из-за ослабления преграды между мирами, – сухо объяснил Брин. – Больше версий нет. Ослабела она первый раз тогда, когда ушла династия Гёттенхольд. А затем – семь лет назад, когда трон Рудлога опустел.
Черныш кивнул, принимая объяснение.
– И что вы планируете делать?
– Мы пытались его выкрасть, но неудачно, – Брин сжал подлокотники кресла узловатыми пальцами. – Наш координатор мертв, все попытки провалились. Сейчас приходится идти на более жесткие меры. Или довольствоваться остальными вариантами, указанными в пророчестве.
– Какими? – уточнил Данзан Оюнович.
– Есть возможность обойтись без камня. Если кто-то из сильных потомков Черного женится на одной из носительниц Красной крови. Тогда сам женившийся станет носителем двух стихий и ключом к открытию прохода. Но Красный давно запретил браки между своими потомками и Черными. Династия Гёттенхольд и Рудлог никогда не имели родственных связей, только через другие королевские дома. И все попытки наших королей договориться о браках не увенчались успехом.
– Не говорить, что молодой человек – потомок Черного, и очаровать одну из принцесс? – невозмутимо предложил Черныш. – Вы же умеете скрывать ауру.
– Умеем, – подтвердил Оливер Брин, – но сейчас среди нас нет достаточно родовитых мужчин, чтобы они могли заинтересовать правящую семью. Однако попытки были. Семь лет назад наш брат, Фабиус Смитсен, подошел очень близко к решению этого вопроса. Он раскачал ситуацию в Рудлоге так, что королевский дом стремительно терял позиции и королева вынуждена была бы отречься от престола. И шел к тому, чтобы стать премьером и жениться на наследнице Рудлог. Но он погиб.
– А если выкрасть одну из красных принцесс и провести обряд? – заинтересовался Черныш.
– Насильственная женитьба не дает силы, – хмуро ответил Брин. – Невеста должна добровольно сказать «да». Разве что шантажом…
Он задумчиво замолчал.
– И третий способ вернуть Жреца, – напомнил старый маг.
– Да, – откликнулся пожилой виталист, возвращаясь к разговору. – Мы считаем, если убрать держащие Туру королевские дома, хотя бы несколько, преграда ослабнет и наш божественный повелитель сможет вернуться. Более того, часть из нас полагают – в том числе и убитый координатор Соболевский придерживался этого же мнения, – что даже в случае использования артефакта его силы может не хватить и убирать монархов придется в любом случае. В пророчестве есть подтверждение этой версии. Но, как я уже сказал, все слишком смутно.
Черныш понятливо усмехнулся.
– Я как раз хотел спросить, почему вы не обратились за помощью к главам государств, раз иссякание темной стихии – проблема планетарного масштаба. У того же Бермонта не попросили камень, например, вместо того чтобы пытаться украсть. Теперь понятно.
Брин кивнул, поджав губы.
– Совершенно верно. Кто будет помогать нам, зная, что одним из условий возвращения является смерть держателей короны? Конечно, мы надеемся этого избежать… партия Соболевского в меньшинстве, Данзан Оюнович. Мы не хотим крови.
– Человечество проливало кровь за куда менее важные вещи, – сухо сказал Черныш. – Вам нет нужды оправдываться передо мной, господин Брин.
– Мне бы перед собой оправдаться, – маг суетливо потер глаза. Черныш наблюдал за собеседником, чуть сощурившись, но вполне одобрительно. Виталист очевидно тяготился своим положением, но при этом обладал той степенью целеустремленности и жесткости, чтобы перенести страдания на потом, а пока взять на себя бразды правления. – Но это не относится к делу. Я говорил о более жестких мерах касательно получения Рубина королей, Данзан Оюнович. Вчера объявили о помолвке принцессы Полины и Демьяна Бермонта. В день свадьбы пройдут бои за статус короля. У нас есть берман, у которого долг жизни перед одним из братьев, и он достаточно мощен, чтобы вступить в бой за корону, подвеску и Полину Рудлог в жены. Это идеальный вариант. Но Бермонт крайне силен и защищен магически, и вряд ли его можно победить даже сильнейшему из подданных. Сейчас мы думаем, как его ослабить.
