– Жаль, что нельзя на голову каску-невидимку прикрепить, – пошутил герцог, застегивая поверх брони рубашку. – Вот девочки в «Розе» удивятся.
Повернулся к безопаснику – тот хмуро сверкал глазами.
– Не нервничайте, Леймин. Моя интуиция молчит – значит, все пройдет как по нотам.
Компания принца уже пьянствовала в клубе, когда Люк появился там. Здание, спрятанное в глубине сада – старое, с изысканной лепниной и красными занавесями на окнах, – было закрыто для других посетителей, кроме князя и его гостей.
Его светлость ждали на крыльце. Охранник почтительно поздоровался, открыл герцогу дверь и запер ее на ключ, пока у Люка принимали пальто.
Небольшой овальный зал в интимных красных тонах, со светильниками на стенах. Широкий декоративный камин со свечами на нем. Свечи и на полках, и на столах. Танцующие под какую-то вязкую, низкую мелодию полуголые женщины на круглом возвышении посреди зала. Живые розы в вазах. Стандартные для такого заведения бильярдные и карточные столы. Удобные диваны, на которых расположились раскрасневшиеся аристократы – к ним Люка вела хозяйка заведения. Здесь было больше людей, чем вчера на карточной вечеринке у принца. Лестница на второй этаж – там находились комнаты развлечений. Девушки, сидящие на коленях у мужчин, – уже частично оголенные, ничуть не стесняющиеся лапанья.
– Лукас! – воскликнул принц, оторвавшись от прелестницы, что целовала его в шею, и махнул рукой с зажатыми в пальцах картами. – Опаздываете?
– Виноват, – покаялся Люк, усаживаясь напротив Инландера-младшего, и под пристальным взглядом сидящего тут же Дьерштелохта небрежно сделал знак рукой одной из женщин. – Занесло меня в ювелирный магазин. Я обеспечил вам месячный бюджет Форштадта, Лоуренс.
– Камни тут превосходные, – согласился принц. Повернулся к девушке, поддел подбородок и вытянул перед ее губами свой указательный палец с кольцом. – Хочешь подарок, девочка?
Девочка, глядя томным и влажным взглядом, кивнула, провела языком по пальцу – и князь засунул его ей в рот, почерневшими глазами наблюдая, как она стаскивает кольцо и оно остается у нее в зубах.
– Так и держи, – приказал он и ущипнул девушку за грудь. «Роза» дернулась, но улыбнулась и подставила вторую.
К Люку подошла подозванная работница клуба. Рыжая, как почти все девушки здесь, еще довольно свеженькая, но уже с отпечатком потасканности на лице.
– Чем могу служить, ваша светлость? – спросила она с придыханием, склонившись к его уху. Он погладил ее по заднице.
– Бокал коньяка, милая, – попросил он, – и следи, чтобы мне не пришлось напоминать о его наполнении. И потом сюда, – он похлопал себя по колену.
– Ну, – тоном радушного хозяина объявил князь – глаза его блестели не только от женского тела рядом, но и от алкоголя (если не от чего похуже), – раз у нас новый игрок, мешаем карты. Что будете ставить, Дармоншир?
Люк молча залез в карман, достал один из бриллиантов и сунул его в кучу драгоценностей и денег, которые уже лежали в центре стола. Мужчины одобрительно загудели.
– Играть без крупной ставки не так интересно, да, Лукас? – понимающе протянул князь.
– Совершенно верно, – со смешком ответил Кембритч и принял из рук вернувшейся «розы» бокал.
И пошла игра. Азартная, доходящая до ругани и горестных возгласов, окутанная дымом и парами алкоголя, подперченная разлитой в воздухе похотью. Мужчины в перерывах выходили курить. Дамы ворковали, порочно смеялись, позволяя лапать себя и задирать юбки. Хорошенькая рыжуля приземлилась к Люку на колени – рот у нее был крупный, навевающий определенные мысли, и Дармоншир периодически целовал ее в шею и громко пьяно спрашивал, какой ход сделать. Собравшиеся проигрывали и выигрывали гигантские суммы, время шло – три часа, четыре, пять, – пока наконец уже изрядно пьяный Лоуренс не крикнул:
– Деньги, камни, – прах! Скучно, господа! Надо ставить что-то посущественнее!
– Что же? – заинтересовались аристократы.
– Одежду? – кокетливо предложила одна из дам, задрала ногу и спустила с ноги чулок. Мужчины засвистели. Люк одобрительно щелкнул языком. Его все это забавляло – настолько примитивны были развлечения.
– Скучно, – отрезал Лоуренс. – Хочу пощекотать нервы.
– Это н-нужно обдумать, – проговорил Люк, поднимаясь. И пристально, совершенно трезво посмотрел в глаза Дьерштелохту, чуть кивнул головой в сторону веранды. – Перекурить. А потом озвучить, кто что придумал.
– Думайте, – согласился князь, – только поскорее.
За Люком на широкую веранду вышел Дьерштелохт, остановился у окна. Закурил.
– Мне привезли кое-какие документы, барон, – сухо, чуть запинаясь, как хорошо выпивший, сказал Люк. – Я, признаться, удивлен. Касательно расследования покушения на меня. Хотелось бы получить от вас объяснения.
– Не понимаю, о чем вы, – блакориец к собеседнику не поворачивался. Люк выдержал паузу, сделал несколько затяжек.
– Может быть, князь поймет, если ему показать эти бумаги? Или княгиня?
Барон дернул плечом.
– Или вы сами приедете в гостиницу «Утро» завтра к полудню и попробуете мне все объяснить, Дьерштелохт?
Блакориец повернулся. Лицо его было спокойным.
– Я приеду. Но только затем, чтобы понять, что вы вообще от меня хотите, Дармоншир. Пока все это напоминает бессвязное бормотание. Повторюсь: вам нужно меньше пить.
Люк насмешливо поднял почти полный бокал.
– Разве я много пью? – спросил он и допил коньяк.
Когда его светлость вернулся, участники игры спорили, чей вариант ставок лучше, а принц твердил:
– Нет, скучно! Всё не то!
– Может, испытаем подарок лорда Дармоншира? – подал голос Дьерштелохт. – Раз он у нас почетный гость, надо уважить его светлость.
Инландер-младший загорелся, повернулся к командиру гвардии. Люк притянул к себе рыжую «розу», погладил ее по бедру.
– Здесь все превосходные стрелки, – продолжал блакориец. – Проигравший держит… ну, например, свечку на ладони, – он кивнул на камин, уставленный свечами, – а выигравший стреляет. Заранее освидетельствуем, что все пошли на это добровольно, если вдруг будут жертвы.
Мужчины задумались. В зале повеяло холодком.
– Как вы, Дармоншир? – поинтересовался Инландер-младший. – Не струсите?
– Еще пару бокалов назад я поостерегся бы, – усмехнулся Люк и, сощурившись, глянул на невозмутимого блакорийца, – а сейчас в са́мой кондиции. Тем более что ружья превосходны. Ставка – жизнь?
– И позор стрелявшему, если попадет в человека, а не в свечу! – расхохотался Инландер.
– А если выигравший меток? – спросил Дармоншир. – Разве везунчикам не положена дополнительная награда?
– Те, кто трижды подряд выиграет и попадет, – решил князь, – могут просить у меня что угодно. Клянусь выполнить и не считать оскорблением даже самые дикие пожелания! Ну что, господа, весомые ставки?
