– В любом случае это следует подтвердить изысканиями на поверхности, – Вуур впервые за всё время решил поделиться своим мнением. – Но если теория подтвердится, и Земля получит исключительное право на разработку, это значительно продвинет транспортные технологии. Сначала ваши, а затем и всего Содружества.
– Спускаем сперва роботов, – произнёс я, сделав свой, капитанский вывод из услышанного. – Если они действительно найдут эти кристаллы, готовьтесь к спуску в самолёте и скафандрах высшей защиты. Вы ж не удержитесь от прогулки.
– Не удержимся, – усмехнулся Эрнест. – Учёный везде должен сунуть нос, иначе грош ему цена.
Хотел было ядовито припомнить, скольким учёным стоили жизни любопытство и длинный нос, но удержался. Разубедить их не получится, а брюзгой и неприятным типом прослыть – как пить дать.
– Готовьте программу, – сказал я. – Пойдут два копателя и два роя сборщиков. Сделайте поправку на космическое излучение. Фон на поверхности повышенный.
Сюрпризов здесь ожидать не приходилось. Ни тебе астероидов, ни звёздных вспышек. От летающих камней систему напрочь вычистила сама звезда на стадии красного гиганта, а вспышки… Они этим останкам даже и не снились. На кладбище-то оно всегда тихо и спокойно. Разве что излучение космоса, от которого уже давно не прикрывали магнитные поля умершего светила и планет, но на то и придуманы жёсткие вакуумные скафандры высшей защиты, чтобы уберечь в своём напичканном электроникой нутре хрупкие сгустки жизни.
Учёные имели повод достать прибережённую как раз для таких случаев бутылку шампанского. Их догадка насчёт кристаллов со свойствами антиграва подтвердилась. Более того, детальное сканирование обеих планет показало, что природных запасов этих кристаллов хватит всерьёз и надолго. Залегают они, правда, по большей части глубоко, но это в наше время не проблема. Теперь антиграв-движки роботов не будут занимать девять десятых полезного объёма и стоить, как целый автопарк. А земной транспорт смогут быстро переставить на относительно дешёвую антигравитационную тягу. Наконец-то сбудется мечта экологов покончить с эрой двигателей внутреннего сгорания.
Открытие отпраздновали весело и шумно, откупорив не только шампанское, но и чего покрепче. Попутно выяснили, что алкоголь даже в малых количествах делает чуланцев неадекватно эмоциональными. Попросту уболтали Вуура выпить бокальчик брюта. Ему тоже стало весело, правда, ненадолго: уснул, бедняга, прямо за столом, едва не угодив лицом в банальный салат. А наутро экипаж, позабывший, что довольно долго не употреблял ничего крепче кефира, маялся вульгарным бодуном наравне с чуланцем, который всю жизнь вообще не пил спиртного. Его сородичи на весёлых застольях предпочитали нюхать особые цветы, а не употреблять спиритус вини. Один я, что обидно, был трезв как стёклышко.
– Хоть бы вы помогли страждущему, Джимми, – моё извращённое чувство юмора, раз пробудившись, не желало успокаиваться, и я начал донимать Моргана. – Все выпили, как люди, и только мне отказано в самой простой человеческой радости.
– А чем конкретно я могу вам помочь, сэр? – наш химик не сразу сообразил, чего от него хочет чокнутый капитан.
– Вы как-то признались, что ваше хобби – конструирование ИИ.
– Ну… – молодой учёный смущённо улыбнулся. – Это и впрямь хобби, капитан. Как это по-русски – звёзд с неба не ловлю. Так, студенческая ещё забава, написание ИИ-блоков для бытовой техники. Вы, простите, не примитивный домашний робот, вы человек, и соревноваться в программировании с самим Господом мне как-то не с руки.
– Но вы ведь можете написать какую-нибудь простенькую программку, которая действовала бы на меня, как коньяк, – не унимался я.
Морган весело оскалился во все тридцать два отменно здоровых зуба.
– Простите, сэр, но здесь я вам не помогу, – сказал он, явно сдерживая смех. – Не сочтите за бестактность, но я бы на вашем месте не упустил такой великолепной возможности избавиться от вредных привычек.
Вот шельмец. И не придерёшься, логика железная. Остаётся только посмеяться с ним за компанию и закруглить разговор.
Преодолевшие бодун светила науки пошли писать отчёт об исследованиях планет мёртвой системы. Задача нетривиальная: втиснуть в относительно небольшой информационный пакет самое важное. Мы в неисследованном космосе, между нами и станцией может быть что угодно, от пульсаров до туманностей. И, хотя связь основана на принципах «частиц-близнецов», вернее, феномена частиц, одновременно находящихся в одном и том же состоянии, но в разных точках пространства, космические сюрпризы не исключены. Потому отчёт я всегда передаю пятикратно, со смещением времени передачи на сто минут. Так надёжнее. И, поскольку на сверхдальнюю передачу всегда тратится большое количество энергии, которую нам следует экономить, инфопакеты должны быть компактными. Вот и соображают сейчас на троих в хорошем смысле слова. Их триумф наступит после публикации данных, но заслуженный лавровый венок ещё нужно сплести.
А мы, работяги космоса, поможем чем сможем.
Станция ожидаемо вышла на полноформатную связь спустя полчаса после отправки второго инфопакета.
В разговоре учёных я не участвовал по самой простой причине: переставал их понимать уже на второй минуте. У каждой профессии свой сленг, подозреваю, что от разговора пилотов у наших умников тоже уши дыбом встанут. Но по обилию непонятных терминов учёные стабильно держали первое место. Потому я переключился на свою рутину, отстранившись от их возбуждённой дискуссии, демонстрации образцов, таблиц и графиков. Мне куда важнее стабильность канала связи и исправность систем корабля, чем даже открытие месторождения антиграв-кристаллов. Это, конечно, приятно, но мне тоже нужно делать свою работу.
Кстати, о работе.
Наверное, уже давно не секрет, что космические пилоты, в особенности командиры кораблей, помимо штатной инструкции имеют инструкцию секретную. Да, да, это относится даже к пилотам гражданских лайнеров. Мало ли какая фигня на борту случится. Согласно этой инструкции капитан в нештатной ситуации наделялся диктаторскими полномочиями. Соответствующие голосовые команды – разумеется, в комплекте с авторизацией командира и его биометрическим профилем – всегда вшиты в ИИ бортового компьютера. Однажды мне пришлось воспользоваться своим правом, и это спасло восемьсот жизней.
Но очень малый круг посвящённых знает, что инструкцией предусмотрены не только аварии и прочие несчастные случаи. У меня есть соответствующие полномочия на случай бунта экипажа или попытки захвата корабля представителями любой известной расы. В том числе и человеческой. В этом случае я получаю право как вооружить команду «Арго» и приказать открыть боевые действия против десанта противника, так и наоборот, разоружить её, а затем карать и миловать. Расстрелять не смогу, но разгерметизировать корабль до того, как бунтующие доберутся до скафандров или спасательных капсул – успею. Слава богу, на практике применять это не довелось и, надеюсь, не доведётся. Но, помимо диктаторских полномочий, капитан корабля получает секретный индивидуальный код прямой линии связи с начальством отдела безопасности станции или планеты приписки. А также кодированные фразы, означающие, что оное начальство вызывает его самого.
