– Зачем это Вузелоку? – изумилась фея.
– Затем, что Ложное Волшебство поглощает Истинное, делая беззащитными фей и волшебников, – сообразил Гаврила.
– Совершенно верно, – подтвердил Туча. – Садись, «пять».
Студент невесело рассмеялся.
– А самое плохое заключается в том, что Ложное Волшебство способно сделать из обычного человека тёмного колдуна, – добавил старый ректор.
– Как сделало уже Либера и Кесси!
– Верно.
– Теперь понятно, почему они вдруг стали волшебниками! – Гаврила вскочил и потряс кулаками. – Лжецы!
– Они не сумели отказаться от силы, которую им предложил Вузелок, – вздохнула Полундра. – Они были обычными людьми, а стали колдунами. Наверное, давно мечтали об этом.
– Возможно, – не стал спорить Туча.
– Вузелок сумел сотворить жизнь? – неожиданно поинтересовалась Ириска.
Несколько секунд старый ректор пристально смотрел на девочку, после чего грустно поведал:
– Ты была права, маленькая фея: с помощью Тьмы невозможно создать жизнь, поэтому Вузелок творит чудовищ. Эпидемии не было, чума не приходила во Второй Город, а все люди и не люди, которых объявили умершими, были доставлены в Безрассудную Лабораторию и превращены в послушных Вузелоку солдат…
– В контролёров, – догадалась Рыча.
– Сначала он делал контролёров, – подтвердил Туча. – Но недавно Вузелок похвастался, что научился творить настоящих демонов и вскоре вся Прелесть затрясётся от ужаса.
Друзья встретили сообщение ректора гробовым молчанием, и только Ириска нашла в себе силы с горечью прошептать:
– Вы хоть понимаете, что натворили?
* * *
Со стороны это выглядело забавно: среди нависающих над Вторым Городом туч стремительно летела «Бандура», за которой злым хвостом выстроилась гигантская стая полночных гадов. Крылоцапы, летучие мыши и вопилки никак не могли догнать и вцепиться в шустрый самовертожабль, но не останавливались, ведь Бетти приказала им ловить машину – и они ловили.
А Петрович не мог улететь слишком далеко, чтобы измотать тварей и таким образом заставить их прекратить погоню, поскольку ждал друзей – ведь им могла потребоваться его помощь. Вот и получалось, что «Бандура» кометой вертелась над Цитаделью, а гады не отставали и терпеливо выжидали, когда Авессалом совершит ошибку.
– Да что же вы такие приставучие, а? – обругал полночных тварей инженер. – Вот прицепились!
Авессалом видел, что крылатых тварей чудовищно много, и понимал, что рано или поздно они обязательно настигнут «Бандуру», окружат её, облепят, разорвут баллон с лёгким газом, разобьют иллюминаторы, сломают двигатели, в общем – уничтожат. Или же, спасая себя и машину, Петровичу придётся улететь далеко от Цитадели, что тоже станет победой гадов.
Вот и получалось, что убегать от полночных тварей до бесконечности он не сможет – нужно принимать бой.
– Нужно принимать бой, – вслух повторил инженер и вздохнул.
Подружившись с Непревзойдённой, Авессалом сразу понял, что его жизнь станет гораздо беспокойнее, чем раньше, и позаботился о том, чтобы защитить и себя, и «Бандуру». После победы над Захариусом, когда Ириска на несколько недель вернулась в мир людей, Петрович отправился домой, в свою уютную мастерскую, где не только отремонтировал самовертожабль, но и встроил в него несколько дополнительных устройств, о которых пока никому ничего не рассказывал. Инженер не любил придумывать оружие, но понимал, что в противостоянии с королевой Гнил без него не обойтись. Он приготовился к бою, но не хотел сражаться.
– Улетайте! – в последний раз попросил Авессалом полночных гадов. – Оставьте меня в покое!
Ответом стал грохот: один из крылоцапов сумел догнать «Бандуру» и вцепиться ей в хвост.
– Проклятье! – пробормотал Петрович.
Ничего страшного не произошло, один гад, даже большой, не мог причинить вред самовертожаблю, но за ним скоро последуют другие, обязательно последуют, и тогда придётся несладко.
И почти сразу, словно подтверждая мысли инженера, раздался второй удар – еще одна тварь врезалась в машину.
По металлическому корпусу заскребли твёрдые когти.
– Как же вы надоели! – простонал Авессалом.
Времени оставалось чуть-чуть. Крылатые преследователи сообразили, что Петрович водит «Бандуру» по кругу, и перестали гоняться за ним. Хвост из гадов превратился в облако, которое зависло над Вторым Городом, и теперь куда бы инженер ни направил машину, он обязательно наткнулся бы на полночных тварей.
По корпусу продолжали царапать оседлавшие самовертожабль крылоцапы, однако всё внимание Авессалома занимали их сородичи. Сейчас, когда гады тёмным облаком повисли над Городом, Петрович мог использовать против них новое оружие, но до сих пор сомневался, стоит ли это делать. Он не хотел, чтобы в городе юности о нём вспоминали, как вспоминают о человеке, уничтожившем огромное количество живых существ.
Но что делать?! Ведь полночные гады встали между ним и его друзьями!
– Что же делать?! – И он вдруг вспомнил: – Ириска!
И бросил взгляд на правое запястье, которое со вчерашнего вечера украшал браслет из красных и золотых коралловых нитей – второй подарок Непревзойдённой.
– Конечно! Как я мог забыть?!
Настроение улучшилось, и инженер резко повёл машину на город, как будто собирался в одиночку атаковать гигантскую стаю. Гады заверещали, но вскоре умолкли, поскольку Петрович так же резко остановился, некоторое время парил в воздухе, а затем стал медленно сдавать назад. Со стороны могло показаться, что Авессалом испугался и хочет удрать, и бестолковые гады попались в нехитрую ловушку.
Увидев, что «Бандура» отступает, крылатые грызуны кинулись в атаку, на лету собираясь в огромный кулак. Они рассчитали правильно: сгруппироваться и нанести мощный удар в борт убегающей машине, чтобы сбить её на землю. Это была хорошая идея, но твари совершенно не подумали о том, что у Петровича мог быть свой план. Такой же хороший, как придуманный ими. А может быть, даже лучше… И в тот самый миг, когда крылатые разогнались до полной скорости, когда первые из них уже чувствовали запах работающих двигателей и готовились к удару, когда никто не сомневался, что драке быть и победе ночных гадов быть…
Авессалом спокойно закончил читать заклинание, и на пути готовой к жестокому удару стаи появилось волшебное «окно», сотканное из высших уравнений Волшебного Порядка. «Окно», которое открывало односторонний мост на тысячу километров к северу.
– Получите! – закричал довольный Петрович. – Вот вам!
Остановиться разогнавшаяся стая не могла. Повернуть – тоже, поскольку «окно» открылось в пяти метрах от гадов. Передние, конечно, попытались затормозить, однако летящие позади не сразу разглядели опасность, продолжали рваться к добыче, и гигантская стая кувырком влетела в гостеприимно распахнутое «окно».
