– Будешь пить два дня, и не думай подливать вина. Там все пропорции строго рассчитаны, разбавишь – и не будет никакого эффекта. А я спать пошел, – неожиданно закончил Ален и зевнул. – Уже скоро светать начнет.
– Спокойных снов, – пожелал ему эльф.
– И тебе веселой ночи, – хмыкнул маг, закрывая за собой дверь.
Служанка проводила Алена в его новую комнату и предложила помочь отмыться от крови. Он подумал и согласился.
Сидя на кровати, юноша задумчиво рассматривал красную от крови воду. Перебинтованный от подмышек до пояса, он держал свои истерзанные руки в воде. Молоденькая девушка осторожно коснулась влажной губкой Знака, и Ален резко отвернул голову в сторону, зашипев сквозь сжатые зубы.
– Простите, – сдавленно прошептала девушка, спешно отняв губку от татуировки.
– Ничего, все в порядке, – сказал Пламенный. – Я просто не был готов.
Девушка снова протянула руку к плечу молодого ветерана и осторожно отерла кровь вокруг Знака, не касаясь этой странной татуировки.
– Расскажи мне о себе, – попросил юноша. – Кто ты, откуда, как твое имя?
– Да что обо мне рассказывать… – смутилась девушка.
– Я очень хочу услышать. – Обворожительная улыбка заставила трепетать девичье сердце, и действительно захотелось рассказать этому красивому волшебнику все-все…
Девушка рассказывала, а Ален слушал ее мелодичный голосок. Она отвлекала его от неприятных дум. Оказалось, что девушку зовут Марья и ей всего шестнадцать лет. Родители Марьи умерли, и она ухаживает за старенькой бабушкой. Чтобы прокормить себя и единственную родственницу, которая в последнее время сильно болеет, девушка работает в гостинице господина Мстислава. Скоро холода, а бабушке надо купить новую шаль, старая совсем обветшала… Работа тяжелая, но Марья справляется, потому что боится, что ее выгонят. Вячеслав, сын Мстислава, часто кричит на прислугу, бьет и иногда даже… Девушка запнулась и покраснела. Командор все понял и помрачнел.
А девушка стала рассказывать о своем детстве, как она росла в деревне и как там было чудесно, но потом родителей задрал дикий зверь, дом отобрала сестра матери, а саму Марью, девятилетнюю девочку, забрала к себе бабушка, которая жила в городе, а потом…
А потом Марья, только что закончившая смывать кровь с рук и плеч Алена, вдруг расплакалась. Слезы текли по ее милому личику, на которое падала прядь густых каштановых волос. Марья еле слышно всхлипывала, стараясь сдержать слезы, а они все текли и текли. Она закончила перевязывать израненные руки мага. Ален приподнялся, притянул за талию девушку к себе, усадил на кровать и обнял.
– Плачь, малышка, – тихо проговорил он. – Плачь, не бойся.
Она плакала, и вместе со слезами уходили боль, ненависть, горечь, усталость… Уходила и боль волшебника.
Он тихо запел своим красивым голосом. Прислушавшись, Марья поняла, что он поет ей колыбельную. Странную колыбельную для взрослой девочки…
Косы заплело рассветом
Дитя, рожденное светом…
Ветер руками поднимая,
Жила, не страдая, она, не страдая…
Засыпай, дитя, засыпай!
Не придет к тебе горе!
Не плачь, дитя, не страдай!
Слез высохнет море…
Проронив последнюю слезинку с последними словами песни, девушка приподняла голову, и Пламенный вытер рукой ее щеки.
– Спасибо, господин командор, – прошептала она.
– Ну какой я тебе господин? – с шутливой строгостью спросил юноша. – Меня зовут Ален.
– О вас говорят, что вы настоящее исчадие Кошмара, – чуть улыбнувшись, сказала девушка. – А вы хороший, господин Ален. Добрый, внимательный и умный.
– Для тебя, малышка, я не господин. – Он ласково улыбнулся. – А теперь послушай меня, девочка, и сделай, как я скажу. Ты необычная, очень умная девушка, такой пытливый и неординарный ум, как у тебя, еще поискать надо… В тебе есть дар целительства, и очень сильный. Сегодня же уходи отсюда, нельзя такому таланту пропадать, и иди в белую башню к старому магистру Дартургу. Это великий целитель, и он возьмет тебя в ученицы.
Волшебник сложил ладони лодочкой и тихо запел заклятие. Когда он раскрыл ладони, в них сидел маленький, смешной, пушистый белый щенок. Ален протянул щенка затрепетавшей Марье, и тот ткнулся розовым носиком ей в ладошку.
– Береги его. Отныне это твой защитник.
– Ой, какой крохотный! – засмеялась девушка.
– Это только пока. Он подрастет.
Ален поднялся, нашел свою куртку, вытащил из кармана увесистый кожаный кошель.
– А это тебе на первое время. Купишь бабушке шаль и все, что тебе будет нужно.
– Господин Ален… – Девушка сжалась, губы у нее задрожали. Она даже немного отодвинулась.
– Так вот как поступает этот Вячеслав… – мрачно сказал парень, и девушка едва заметно кивнула.
Ален сел рядом с Марьей и приобнял ее за плечи.
– Не бойся меня. А деньги возьми, тебе они очень понадобятся. Мне-то это золото ни к чему, а вот тебе без него голодать придется, и бабушка замерзнет насмерть к середине января.
– Я не могу взять… – растерянно прошептала девушка. – У меня его все равно отберут.
– Только не в этот раз, – серьезно сказал волшебник. – Поверь мне. А это возьми как оплату своей работы. Ты же мне руки исцелила! – пояснил он в ответ на ее немое удивление. – А это даже высшему магистру не под силу.
Размотав бинты, он показал девушке руки. Там, где еще недавно ладони и пальцы были разорваны до костей, белели тонкие, почти незаметные шрамы. Марья невольно отметила красоту этих рук. Он всунул ей кошель с тысячей золотых марок. Она вдруг крепко-крепко обняла его.
– Спасибо вам, господин Ален, спасибо!
– Я тебе не господин. А теперь иди, детка, и иди сразу домой. А я очень устал. – Он зевнул.
– Господин… Ален… – Девушка покраснела и дрожащим голоском произнесла: – А ты не хочешь… чтобы я осталась?
– Дитя! – строго сказал Пламенный. – Тебя бабушка ждет. Так что марш домой!
Вспыхнув, девушка вскочила с кровати и направилась к двери.
– Малышка! – вдруг окликнул юноша, и девушка обернулась. – Когда станешь великой белой леди, вспомни обо мне… И принеси на мою могилу белую розу.
– Наверное, это будет очень нескоро, – со смешком сказала Марья.
– Всего через семь лет, – с грустной улыбкой ответил Ален. – Ты станешь великой белой леди Марьей. Я – архимаг и иногда вижу будущее. Поверь мне, я не ошибаюсь. Мы еще встретимся, я знаю… Но через семь лет вспомни о Белом Пламенном, девочка.
– Я обещаю никогда не забывать, – сказала Марья. – И про белую розу я тоже не забуду.
…Красивая девушка в белой мантии вышла на балкон и со вздохом поглядела в бездонное небо.
