– Я все помню, – прошептала она небу, темно-синему и яркому, как глаза одного волшебника. – Ты был прав, Ал. О, как же ты был прав!..
Она глядела в небо, словно это были его глаза. Марья навсегда сохранила любовь в своем сердце – любовь к тому, кто увидел в серой мышке личность, а не никчемную глупую девку, годную только в служанки да для потех. Увидел, что серая мышка Марья совсем не такая, как все эти пустоголовые девки… Теперь она поняла, что тогда видела в этих синих глазах. Поняла ту безумную жажду жизни и мира и то странное выражение, которое промелькнуло, когда он просил принести белую розу. Это была безысходность. Он знал, что умрет. Он хотел умереть. И страстно желал жить…
…Девушка держала в руках белую розу, стоя у трех могил на холме. «Здесь похоронены великие командоры, спасшие Серебряную Империю от зла», – гласила надпись на вертикальной мраморной плите, венчавшей могилы. На плите был установлен памятник трем командорам, удивительно точно передавший черты каждого.
«Архимаг Черного Пламени, высший боевой магистр ордена Грифона, герой великой войны империй, кавалер Семиконечной Серебряной Звезды и ордена Славы Сильены (награжден посмертно), командор Черный Грифон, 1783–1811». Вверху было выведено «Анжей».
На следующей могильной плите было: «Архимаг Красного Пламени, высший боевой магистр ордена Грифона, герой великой войны империй, кавалер Семиконечной Серебряной Звезды и ордена Славы Сильены (награжден посмертно), командор Красный Грифон, 1788–1811», вверху было имя «Леон».
«Архимаг Белого Пламени, высший боевой магистр ордена Грифона, герой великой войны империй, дважды кавалер Семиконечной Серебряной Звезды и ордена Славы Сильены, командор Белый Грифон, 1790–1813», – было выбито на последней могиле. «Ален».
«Какая чудовищная ложь… – печально подумала леди. – Люди никогда не узнают, кем были их герои. А если узнают, не поверят. Как просто верить в волшебников-воинов, добровольно вставших на защиту империи, и невероятно сложно поверить в то, как жестоко и несправедливо поступила с ними империя. Кто теперь вспомнит ваши настоящие имена, братья? Как больно мне это знать…»
Белая леди опустилась на колени, а потом села на холодный мрамор плиты. Положив розу к изголовью могилы, она с укоризной сказала:
– Что же ты не сказал мне принести три розы? Черную, алую и белую?..
И вдруг расплакалась.
– Не плачь, родная, – шепнул ветер. – Вытри слезы…
Она подняла глаза и увидела, как тепло он улыбается ей.
– Теперь у тебя будет причина вернуться…
Туманный облик – яркая синь, золото, радуга крыльев, чернота доспеха – заколебался и исчез, развеянный порывом ветра. А Марья услышала тихую песню, что ласково пел ей ветер…
Закрыв за девушкой дверь, Ален устало добрел до кровати и, в кой-то веки полностью раздевшись, завернулся в одеяло и крепко уснул…
– Вставай!
Глухие удары и яростный призыв заставил волшебника открыть глаза.
– Командор! – снова послышался громкий и бодрый голос. – Продирай глаза быстрее! Продрыхнешь все самое интересное!
– Сходи за Грань, лохматый! – крикнул в ответ Ален.
– Вставай! – потребовал эльф. – Мы должны купить тебе лошадь!
– И пропить остальное?
– Если не встанешь, пропью без тебя! – пообещал Арэн.
– Хорошо! – раздраженно ответил маг. – Сейчас встану!
– Поторопись!
Пока он спал, заклятие абсолютной иллюзии перестало действовать, и Ален, с отвращением и тоской глянув на себя, быстро оделся. В рюкзаке всегда лежала запасная жилетка, а порванную можно починить потом.
То ли сегодня было не так холодно, то ли не холодили стальные пластины (в новой жилетке их просто не было), но маг почти не мерз.
Друзья шатались по базару и раз за разом отказывались от предлагаемых торговцами коней.
– Я буду ходить пешком, – ворчал маг, у которого зверски болела голова. – Буду бегать. Давно пора начать тренироваться.
– Кончай нудить, – отмахнулся эльф. – Купим следующего и дело с концом. Уж точно лучше Демона будет.
Следующий ряд пересекался с темным переулком, в котором торговали скупщики краденого.
– Господа, не интересуют ли вас мечи? – послышался активный возглас. – Самое разнообразное оружие для господ! Мечи, кинжалы, луки и арбалеты!
– Долго мародерствовал, прежде чем собрать такую коллекцию? – проворчал Ален, невольно подходя к лавке скупщика. – В братских могилах этого добра навалом.
Он непроизвольно перебрал несколько мечей, кучей лежащих на столе.
– Ржавый, – откинул он первый меч, заметив пятно на лезвии. – Этот – из самой паршивой стали, старый и в зарубинах. Изъян у самой рукояти – обломается при первом хорошем ударе.
Он вдруг умолк, наткнувшись в куче хлама на что-то знакомое. Ален медленно потянул большую рукоять из потемневшей красноватой слоновой кости. Рукоять была большая. Больше, чем у двуручника – почти как у большого меча, только тоньше. Но венчали эту рукоять ножны для кинжала. Ножны из слоновой кости с вырезанными на них пиктограммами пламени.
Ален уставился на это оружие. Рука дрогнула. Зрачки вытянулись и расширились в желтеющих глазах.
– Откуда… – его голос походил на рык, – откуда у тебя меч моего брата?!
Торговец попятился и ответил дрожащим голосом:
– Что вы, господин! Это просто декоративный кинжал…
– Кинжал?! – взревел Пламенный.
Эльф обеспокоенно следил за магом, понимая, что тот становится крайне опасным.
– А ты, мразь, видел этот кинжал?!
– Конечно… – пролепетал торговец. – Это просто кинжал из хорошей стали…
– Кинжал, говоришь… – Он медленно потянул из ножен клинок. Через несколько мгновений в руках мага засверкал трехметровый алый меч. – Меч Леона! – взревел он. – Это меч Леона! Откуда у тебя меч моего брата, поганый мародер?! Ты, скот, посмел влезть в его могилу?!
Маг прыгнул на торговца, но лучник перехватил его и, некоторое время поборовшись с яростно сопротивляющимся Пламенным, схватил того за горло удушающим захватом.
– Успокойся! – рявкнул он. – Успокойся, Ал! Убив торговца, ты ничего не узнаешь!
– Мне продал его один человек… – лепетал смертельно напуганный скупщик краденого. – Он постоянно приносит мне разные декоративные вещи.
– Где его найти? – резко спросил стрелок, с трудом удерживая вырывающегося друга.
– Он должен появиться сегодня под вечер, – ответил торговец.
– Мы придем к тебе, – сквозь зубы пообещал Арэн. – Но если ты обманешь нас, то я, Белый Волк, клянусь божественным Куполом, что найду тебя, и тогда ты пожалеешь, что последний Грифон не убил тебя сегодня.
