Ален улыбнулся и почесал коня за ухом: «Согласен немного облегчить мне плен человеческого тела, къяр?»
«Ты дашь мне свободу, высший?»
«Да, къяр. Нам обоим недолго осталось быть пленниками».
«Я в твоем распоряжении, великий».
Командор легко забрался на спину къяра, держась за серебристую гриву. Конь поднялся и без понукания зашагал к воротам. У лошадника, внимательно следившего за происходящим в загоне, отвисла челюсть. Эльф почесал в затылке, разлохматив гриву белых волос, и пожал плечами. Он уже привык к выходками сумасшедшего друга.
«А ты тяжелей, чем кажешься, высший».
На красивом лице появилась усмешка: «Мое нынешнее имя – Ален. Ален Белый Грифон».
Къяр не отвечал, пока не подошел к самым воротам, распахнутым настежь.
«Я – Калигул».
Улыбка на лице мага стала еще шире. Калигул. Еще одна легенда войны. Вот только, к несчастью, нимадоргская.
Поджидающий на выходе эльф расплатился с лошадником. Торговец не мог оторвать изумленного взгляда от необычного наездника. Открытый рот, висящая на губе щепка и вытаращенные глаза придавали лошаднику столь потешный вид, что юноша едва сдержал смех.
– Выглядишь, как кот, обожравшийся сметаны, – лениво сказал Арэн, подойдя к другу.
Последняя фраза напомнила волшебнику о еде. В холода его всегда мучили острые приступы голода, так же как в жару – жажда.
– И где здесь можно набить брюхо сметаной? – живо поинтересовался Ален, заставив эльфа фыркнуть и расхохотаться.
– Обжора. Ты когда-нибудь наедаешься?
– Да, – подумав, кивнул Ален. – Летом. Так где здесь ближайшая корчма?
Эльф опять рассмеялся и шагнул по направлению к выходу из торговых рядов.
– Кстати, Арэн! Познакомься с нашим новым товарищем. Его зовут Калигул.
Веселье слетело с лица лучника, как по мановению руки богини. Он хлопнул себя ладонью по лбу и разъяренно зашипел, прикрыв глаза рукой:
– Иногда я жалею, что связался с тобой, психованный маг!
– А я вот еще ни разу не пожалел, что связался с командором внутренней разведки, которого старый маршал приставил следить за мной.
Эльф сразу сник.
– Арэн, дружище, – юноша наклонился к эльфу, – я же тебя ни в чем не обвиняю.
Стрелок вскинул на мага свои ясные зеленые глаза и ничего не ответил на это.
– Я жрать хочу, – недовольно пробурчал Ален, выпрямляясь на спине коня и ощутив очередной спазм в животе.
Извечная веселая улыбка вернулась к лучнику. Он повернулся и повел друга к корчме, где, как он знал, подают отличный грог и отменную закуску.
Две тени притаились в сумраке вечера. Эльф неподвижно стоял у входа в лавку старьевщика, одновременно являющуюся тому и домом, слившись со стеной в своем защитном плаще. Маг, в черной форме, терпеливо ждал внутри лавки, стоя у окна. Капюшон, пристегнутый по такому случаю к куртке, надежно прятал его светлые волосы, тонкий шарф скрывал лицо.
Они ждали. Ален еще днем честно признался себе самому, что ему не нужен этот неизвестный вор и никчемная месть, и вообще, вся эта затея яйца выеденного не стоила. Ведь мечи теперь у него. Но Арэн так не считал. Он хотел наказать виновного.
Алена одолевало желание чего-нибудь пожевать, и он периодически вспоминал о припасенных во внутреннем кармане сухарях. Но не двигался и, казалось, даже не дышал.
Долговязая тощая фигура, закутанная в плащ, прошмыгнула к лавке. Оглядевшись по сторонам, вор обошел внешний прилавок и постучал в дверь. Эльф не шелохнулся.
Старьевщик, в самой жесткой форме предупрежденный, что предательство карается смертью, прошмыгнул мимо стоящего в тени Белого командора и приоткрыл дверь.
– Это ты, Генри? – спросил он, щурясь.
– А ты ждешь кого-то еще? – поинтересовался долговязый.
– Заходи. – Торговец распахнул перед ним дверь, и вор вошел в лавку.
Мага он тоже не заметил. Старьевщик и вор сели за столом под тускло горящей лампой.
– Ну чего принес? – потирая руки, спросил торговец.
Генри выложил перед ним интересные безделушки. Они осмотрели каждую, поторговались, поспорили.
– Слушай, Генри, – задумчиво проговорил старьевщик, – помнишь, ты мне как-то интересный кинжал принес, такой, с ручкой из слоновой кости? А с ним еще и двуручник с дагой.
– Ну помню, – кивнул Генри. – И что? За хорошую цену продал?
– За хорошую, – ответил тот.
Ален мысленно усмехнулся, наблюдая эту милую беседу. Жизнь конечно же была хорошей ценой.
– Так вот, тот человек, который их у меня купил, очень интересовался, откуда этот кинжал? Где ты его достал-то, Генри?
– Что, подставить меня хочешь? – вскинулся вор.
– Да ты что, и в мыслях не было! – Старьевщик примирительно вскинул руки. – Просто уж очень тот человек интересовался…
– Не крал я кинжал, – хмуро ответил вор. – А мертвецам он все равно без надобности.
– А у мертвых, значит, кражей и не считается… – Ален, выступив из тени, в упор взглянул на вора. – Раз мертвые не могут за себя постоять, то и совесть чиста… Ах, какие нынче пошли благородные воры! Мародер.
Старьевщик незамедлительно исчез. Свою роль он уже выполнил. Онемевший было Генри вскочил и попытался сбежать через дверь, да только со всего размаху врезался в широкоплечего эльфа, внезапно проявившегося на фоне вечерних теней. Эльф схватил вора душащим захватом и повернул лицом к Пламенному, в глазах которого сверкал желтый отблеск.
– Что ты позабыл в могилах великих командоров Сильены, мразь? – Инфразвук отчетливо проскальзывал в голосе разъяренного ветерана.
Вор задрожал:
– Я… я…
– Ты, ты! – передразнил Ален и несильно ударил тщедушного воришку по лицу. – Ну и как у тебя, отродье портовой шлюхи, хватило наглости влезть в могилы моих великих братьев?
– Но я не вскрывал могил великих командоров! – отчаянно заверещал вор.
– Вранье!
– Клянусь!
Ален задумчиво взглянул на воришку, потом на эльфа.
– Подержи-ка его покрепче, дружище, – попросил маг.
Арэн без слов зажал вора в железных тисках своих рук. Ален приблизил лицо к лицу дрожащего негодяя. Полыхающие желтым глаза излучали физически ощутимую ненависть.
– Открой мне свой разум.
Поняв, чего именно от него хотят, воришка забился в тщетной попытке вырваться.
– Нет, нет! – выкрикнул он.
– Открой, или умрешь! – предупредил маг.
– Лучше убейте!
