Щенок юркнул под куст, завертелся волчком, улыбнулся по-собачьи в предвкушении новой игры.
– А отсюда – к ручью? – уточнила Леда.
– Да, но сначала пусть побегает за палкой, каждый раз в новое место. – Мари подняла с земли палку. – Ригель, принеси! – Она метнула палку, Ригель бросился за ней и, довольный, принес ее Мари. Больше десятка раз кидала она Ригелю палку, каждый раз в новом направлении. И наконец кивнула матери: – Пожалуй, хватит. Теперь к ручью.
Мари подозвала Ригеля, и все трое стали осторожно спускаться по крутому откосу.
– Смотри под ноги, Мари, – предупредила Леда и взяла дочь за руку. – Здесь кругом ямы да острые ветки, а под листьями не видать ничего. Берег коварный, поэтому переход на Поляну собраний не здесь, а намного ниже по течению.
Мари, крепко держа мать за руку, помогала ей спускаться, а Ригель несся вскачь, и обе заулыбались: до чего же длинные, неуклюжие у него лапы!
– Думаю, он даже Ориона перерастет, – сказала Леда, отдуваясь, когда они остановились внизу передохнуть.
– Думаю, Ригель вырастет красавцем! А еще думаю, что все у нас сегодня получится. После наших сегодняшних хитростей ни один Псобрат не сможет выследить Ригеля и обнаружить нору, – ответила Мари с надеждой, что слова, произнесенные вслух, станут правдой. – И с нынешнего дня буду осторожнее. Никогда не стану возвращаться домой прямой дорогой, а на подходе к норе буду брать его на руки.
Леда вскинула бровь.
– Даже когда он вырастет?
Мари решительно кивнула.
– Даже когда вырастет. Я и так сильная, а к тому времени у меня сил еще прибавится.
Леда улыбнулась, глядя на веселого нескладного щенка, а затем с любовью и гордостью посмотрела на дочь.
– Девочка моя, тебе все на свете по плечу, если постараешься.
Держась за руки, мать и дочь вместе переходили ручей. Вода поднялась от ночных дождей, и коварное течение мешало идти. Мари крепко сжимала худенькую руку матери и поглядывала на Ригеля, жалобно скулившего у кромки воды.
– Ну же, Ригель! Ты все можешь!
Щенок тотчас умолк, глянул на Мари, навострив уши, и наконец бросился в воду. Он уверенно плыл, чихая и отфыркиваясь. Втроем они выбрались на другой, пологий берег, и мать с дочерью, посмеиваясь, наблюдали, как Ригель энергично отряхнулся и принялся кататься по мху возле ближней статуи Матери-Земли.
Смех оборвался, стоило им взглянуть на другие изваяния. От святилища остались руины. Охотники не пощадили ухоженных статуй, разнесли все на своем пути. Мари смотрела, как мать блуждает от одного поруганного идола к другому. Вначале Леда пыталась привести в порядок сломанные папоротники и истоптанный мох, но увидев, что вырубленная из песчаника голова одной из Богинь снесена с плеч и расколота, застыла от горя. Она опустилась на землю, держа на коленях осколки разбитого лика, и гладила их, будто надеясь, что от ее прикосновения трещины срастутся.
Мари посмотрела на небо. На востоке оно уже полыхало огнем и синело лазурью – утро в разгаре.
– Мама! – Мари подошла к Леде, ласково коснулась ее плеча. – Ригель и я поднимемся вверх по течению, в сторону леса Псобратьев – оставим ложный след. Если хочешь, займись статуями, а я постараюсь поскорее вернуться.
Леда подняла на дочь глаза, полные слез.
– Тебе, наверное, нужна моя помощь?
– Нет, мама. Наоборот, вдвоем с Ригелем мы быстрей управимся. – Подумав, Мари спросила: – В той стороне нет ничьих нор?
– Нет, ни одной. Никто бы не стал селиться так близко к лесу Псобратьев.
– Значит, мне не нужно бояться, что Землеступы нас застанут? – спросила Мари.
– И опять ты права, девочка моя. В последнее время ты сплошь и рядом оказываешься права. – Леда улыбнулась, но в ее улыбке мелькнула тень грусти. – Из девочки ты превращаешься в прекрасную женщину, Мари. Я тобой горжусь!
Мари изумленно заморгала.
– Что ж, спасибо, Леда, – отвечала она, пытаясь ободрить мать.
– Не за что, ты достойна похвалы. И перестань называть меня Ледой. – Мать стала поторапливать Мари: – Иди же, а я останусь, приду в себя – попытаюсь нащупать опору среди этого хаоса. А потом положу конец святотатству. – Леда умолкла и ошеломленно огляделась. – Схожу лучше к ближним норам, предупрежу Клан, что здесь оставаться нельзя.
Мари отвела волосы от лица матери, заметив на висках новые серебристые нити.
– Мама, но вчера здесь был почти весь Клан, разве нет?
– Верно. Чтобы засвидетельствовать и одобрить выбор ученицы, должно присутствовать большинство. Пришли все, кроме тех, кто был на охоте или собирал растения, – подтвердила Леда.
– Значит, Клан уже предупрежден. Оставайся лучше здесь, подожди меня и позаботься о статуях.
– Да, ты права. И ты ведь ненадолго, Мари?
– Конечно, мама. Солнце уже встает, а небо ясное. Мне и Ригелю надо спешить домой, в нору, и тебе тоже. Будь начеку, мама. В тот раз Псобратья пришли из вишневых зарослей. – Мари указала на деревья, усыпанные бутонами. – Прислушивайся. Услышишь хоть звук – перебирайся через ручей и бегом домой. Если я сюда вернусь, а тебя нет – буду знать, что ты дома, ждешь нас.
– И ты будь осторожна, Мари. Когда будете прокладывать ложный след, смотри, нет ли поблизости Псобратьев, а по дороге сюда – нет ли кого-нибудь из Клана, кто бы… – Ригель ткнулся в нее мокрым носом, оборвав ее на полуслове, и Леда тихонько засмеялась. – Да-да, умница Ригель. Ты предупредишь нашу Мари об опасности.
– На него можно положиться. – Мари погладила щенка, нежно поцеловала в мокрую шерсть на голове. – Ты за нас не волнуйся, мама. Возвращаться будем тихо, ушки на макушке. Если услышу твой голос – буду знать, что ты беседуешь с кем-то из Клана, и велю Ригелю спрятаться.
– Если придет кто-то из Клана, буду нарочно громко разговаривать, чтобы ты слышала. – Леда улыбнулась Ригелю. – То есть, чтобы Ригель услышал и тебя предупредил. – Леда погладила мокрого щенка, и тот счастливо завилял хвостом.
– Отличный план, мама – лучше не придумаешь! – Мари нагнулась и поцеловала мать в макушку, как только что целовала щенка – и обе заулыбались, а Ригель замахал хвостом, разделяя их радость. – Скоро вернемся, целые и невредимые. И пойдем домой, и будем весь день отдыхать.
– Жду вас здесь, – сказала Леда.
– Я люблю тебя, мама, – произнесла Мари вслух то, что было у нее на уме.
Леда с улыбкой глянула на дочь:
– И я тебя люблю, девочка моя. – И перенесла внимание на щенка. – Ригель, поручаю тебе присматривать за нашей Мари. – Щенок подскочил к Леде, лизнул ее в лицо и радостно заюлил в ответ на ласку. – Хороший, хороший мальчик, – мурлыкала Леда. – И тебя я тоже люблю. – И, с улыбкой что-то тихо напевая, Леда занялась первой статуей Матери-Земли.
