Впрочем, наше показательное выступление гостей не впечатлило особо. Воздушный элементаль с видом обиженного героя просочился между здоровяками, оказавшись посередине. И вновь принялся трепать языком:
– Я выказал тебе честь, выбрав из миллиона женщин, умолявших обратить на них внимание. И вместо того чтобы дожидаться меня в условленном месте, ты отправилась на призыв. Как ты могла?!
– Отец! – вдруг закричала Лаура. – Он приказал мне, я не могла противиться!
– Старый придурок Сильвана вмешался, конечно. Этого и следовало ожидать. Почуял неладное, хитрый грын. Ну да ладно, поменять одну безобразную девку с хорошей родословной на другую проблемы не будет.
Элементаль мерзко усмехнулся. Окинул Диниоса взглядом и, будто для того, чтобы позлить мономорфа, проговорил:
– Прощай, маленькая глупая шлюшка. Я никогда тебя не любил, знай это.
И сразу же рухнул, сбитый полностью обернувшимся Диниосом. Белый тигр раскидал мощными боками громил, нависнув над их клиентом.
Я невольно попятилась назад: милашка тигрик, тершийся о ноги Лауры, совсем не был похож на эту машину смерти, в которую превратился бывший патрульный. И даже радужные крылья не портили картину, бритвенными лезвиями защищая его спину.
– Повторить! Червь! – прорычал мономорф, скаля клыки перед лицом элементаля, раздраженно лупя себя по ногам хвостом.
Тот побелел от страха, но все равно сдавленно выдал:
– Скажу, и что ты мне сделаешь? А ничего! Убить не убьешь, даже не покалечишь, так, попугаешь, и только.
А потом, специально растягивая слова, произнес:
– Маленькая тупая шлюшка любит кувыркаться в постели. Уж мне-то это хорошо известно.
Под когтями тигра лопнула кожаная куртка. Голубоволосый дебил надсадно заорал.
– Диниос, отставить, – голос Альдамира перекрыл вопли элементаля.
Тигр заворчал, но вдавливать когти в элементальскую грудь не перестал.
– Приказываю, Диниос Круговор, отпусти.
И столько уверенности сквозило в тоне, что даже я впитала обратно огонь, а Сонор убрал топор. Так и Диниос был вынужден слезть с ненормального. Вот только оставить все как есть мономорф не мог. Повернувшись к жертве задом, он задрал хвост и обильно того пометил. А затем, возвратив человеческий облик, едко добавил:
– Убирайся отсюда и шавок забери. И знай, я тебя запомнил.
Смеялись почти все, даже пришедшие в себя громилы. Только «ароматный» элементаль, подталкиваемый телохранителями к выходу, изрыгал ругательства и клятвы отомстить да бедная Лаура продолжала плакать в сторонке.
Когда о происшествии напоминал лишь специфический запах да парочка опрокинутых стульев, к нам подбежал знакомый помощник Карат. Шумно дыша и вытирая вспотевший лоб, он взволнованно поинтересовался:
– Господин Сонор, все в порядке? Вам нужна помощь? Вызвать охрану?
– Нужна, Карат, нужна, – посмеиваясь в бороду, ответил гном. – Вот в окно чипига залетела, испугалась и воздух испортила.
Карат принюхался и невольно поморщился, но старательно держал лицо.
– Не мог бы ты, уважаемый, распорядиться, чтобы нам другой столик нашли? А здесь проветри все.
– Как скажете, господин Сонор. Пройдемте, пожалуйста, за мной.
Уйдя подальше от зловонного места, продолжили прерванную трапезу. Победив врага, народ еще больше воодушевился. Даже Лаура успокоилась, порозовела и с удовольствием принялась поглощать принесенные вкусности. И все потому, что повеселевший Диниос шепнул ей на ушко фразу, которую благодаря Солнышку услышала и я:
– Любимая, я не поверил ни единому слову этого червя. Забудь о нем. Он больше тебя никогда не побеспокоит.
Мысленно порадовавшись за друзей, тоже приступила к поглощению вкусняшек. О нас с виверной переживать было не нужно, от волнения мы лишь нагуляли аппетит.
Но даже самое расчудесное времяпрепровождение заканчивается, так и наша маленькая пирушка.
Небо потемнело, украсилось мириадами звезд. Стих ветер, запели ночную песню краснолобые живики. Даже местная разновидность жаб – шипастые тиры выползли из дневных укрытий, дабы проводить уходящий день, а заодно и нас, шумной гурьбой бредущих в сторону академии.
Занятия начинались послезавтра, так что особых причин спешить мы не видели, но и ночевать под открытым небом никому не хотелось. По дороге Лаура вкратце рассказала о ненормальном элементале. Оказалось, с этим типом она знакома давно, года два, не меньше. Впервые встретились на отборе в труппу, в театре, который принадлежал отцу Лауры господину Теодору. Представителю прославленного рода Сильвана. Устроившись обычным танцовщиком, Парадиз, а так звали говорливого гада, быстро подмял конкурентов и спустя полгода стал премьером. Что-что, а от недостатка таланта он не страдал.
Чем выше элементаль поднимался по карьерной лестнице, тем больше знаков внимания оказывал Лауре. Девушка росла без матери, воспитываясь в специфическом окружении артистов. Отец изо всех сил старался защитить дочку от тлетворного влияния среды, но тут, как говорится, просмотрел, уйдя с головой в подготовку нового спектакля. Лаура поддалась на очарование смазливого личика и красивых слов Парадиза. И влюбилась.
Отцу она, естественно, ничего не сказала, побоявшись реакции родителя. На людях обращалась с влюбленным показательно холодно, дожидаясь коротких встреч наедине. Вскоре Парадиз признался ей в любви, а еще спустя несколько недель предложил выйти замуж. Едва не лишившаяся чувств от счастья, Лаура, конечно же, согласилась.
Вот тут встал вопрос о том, как сообщить господину Сильвана о предстоящем ритуале. Предприимчивый жених тут же нашелся с ответом: пройти ритуал тайно, а уже после всех церемоний сдаться на милость родителя. Парадиз предполагал, что новоявленного зятя Теодор все равно не выкинет на улицу.
Приготовления шли полным ходом, когда отец заподозрил неладное. Не зря Теодора называли хитрым лисом, он буквально чуял неприятности, благодаря чему его детище – театр продолжал держаться на плаву. Понаблюдав некоторое время за дочкой, он понял, откуда дул ветер, и предпринял упреждающий удар: надавив на Лауру, заставил ту пройти ритуал призыва магического близнеца. И победил в который раз, спасая кровинку от необдуманного шага.
Голубоволосый элементаль просто-напросто не дождался невесты в оговоренном месте.
Потому-то Лаура так и не хотела ехать домой, хотя ужасно соскучилась по отцу. Страх вновь встретиться с Парадизом был намного сильнее, чем жажда обнять родителя. Но так уж получилось, что бывший возлюбленный нашел ее сам. И решил поквитаться таким вот неприятным способом. И если бы не мы, дорогие друзья…
На этом месте Лаура вновь всхлипнула, спрятав лицо на груди Диниоса.
Дружно заверив бедняжку, что ни в чем ее не виним и не осуждаем, пообещали в случае нужды надрать Парадизу холеный зад. А после этого благодаря актерскому мастерству Сонора воспроизвели сцену его унижения, окончательно вернув подруге отличное расположение духа.
