Я же зависла над «живы-здоровы».
А могло быть иначе? Нет, не нужно об этом сейчас думать! Надо переключиться. Переключиться, я сказала. О, придумала!
– Так, погоди-ка, – остановила полосатоволосый таран по имени Альдамир. – То есть ты сейчас меня ведешь в люди, точнее, в существа в таком виде?
Близнец вопросительно на меня уставился:
– А что тебя не устраивает?
– Вообще-то все. Я же почти голая, да и ты не особо одет.
– А, это! – улыбнулся он. – Не волнуйся. Чуточку терпения, и ты все увидишь сама.
И снова поволок меня в неизвестном направлении.
Что ж, придется поверить на слово.
К слову, прошли мы совсем немного, прежде чем очередная дверь (ууу, ненавижу) предстала перед нами.
– Готова? – остановившись перед ней, спросил Альдамир.
– Готова, – протяжно выдохнула я.
– Тогда вперед!
Близнец схватился за ручку, дернул дверь, шагнул, увлекая меня за собой. Короткая вспышка на миг ослепила, а когда я проморгалась, то увидела, что мы стоим на ступенях храма. Сам храм находится в саду. Напротив замерли Катарина с Альфредом, чуть поодаль подпирали деревья мои друзья и однокурсники вместе с деканом Палиано. Еще дальше бродили придворные и стражи.
Вот брон, столько народу, а я голая!
Судорожно вырвала ладошку и прижала руки груди, вот только вместо сетчатого платья обнаружила нечто другое. Наклонилась и со стоном облегчения увидела настоящее платье принцессы. Алое, как и та сетка, длинное до самых пяток. Без рукавов, с низким декольте, стыдливо прикрытым кружевами, зауженной талией и пышными юбками. Перевела взгляд на принца. Его свадебный наряд тоже претерпел изменения. Вместо сетчатого безобразия муж предстал перед гостями в черном костюме и белой рубахе. Правда, ни у него, ни у меня обуви так и не появилось.
– Обувайтесь, Грушенька, – подскочила леди ду Милау.
Опустив перед ногами туфельки, матушка Альдамира сжала мою ладонь и эмоционально прошептала:
– Простите, милая. Я никогда не желала вам зла.
– Я знаю, – серьезно ответила ей.
Женщина расцвела в улыбке и, поддержав, помогла обуться. Альфред тем временем подал ботинки близнецу.
Пока мы обувались, подошли гости. Не успела я толком прийти в себя, как попала в крепкие объятья Коры.
– Грушенция! Ну, ты даешь!!! – воскликнула валькирия. – Поздравляю, подруга!!!
Она расцеловала меня в обе щеки и отпустила, дав остальным возможность помять мне ребра. Но едва я оказалась прижата к широкой груди Сонора, как в воздухе раздался тягучий звук. Сад раскрасило всеми цветами радуги, а рядом с деревьями, где еще совсем недавно стояли друзья, открылось окно перехода. Спустя миг оттуда вышел беловолосый статный мономорф.
– Как я, оказывается, вовремя вернулся домой, – протянул он и многозначительно ухмыльнулся.
Звенящая тишина упала на поляну. Больше не было слышно торжественных пожеланий счастливой семейной жизни, оборвались на полуслове ехидные советы и необидные подколы друзей-приятелей касательно брачной ночи. Народ пожирал глазами вновь прибывшего.
Выбравшись из объятий Сонора, я повернулась к близнецу. Альдамир жадно рассматривал мужчину. Поглядела на Альфреда – та же самая картина. Уже зная, что увижу, обернулась к Катарине. Леди ду Милау, прижав руки к груди, глядела на пришельца. На ее лице бушевали эмоции: замешательство и радость, изумление и восторг, смятение и ликование, а еще капелька сожаления.
Кто же это?
Но не успела я озвучить вопрос, как чей-то восторженный женский голос возопил:
– Жив! Его Высочество наследный принц Филипп вернулись!!! Слава Предопределению!!!
Первый крик подействовал, словно катализатор. Со всех сторон зазвучало одно и то же:
– Наследник вернулся… Живой… Слава Предопределению…
Голоса, вначале нерешительные, постепенно становились громче и громче. Обрадованные подданные, позабыв обо всем на свете, в том числе и о нашей с Альдамиром свадьбе, поспешили окружить, очевидно, любимого сына Владыки. Но не дойдя до того пары метров, были вынуждены повременить с лобзанием монаршей ручки.
– Я тоже рад всех вас видеть, – кивнуло некогда потерянное высочество. – Обещаю торжественный ужин, а сейчас, к сожалению, нужно заняться делом.
И Филипп направился к замершим возле храма родственникам. Народ расступался, позволяя наследнику беспрепятственно идти к нам. Тем временем портальное окно выпустило новых существ. Не меньше двух десятков молодцов в темно-синей форме, которыми командовал длинный, как жердь, и лохматый, будто лев, гаргул. Молодцы тут же рассредоточились по территории, аккуратно потеснив гостей. Жердь держался за спиной Филиппа.
– Альфред, Альдамир, дорогие мои братья, разве вы не рады меня видеть? – остановившись возле вышеназванных, беловолосая потеряшка распахнула руки для объятий.
– Филипп, это точно ты? – все еще не веря глазам своим, спросил средний из братьев.
– Конечно, редька горькая, это я, твой филин лесной, – лукаво усмехнулся «филин». – Присмотрись.
Присматриваться Альфред не стал, сдавив наследника в тисках.
Пока братья мяли друг другу бока, я во все глаза рассматривала Филиппа. Высокий, выше обоих родственников, крепкий, не такой мускулистый, как средний брат, но более рельефный, нежели младший. Симпатичный, как все Скай дэ Роушены, беловолосый, желтоглазый и высокомерный.
– Дамир, неужели не рад? – оставив осчастливленного Альфреда в сторонке, осматриваемая персона повернулась к моему мужу. – Примерил бляху наследника и о брате забыл?
Близнец дрогнул и, больше не скрывая чувств, обнял Филиппа.
– Брон ты глупый, – шептал Альдамир. – Я так рад, Фил, безмерно!
Когда братья оставили попытки поломать друг другу ребра, внимания удостоилась и Катарина.
– Леди ду Милау, – склонил голову наследник. – Счастлив вновь вас видеть в здравии.
Матушка Альдамира подала руку, которую Филипп тут же поцеловал.
– Предопределение сделало этот день поистине великим, – улыбнулась она. – Возвращение потерянного сына, сва…
– А где же Владыка? – невежливо перебил ее собеседник. – Где отец?
Катарина помрачнела и отвела взгляд.
– Владыка болен. Он у себя.
Филипп немедленно выпустил руку женщины.
– Так-так, – сердито протянул он. – Владыка нездоров, а вы тут торжество устроили. Альфред, Альдамир, на каком основании?
– Но ведь свадьба! – воскликнула леди ду Милау, вот только Филипп сделал вид, что не услышал.
– Твой младший брат сегодня женился, – помолчав, ответил-таки на вопрос Альфред. – По воле Владыки.
