И третий случай. Как-то в наше расположение заехал какой-то генерал. Он на бронетранспортере с другими офицерами удалился куда-то в сторону, а сопровождающий танк остался. А я среди танкистов всегда искал своих однокашников. К этому танку подошел: «Где командир?» – «Да вон!» Подхожу, точно, командир не просто мой однокашник, а парень из моей роты, но другого взвода. Фамилию, правда, сейчас уже не вспомню. Туда-сюда, разговорились, и я ему в шутку говорю: «Так ты пристроился при генерале, что ли?» – «Не пристроился, а охраняю командование нашей армии». Оказывается, это был член Военного совета армии генерал Попель. (Попель Николай Кириллович (1901–1980) – генерал-лейтенант танковых войск. С 30 января 1943 года до конца войны – член Военного совета 1-й Танковой (впоследствии Гвардейской) армии. – Прим. Н. Ч.) И рассказывает: «Ну очень беспокойный и ответственный генерал. Вот чего он сюда приехал? Соседи у вас чехословацкая бригада, и он приехал встретиться с их командиром». Потом спрашивает: «Ну что, горел уже?» – «Было дело…» – «А я не знаю этого». – «Ну, может, еще повезет…» И все на этом. Больше на фронте никого не встречал, а нас ведь на курсе училось 475 человек.
А после войны, в начале декабря, перед самым отпуском, встречаю капитана, который мне показался знакомым. И вспоминаю, что, когда меня в училище назначили посыльным по штабу, он там был лейтенантом, начальником штаба – тогда они еще назывались адъютантами. Фамилию даже вспомнил – Миронов. Подхожу, представился: «Вы в свое время были адъютантом штаба в 1-м Горьковском?» – «Точно!» И он мне рассказал, что училище расформировали и его направили начальником штаба танкового батальона в соседний полк. Вот и все, что я знаю про своих однокашников.
– Когда состоялся выпуск?
– Вначале предполагалось, что будем учиться семь месяцев. Но ближе к лету, когда обстановка на фронтах изменилась в лучшую сторону, срок обучения нам продлили: «Будете учиться девять месяцев и месяц практики!»
С наступлением лета занятия проходили преимущественно в поле, на полигоне и танкодроме. По всему чувствовалось, приближается конец учебы. Тут мы уже окрепли и почувствовали, что скоро станем командирами. То одного назначат командиром взвода, то другого, и каждый вырабатывал в себе не только командирский голос, но и характер.
А в августе последовало распоряжение пройти производственную практику на знаменитом 112-м заводе в Горьком. В течение месяца мы поработали на всех производственных участках по сбору танка. На этом заводе, кстати, не конвейер работал, а собирали танки поштучно. По двенадцать машин в день. Конечно, для нас это стало большой школой. То, что теоретически знали, – это одно дело. А тут мы все сами прощупали, глубоко изучили, да еще прочувствовали, в каком положении рабочие трудятся…
Нам готовили отдельно, но мы часто оставались на час-два сверхурочно. За это нам благодарность – тарелочка супчика. Мастера там в основном пожилые люди, мастеровые. Несколько раз видел и директора завода по фамилии Рубинчик. Уже в 70-х, наверное, годах я однажды поехал в командировку в Москву и оказался в одном купе с Ефимом Эммануиловичем. И когда выяснилось, что я служу с его сыном в одной дивизии и мы с ним добрые приятели, а его самого с войны помню, старик совсем разволновался. Такие вещи начал рассказывать… Рассказывал, например, как однажды его Сталин вызвал в Москву: «Товарищ Рубинчик, надо бы добавить танков…». В общем, до трех утра беседовали. (Рубинчик Хаим Эммануилович (1903–1991) – советский партийный и хозяйственный деятель, генерал-майор инженерно-технической службы (1945). С мая 1942 по 1949 г. – директор завода «Красное Сормово» в Горьком. В 1942–1945 гг. под его руководством на заводе во много раз было увеличено производство танков Т-34. Первые сверхплановые танки вышли из ворот прославленного завода в июле 1942 года. В августе число выпущенных танков вновь было увеличено. В этом же месяце заводу впервые за время войны было вручено переходящее Красное знамя Государственного Комитета Обороны. Более высокой трудовой коллективной награды в то время не существовало. Стоит отметить, что своим героическим трудом сормовичи удерживали это знамя 33 месяца подряд – это единственный подобный случай за всю историю Великой Отечественной войны. В результате знамя было оставлено заводу на вечное хранение. Сейчас оно находится в музее завода. Всего же за годы войны под руководством Е. Э. Рубинчика сормовичи выпустили свыше 12 тысяч танков Т-34, а также несколько миллионов снарядов для артиллерии и «катюш».
За свою работу в народном хозяйстве Хаим Эммануилович был награжден четырьмя орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции, тремя орденами Трудового Красного Знамени, орденом Александра Невского и другими. В 1949 году был удостоен Сталинской премии. – ru.wikipedia.org).
А в сентябре мы сдавали госэкзамены. Я только по марксистско-ленинской подготовке получил «хорошо», а все остальное сдал на «отлично», поэтому был аттестован на должность командира танкового взвода. Получили офицерское обмундирование, и 27 сентября 1943 года батальон в 12 часов дня выстроился на строевом плацу. Зачитали приказ о присвоении всем первичного офицерского звания «младший лейтенант», прошли поротно торжественным маршем. А в 15:00 под вековыми соснами у офицерской столовой состоялся торжественный обед с «наркомовскими» ста граммами водки. Были выступления от командования и выпускников.
Расставались с друзьями и однокашниками по-мужски скупо, слегка обнявшись. Bсe понимали, что встретиться в последующем вряд ли удастся… Но о дальнейшей судьбе особо не задумывались.
В течение двух-трех дней всех распределили в команды по 20–30 человек и отправляли либо сразу в действующую армию, либо в запасные танковые полки: в Свердловск, Горький и Нижний Тагил. Я же получил назначение в команду из 30 человек, которую направили в 3-ю запасную танковую бригаду. По просьбе Леши Черепенина прихватил и его в эту команду. А в последующем взял в свой взвод командиром танка. Про запасной полк рассказать?
– Конечно, расскажите.
– В состав бригады входили два учебных полка. 9-й стоял во Владимире, а наш 10-й дислоцировался в Большом Козино, что в пяти километрах от Горького. В районе автозавода стоял еще один полк, он готовил самоходчиков, но мы с ними не пересекались, поэтому ничего сказать о них не могу. Вообще, вы знаете, что в Горьком и Гороховецких лагерях располагалась мощная танковая группировочка? Там работало целых три танковых училища, да еще три учебных полка по подготовке специалистов. Мотоциклетный полк по подготовке младших специалистов, полк по подготовке на иностранные машины и полк по подготовке на самоходки.
Наш 10-й учебный полк состоял из трех батальонов. Один чисто офицерский. Второй – специалисты: сержанты и солдаты из запасных и учебных полков, а в третьем формировались маршевые роты на фронт. И дней двадцать, наверное, я провел в этом офицерском батальоне.
Занимались там в основном учебой и совершенствованием знаний, но оставалось время и для отдыха. Вот в это время я уже частенько бывал в Горьком. С друзьями собирались и ездили туда. Побывал тогда и в оперном театре, и в драматическом, в нескольких музеях. Все это было для меня ново и интересно. Что интересно, казалось бы, война, полуголодное время, но в театрах всегда были аншлаги.
