Французская предсказательница Анна-Виктория Совари, или госпожа Тэб, в 1850-е годы «пророчествовала»: «Бойтесь огня и воды! Грядет крупная стихийная катастрофа. Петербург постигнет участь Мессины». Мессину много раз захватывали, она страдала от землетрясения. По версии Совари, Петербург разрушит цунами, пришедшее то ли со стороны Финского залива, то ли с Ладожского озера. Оно сметет город с лица земли. Дата предполагаемой катастрофы благоразумно не была озвучена.
Другая пророчица, на этот раз из Италии (имя не сохранилось), предрекала сильное землетрясение. По ее версии, «сила подземных газов» поднимет дно Ладожского озера, отчего вся ладожская вода по долине Невы достигнет Петербурга. Город будет смыт, сметен с лица земли в воды Финского залива.
Перед наводнением 1924 года в Петербург снова хлынула толпа «странников» и «пророков».
Вот так, Петербург не просто окажется под водой, а все живое в нем будет смыто в море, так что из воды будут торчать только Александрийский столп, точнее, венчающий его ангел, да кусочек шпиля Адмиралтейства, кораблик которого наконец-то коснется воды. По достаточно меткому замечанию писателя А. Буровского: «Вообще-то шпиль Главного адмиралтейства имеет высоту 72,5, а Александрийский столб – 47,5 метра. Но такие несуразности никого не смущают, когда творится легенда».
Проклятое место
Сей град
Таит и рай, и ад.
А. Смир
Говорят, Петр построил город на проклятом месте.
Возникает законный вопрос: кто его проклял?
И за что?
Легенда повествует о том, что, прежде чем шведы основали крепость Ландскрона в 1300 году, им пришлось очистить место от местных жителей, которые не очень-то радовались перспективе переселения на новое необжитое место. Собственно, у них там стояло почитаемое языческое святилище, где они совершали жертвоприношения и возносили молитвы своим богам.
Шведы убили местного колдуна, традиционно осквернили языческое капище, а кроме того, принесли в жертву дьяволу несколько местных карелок. И «едва святотатство свершилось, по ночному лесу разнесся ужасающий хохот, и внезапно поднявшимся вихрем с корнем опрокинуло огромную ель».
Пролетели века, и вот в начале XIX столетия, при рытье Обводного канала, недалеко от Волковского кладбища строители вдруг почувствовали, что происходит что-то неладное, и отказались работать. Что именно привиделось труженикам коммунального хозяйства того времени, не уточняется.
Собственно, причин не работать, при известном опыте в этом деле, можно отыскать изрядно. Руководивший работами военный инженер Иван Кондратьевич Герард
[74] с трудом заставил рабочих продолжать земляные работы.
Еще через сто лет участок земли на Обводном канале от Борового моста до устья реки Волковки неизвестно отчего становится излюбленным местом самоубийц. В самом канале также с завидной регулярностью обнаруживаются трупы.
В 1923 году в районе автовокзала на Обводном канале при земляных работах рабочие натыкаются на лежащие по кругу гранитные плиты с непонятными надписями. Тут же появляется слух, что это-де одно из тех языческих капищ, которые шведы разгромили в 1300 году.
Красивая легенда, но, увы, всего лишь легенда. На месте крепости Ландскроны вряд ли могло оказаться языческое капище, во всяком случае, во время раскопок 2005–2007 годов, на месте проектируемого «Газпром-Центра», он же «Охта-центр», были найдены следы новгородских укреплений.
Кроме того, при раскопках крепостных рвов Ландскроны были обнаружены остатки стен и основание центральной башни-донжона, все из дерева, а не из камня. Донжон горел, в слое найдены арбалетные стрелы-«болты» и наконечники стрел.
Но если шведы не стали возить камень в эти лесистые места и построили свою крепость из дерева, которого было вокруг сколько хочешь, откуда каменные плиты могли взяться у карелов?
Еще менее вероятно звучит предположение, что шведские рыцари могли оказаться сатанистами, приносящими человеческие жертвы: по крайней мере, подобные действия скорее можно было бы отнести к их языческим предкам, но в 1300 году Швеция была христианской страной.
Подземные ходы Санкт-Петербурга
Я нигде преклонить головы не могу.
Верить в мир замогильный – увы! – не могу.
Верить в то, что, истлевши, восстану из праха
Хоть бы стеблем зеленой травы, – не могу.
Омар Хайям
Без хорошего подземного хода не обходится ни одна уважающая себя крепость. Строивший свой рыцарский замок Павел I не мог не знать, что ров и подъемный мост еще не делают замок замком. Мечтавший построить в Ораниенбауме настоящий капуцинский монастырь и одеть придворных в одежды монахов этого ордена его отец Петр III не мог не задумываться о необходимости прорыть хотя бы один подземный ход. В Европе подземелья являлись частью привычной архитектуры, и было бы странно, если бы изначально задуманный как европейский город Санкт-Петербург отказался от такой романтической и одновременно с тем удобной вещи, как подземные ходы. Дорога под землей может помочь страстному влюбленному посещать даму своего сердца без риска быть замеченным, члены тайного ордена встречаются в подземных храмах, дабы молиться там, а полиция имеет возможность настигать заговорщиков и бунтовщиков, подкрадываясь к ним по подземным переходам.
Романтика! Никакие доводы о частых наводнениях и вездесущем болоте не могли охладить страсти самого романтичного из русских императоров к этим таинственным архитектурным сооружениям.
Самый первый подземный ход, во всяком случае, первый, о котором мы знаем, был создан графом Орловым в Гатчине. Причем исключительно в декоративно-эстетическом плане, как садово-парковое украшение береговой части Серебряного озера.
Этот подземный ход нарекли гротом «Эхо»; строение представляло собой подземную галерею, соединяющую дворец и берег озера. В советское время было принято считать, что его сиятельство специально построил этот проход с целью собственного спасения. Придут-де его арестовывать или еще какие супостаты нагрянут разделаться с царицыным любимчиком, а он успеет удрать. Но, скорее всего, на самом деле грот «Эхо» изначально планировался как своеобразный акустический объект. Если подойти к гроту и крикнуть что-нибудь, то через минуту из-под земли те же слова будут возращены замогильным басом. Во всяком случае, грот никогда не скрывался, даже наоборот, все гости Орлова непременно приглашались осматривать подземелье. Согласитесь – кто же станет так поступать с секретным объектом?
Когда Гатчину облюбовал Павел, увеселения у грота не прекратились, кроме того, после того как Бонапарт
[75] захватил Мальту и разогнал обитающий там с незапамятных времен рыцарский орден, российский император Павел возложил на себя обязанности Великого приора, после чего в подземной галерее для своих ритуалов стали собираться мальтийские рыцари.
