На площадке трое ребят гоняют мяч. Верена пьет свой кофе из пластикового стаканчика с крышкой. Он заменяет ей воду. Так же, как мне сигареты заменяют воздух. Стивен должен подойти минут через десять. Мы пока монтируем новое видео. Это из категории «Где я». Такие небольшие видео, на которых я с Вереной или мы все вместе, с Ленцем и Виктором. Мы передаем привет, смеемся, пьем, делаем, что угодно, но не говорим, где это снято. Первое правильное предположение выигрывает, пишется комментарий «стоп, снято», и этот человек тоже должен в ближайшее время выложить подобный ролик. Его шанс на пятнадцать минут славы – не помню, кто это сказал, вроде бы какой-то парень с банкой супа. Игра идет по цепочке, пока мы не снимаем нового видео. Такие ролики не настолько популярны, как ограбления, драки или нечто подобное, но они тоже набирают приличные рейтинги.
Старый синий «мустанг», из тех, что еще с круглыми фарами, останавливается в нескольких метрах от площадки. Стивен выходит из машины и с силой хлопает дверью.
– Я был уверен, что у тебя есть мотоцикл, – ору я вместо приветствия.
– С чего бы? – хмурится он. Из другой двери выходит девушка. Очень хочу думать, что это его дочь. Ей лет шестнадцать на вид.
– Просто такие люди, как вы, обычно ездят на мотоциклах, – говорит Верена. Она всегда разговаривает с ним, как с профессором.
– Вообще-то, у него есть мотоцикл, – говорит девушка.
– Минни? – робко спрашивает Верена.
– Луиза. Дочь, – коротко говорит Стивен и небрежно машет рукой в сторону девушки. У Луизы ярко-красные волосы, пирсинг в брови, сильно накрашенные глаза и разноцветная ветровка.
– Я договорился о рекламе Black Apple… – начинает он с порога. Луиза продолжает стоять возле машины. Она демонстративно закуривает сигарету и улыбается. Смотрит на меня так, будто хочет дырку прожечь.
– Что я ей сделал? – спрашиваю я.
– Ничего, наслаждайся лучами славы, – бросает Стивен.
– На Верену она так не смотрит.
– Интересно, почему бы это? – картинно возмущается Стивен.
– А вы меня не ударите, если я подойду к ней? – спрашивает вдруг Ленц. Стивен явно не знает, что на это ответить, и Ленц, не дождавшись ответа, уже идет навстречу Луизе. Та удивленно смотрит на него.
– Только за, – бормочет «счастливый отец», хотя его никто уже не слышит.
Мы довольно долго обсуждаем то, как будем снимать следующий ролик. Руководство сигаретной марки, заказавшей рекламу, хочет, чтобы их продукция была в видео с ограблением. А таких заказов пока нет. Ролики, в которых я рисую что-то из стрит-арта, или даже игра «Где я» их не устраивают. Стивен обещает найти «клиентов для ограбления», но вид у него какой-то неуверенный.
– Это не Европа. Владельцы магазинов боятся, что если появится такое видео, это будет реклама их магазина не только для потенциальных покупателей.
– Но и для потенциальных грабителей, – заканчиваю за него я. – И что ты предлагаешь?
– Может, снимите честное ограбление какой-нибудь небольшой заправки? Тут все школьники этим пробавляются… – предлагает он.
– Нет, – моментально реагирует Верена.
– Она просто стесняется, – поясняет Виктор. Он еле сдерживается, чтобы не рассмеяться.
– Ты хочешь сказать, что не можешь нам обычное место съемки организовать? – спрашиваю я.
Поднимается ветер. Слышатся голоса трех чернокожих ребят, которые орут и матерятся из-за невозможности попасть в корзину. Здесь становится холодно. Ветер играет с рыжими волосами Верены. Пряди то и дело расчерчивают ее лицо тонкими косыми полосками. Выглядит красиво. Я начинаю с утроенным энтузиазмом обсуждать вопрос съемок очередного ролика. Верена смотрит на парней, гоняющих в баскетбол, и отпивает свой кофе в пластиковом стаканчике. Чисто американская картинка. Она ведь так долго стремилась вернуться сюда. Всего три часа, и она будет в Бостоне. Она молчит, и кажется, что стена, отделяющая ее от мира, снова становится железобетонной. Такой, знаете, со звукоизоляцией. При всем желании вы просто не сможете подойти к ней и дотронуться. Побоитесь, что вас убьет током.
К нам идет Ленц. Луиза призывно улыбается и смотрит на отца.
– Простите?.. – робко начинает он.
– Что еще? – раздражается Джейкобсон.
– Вы не против, если я погуляю сегодня с Луизой? – спрашивает он. Стивен поворачивается и непонимающе смотрит на Виктора.
– Не против, – говорит он.
– Я приведу ее в девять, верно? – спрашивает Ленц. Как школьник, который не знает правильного ответа. Тыкает пальцем в небо и ждет реакции.
– Да можешь вообще не приводить, – хмыкает мистер Джейкобсон.
– Вы… – Я, честно, не нахожу слов, чтобы сказать ему все, что думаю. Так не должен вести себя отец. – Приведешь ее в девять, понял? – говорю я Ленцу.
Тот кивает. Ленц успевает исчезнуть еще до того, как Стивен что-то ответит.
– Микки хотел сказать, что так нельзя с дочерью, – говорит Верена и поднимается с лавочки.
– За этот месяц я видел ее два раза. Сегодня второй. Так вот, оба раза я ее забирал из полицейского участка. Если этот Ленц ее образумит, то мне плевать, во сколько он ее приведет. Даже если он в федеральном розыске, плевать, – устало говорит Джейкобсон.
Мы садимся к нему в машину и едем до ближайшей закусочной. Он рассказывает о Луизе. Она недавно поступила в колледж. Тот же, в котором училась Верена. Стивен расстался с женой как раз в последний школьный год Луизы. Недавно мама девушки нашла себе «большого черного Дика» и улетела на Гавайи. А Луизу впервые задержали за занятие проституцией. Оказалось, она уже больше месяца не появлялась в колледже и жила черт знает где. Стивен забрал ее из участка и привез к себе, но вскоре девушка снова убежала.
– Ты не должен так к ней относиться, – говорю я. – Человек такой, каким его хотят видеть.
– Я сам разберусь со своей дочерью, – раздражается он.
– Вообще-то, он прав, – тихо говорит Верена.
Она может понять всех, когда выстраивает кадр. Все зависит от угла съемки. Сейчас это крайний правый угол в чисто американской закусочной с красными кожаными диванами и видавшей виды официанткой в потасканном переднике.
– Подождите здесь, – бросаю я и иду к официантке.
Прошу ее позвать начальство и договариваюсь о съемке. Это не так сложно. Меня здесь не узнают, поэтому просто прошу набрать в Интернете «Верена и Микки». Количество просмотров их впечатляет.
– Нас и так только на прошлой неделе грабили, – говорит женщина в переднике, – какая разница, снимают или нет?
– Сколько возьмете? – спрашивает толстый чернокожий мужчина лет шестидесяти в очень старой куртке.
– Да нисколько. Вот шесть сотен, их и возьмем из кассы, – говорю я. Увидев на столе шесть мятых стодолларовых бумажек, владелец кафе согласен на все.
