– Я не спрашивал ее почему. На эту тему она
заговорила сама. Я сказал лишь, что сначала должен посоветоваться с тобой.
– Я никогда ее не видел.
– Знаю. Кармен – твоя единственная внучка,
Сэм. Она хочет приехать.
– И я выйду к ней в этом балахоне? – Кэйхолл
провел рукой по красной спортивной куртке.
– Она все поймет.
Сэм достал из контейнера третий брикетик
эскимо.
– Будешь?
– Нет. Что передать Кармен?
– Мне нужно подумать. Ли не отказалась еще от
своего намерения?
– М-м… вряд ли. Пару дней я ее не видел, но
уверен, что ничего не изменилось.
– Ты же остановился в ее особняке?
– Тетка выезжала из города по делам.
– Нужно подумать. В данную минуту я против. Я
не виделся с Ли почти десять лет. Было бы жаль, если бы она запомнила меня
таким. Скажешь, что Сэм пока не решил, но склоняется к отрицательному ответу.
– Скажу.
“Только когда?” – промелькнула мысль у Адама.
Если тетя действительно легла в клинику, то три-четыре недели она будет
полностью изолирована от мира.
– Скорее бы финал, малыш. Все это мне уже
осточертело. – Дед принялся меланхолично поедать мороженое.
– Понимаю. Не спеши.
– Почему?
– Как почему? Легко ли проигрывать первое же
дело и тащить потом этот груз всю оставшуюся жизнь?
– Убедительный довод.
– То-то. Значит, в бой?
– Да. Веди своего психа. Пусть найдет
патологию.
– Вот теперь ты прежний, Сэм.
* * *
Лукас Манн ждал Адама у центральных ворот
тюрьмы. В пять часов вечера воздух оставался все таким же липким.
– В состоянии выкроить свободную минутку? –
спросил Манн, наклоняясь к дверце “сааба”.
– Разумеется.
– Оставьте машину на стоянке. Беседовать приятнее
в тени. Они уселись за пластиковый столик, один из нескольких, расставленных
под кроной векового дуба, что высился метрах в тридцати от автострады.
– Долго я вас не задержу, всего пара вопросов,
– сказал Лукас. – Во-первых, как Сэм? Держится?
– Насколько это возможно в данной ситуации. А
в чем дело?
– Просто интересуюсь. Сегодня я получил от
журналистов пятнадцать запросов на интервью. Близится развязка. Пресса изнывает
от нетерпения.
– Сэм будет хранить молчание.
– Кое-кто домогается встречи с вами.
– У меня тоже нет охоты говорить.
– Хорошо. Есть одна бумажка, пусть Сэм ее
подпишет. Мы получим право послать писак к черту. О Найфехе вы слышали?
– Прочитал в утренней газете.
– Ему уже гораздо лучше, но присутствовать на
экзекуции он не сможет. Заправлять будет всем его заместитель, форменный идиот
Джордж Наджент, отставной вояка и надутый индюк.
– Мне нет до него никакого дела. Приговор
приводится в исполнение по особому указанию суда.
– Да. Мне всего лишь хотелось, чтобы вы знали,
что он собой представляет.
– Нарисованный вами портрет достаточно
выразителен.
– И еще: в администрации губернатора работает
мой однокашник. Сегодня он связался со мной. Похоже, Макаллистер весьма
озабочен судьбой Сэма. По словам моего приятеля, который, безусловно,
действовал по подсказке губернатора, администрация готова провести слушания и
рассмотреть вопрос о помиловании, скажем, через пару дней.
– Вы с Макаллистером друзья?
– Я его презираю.
– Так же, как я. И мой клиент.
– Поэтому-то приятелю и поручили войти в
контакт именно со мной. Нам однозначно дают понять: губернатор сомневается в
том, что Сэма следует предать казни.
– Вы этому верите?
– Нисколько. Макаллистер создал себе репутацию
исключительно благодаря громким процессам над Сэмом Кэйхоллом. Сейчас он
настраивается на одну волну с прессой. Но что мы теряем?
– Ничего.
– Сама по себе идея вовсе не плоха.
– Я за нее обеими руками. Однако мой клиент
категорически возражает против подобных слушаний.
Манн пожал плечами:
– Последнее слово за Сэмом. Завещание он
составил?
– Да.
– Пункт о похоронах там есть?
– Необходимо уточнить некоторые детали. Сэм
хочет, чтобы его похоронили в Клэнтоне.
Поднявшись из-за столика, они неторопливо
зашагали к воротам тюрьмы.
– Тело доставят в морг города Индианола, это
неподалеку. Оттуда его смогут забрать родственники. Допуск посетителей к
осужденному прекращается за четыре часа до экзекуции. Потом рядом с Сэмом могут
находиться лишь двое, адвокат и священник. К тому же Сэм вправе выбрать двух
свидетелей – если захочет.
– Я с ним переговорю.
– Нам потребуется список возможных визитеров.
Обычно ими становятся родственники и ближайшие друзья.
– Список будет очень коротким.
– Догадываюсь.
Глава 37
Процедуру, хотя она и не была расписана по
пунктам, знал каждый сиделец. За последние восемь лет ветераны, в том числе
Сэм, пережили четыре экзекуции, и последующая всегда несколько отличалась от
предыдущей. Подробности быстро доводили до сведения новичков, которые прибывали
на Скамью, мучимые одним вопросом: как это делается? Любила порассуждать о
деталях и охрана.
Свой последний обед осужденный съедал в
небольшой комнате, расположенной рядом со входом. В комнате, известной как
“гостиная”, имелись стол, три стула, телефон и кондиционер. Сюда же приходили
проститься с уходящим друзья и родственники, здесь он выслушивал оправдания
адвоката, здесь, если мог, наслаждался завершающим актом любви. Охрана
терпеливо ждала в коридоре.
