– Ой, простите, товарищ генерал-майор, не заметила, как вы очнулись! Виновата, не могу оторваться, повязку не окончила.
Захватив руками края бинта, девчушка с видимым усилием разорвала его надвое, марля поддалась с легким треском. Тонкие пальцы профессионально завязали аккуратный узелок чуть повыше лодыжки.
– Вот и все, товарищ командир, даже с портянкой мешать не будет. Через сутки повязку нужно будет сменить, не забудьте, пожалуйста.
Ощутив некоторое неудобство, Кобрин потрогал рукой замотанную бинтом голову:
– Благодарю. Что с головой?
– Ничего страшного, несколько царапин, когда вас упавшим потолком привалило. Повезло вам, товарищ генерал, могло хуже закончиться! А так две балки чердачные друг в дружку уперлись, а вы с товарищем капитаном в аккурат под ними оказались, словно в шалаше каком. Завал бойцы быстро разобрали, и пяти минут не прошло. Пока я прибежала, вас уже наружу вытащили. Хорошо, что загореться ничего не успело!
– А вроде дымом воняло… – автоматически пробормотал Кобрин, думая о своем.
– Так то сарай с сеном бомба подожгла! – охотно пояснила многословная медичка. – Пока вас вытаскивали, он и сгорел. Зато немцы больше по тому подворью не бомбились, видать, решили, что попали куда нужно.
– А с капитаном Еремеевым что?
– Живой, не переживайте, ему только спину сильно исцарапало да поясницу ушибло, когда вас собой накрывал.
– Что? Это в каком смысле накрывал?
– Ой, так вы ж не в курсе! Так в прямом и накрывал, вас так и раскопали, вы внизу, а он, значится, сверху. Навалился, чтобы от обломков защитить. Только по голове-то как раз вас и ударило, а ему по спине. Но он даже сознания не терял, помогал завал изнутри разбирать. Бойцы говорят, товарищ капитан так матерился, что вас сразу же нашли, по голосу. Перевязали уже, в соседней комнате сидит.
– Все-то ты знаешь, красавица. Прямо не доктор, а чистый разведчик! Как звать-то?
– Олесей кличут, товарищ генерал-майор, – смущенно улыбнулась девушка, тут же вытянувшись в неком подобии стойки «смирно». – Ой, то есть виновата, санитарный инструктор боец Ташевич! Разрешите идти? Сейчас вас товарищ военврач второго ранга осмотрит, он тоже в соседней комнате дожидается, просил немедленно сообщить, как вы в себя придете. И начштаба ваш там же.
– Свободны, товарищ санинструктор…
Много времени осмотр у вошедшего в помещение военного медика не занял – да и с чего бы? Кобрин и сам мог сказать, что на этот раз обошлось без серьезной контузии, поскольку сознание он потерял, исключительно получив по башке обрушившимся потолком. Да и то не особенно сильно, поскольку иначе б его уже отправили в госпиталь.
Врач, впрочем, придерживался такого же мнения, осмотрев пациента, проверив рефлексы и задав несколько вопросов, лишь развел руками:
– Повезло вам сегодня, товарищ командарм! Стена ударную волну ослабила и вверх отразила, потому она только чердак снесла да перекрытия обрушила. Так что признаков серьезной контузии не вижу, предполагаю небольшое сотрясение, когда вас обломками привалило. А может, даже и сотрясения никакого нет. По-хорошему, вам бы, конечно, буквально на денек-другой в госпиталь, на обследование, так ведь не согласитесь же?
– Глупостей не говорите, товарищ доктор, – буркнул Сергей, вполне бодро садясь на кровати и натягивая гимнастерку. – Сегодняшним утром немцы начали наступление, будто не знаете, какой уж тут госпиталь?
– Прекрасно вас понимаю, – поправив на узком, с небольшой горбинкой носу покосившиеся круглые очки самого что ни на есть штатского вида, грустно кивнул тот. – Именно потому и говорю, что повезло. Работы для меня и моих подчиненных и без того скоро ох как немало будет, а если б армия еще и командующего лишилась… совсем беда.
Встретившись с Кобриным взглядом, военврач торопливо вскочил на ноги.
– Виноват, товарищ генерал-майор, лишнего сказал! Разрешите идти?
– Идите. – Сергей уже справился с первым раздражением. Да и с чего это он, собственно говоря, решил, что медик, как в этом времени говорить принято, «пораженчество разводит»?! Скорее, как раз вовсе наоборот, абсолютно трезво оценивает ситуацию. Поскольку как профессионал просто не может (да и права такого не имеет) не понимать, что массированное наступление противника даже в самом благоприятном для РККА случае приведет к значительным потерям, прежде всего ранеными.
– Погодите… как вас, простите? Прослушал, когда представлялись.
– Военврач второго ранга Антюфеев, – заученно отчеканил тот.
– А по имени-отчеству?
– Иван Никанорович.
– Воевали, Иван Никанорович?
– Так точно, с пятого дня войны… или седьмого? Да, виноват, запамятовал, так и есть, с двадцать девятого июня на фронте. Правда, особенно повоевать и не пришлось, почти два месяца в тыловом госпитале провалялся, когда нас немецкие бомбардировщики в самом начале июля на марше раскатали, вместе с эвакуируемыми ранеными и персоналом. Только девять человек и уцелело, если вместе с ранбольными считать. Прямо по красным крестам на крышах автобусов, подлецы, били, словно по мишеням…
– Простите меня, Иван Никанорович, погорячился. Никак мысли в порядок не приведу, сами понимаете.
– О чем вы, товарищ командарм?! – Антюфеев, похоже, искренне удивился. Ну, или сделал вид, что удивился.
– Да все вы прекрасно поняли, товарищ доктор! Иначе с чего б так тянулись. Успокойтесь. Тем более вы и на самом деле всецело правы – раненых скоро будет немало. Так что вы уж там постарайтесь… да и я тоже все силы приложу, чтобы вам поменьше работы было.
Видя, что военврач, часто заморгав, собирается что-то сказать, Кобрин махнул рукой:
– Свободны.
– Есть. Только вот еще что: про перевязки не забывайте, пожалуйста. Голова – еще ладно, там всего-то несколько царапин да несильный ушиб, а вот нога – сами понимаете, какая там сейчас гигиена… Входные ворота инфекции, так сказать. Если нагноится, без госпиталя уже точно не обойдетесь.
– Не забуду… а это что? – Сергей удивленно уставился на несколько выложенных на табурет небольших прямоугольных конвертиков, свернутых из серо-желтой бумаги.
– Аспирин, – дальнозорко прищурился врач. – Другого обезболивающего у меня не имеется, только в инъекциях, но колоть вас пока повода не вижу. Да маловато у меня препаратов, если честно, всеми силами для тяжелораненых берегу, сами знаете, как нас в последнее время снабжают. Порой даже банальных перевязочных средств не хватает. Эвакуация же, пока еще заводы на новом месте заработают
[8]… Так что, если голова сильно разболится или вдруг жар начнется, принимайте по одному порошку, желательно после еды, и воды побольше пейте. И обязательно сообщите кому-то из моих подчиненных.
