— Кто он, талли? — Палец Рива провел по ее нижней губе. — Кто этот мужчина, которого ты любишь, но который не может кормить тебя? Я очень расстроюсь, если ты не скажешь мне.
— О, Ривендж… ты его не знаешь.
— Он — идиот.
— Нет. Это я идиотка.
Неожиданно, Рив прижался к ее губам. От удивления она открыла рот, и его язык проник в нее с возбуждающим напором. Он умело целовал ее, мягко двигаясь и нежно проникая. Она не возбудилась, но могла сказать, каким любовником он бы стал: доминирующим, властным… идеальным.
Когда она уперлась руками ему в грудь, Рив отпустил ее.
Он отклонился назад, его аметистовые глаза мерцали, красивый пурпурный цвет буквально струился из них, переливаясь в нее. И хотя она не чувствовала его эрекции под собой, по дрожи этого большого, мускулистого тела она поняла, что секс был у этого мужчины и на уме, и в крови, и что он хотел войти в нее.
— Ты так удивлена — протянул Рив.
Конечно удивлена, учитывая как обычно к ней относились мужчины.
— Это было неожиданно. Я не думала, что ты можешь…
— Я способен лечь с женщиной. — Он опустил взгляд, и на мгновение показался напуганным. — При определенных обстоятельствах.
Шокирующая картинка возникла в ее голове из ниоткуда: она, обнаженная, в кровати, на соболиной подстилке, Рив, нагой и полностью возбужденный, раздвигает ее ноги бедрами. На внутренней стороне ее бедра видны следы укуса, будто он пил из ее бедренной вены.
Когда она резко вдохнула и прикрыла глаза, видение исчезло, и Рив прошептал:
— Прими мои извинения, талли. Боюсь, мои фантазии слишком очевидны. Не волнуйся, я буду держать их при себе.
— Боже мой, Ривендж, я никогда не догадывалась. И если бы все шло по-другому…
— Что ж, достаточно честно. — Он пристально взглянул на нее и кивнул. — Я действительно хочу повидаться с этим твоим мужиком.
— В этом и проблема. Он не мой.
— Значит, как я уже сказал, он идиот. — Рив погладил ее волосы. — И хотя ты голодна, мы сделаем это в другой раз, талли. Сейчас твое сердце не лежит к этому.
Оттолкнувшись от него, она встала, устремив взгляд сквозь окна на ночной город. Она гадала, где же Бутч, и чем он занимается, и, посмотрев на Рива, подумала, какого черта она хочет не его. Он был красив красотой воина — мощный, с густой кровью, сильный… особенно сейчас, когда мускулистое тело растянулось на покрытом соболем диване, с ногами, раздвинутыми в явном сексуальном приглашении.
— Жаль, что я не хочу тебя.
Он сухо рассмеялся.
— Забавно, но я отлично понимаю, что ты имеешь в виду.
Покинув вестибюль особняка, Ви встал посреди внутреннего двора. Укрытый огромным каменным особняком, он выпустил сознание в ночь, словно внутренний радар в поисках сигнала.
— Ты не пойдешь один — прорычал Рейдж ему в ухо. — Узнаешь, где они держат его, и позовешь нас.
Ви не ответил, и Рейдж схватил его за шею, встряхнув, словно тряпичную куклу. Не смотря на рост в шесть футов и шесть дюймов.
Рейдж приблизил лицо к Ви с выражением «ни гони мне тут».
— Вишес, ты слышишь меня?
— Ага, как скажешь. — Он отпихнул его от себя, осознавая, что они были не одни. Остальная часть Братства ожидала, вооруженная и злая, пушки также готовы к залпам. Но… среди всей этой злости, они поглядывали на Ви с беспокойством. Когда забота во взглядах довела его до психоза, он отвернулся.
Ви сосредоточился и начал тщательно разыскивать, пытаясь найти отголосок самого себя внутри Бутча. Пробираясь во мраке, он искал среди полей и гор, застывших озер и горных потоков… дальше… дальше… дальше…
О, Боже.
Бутч жив. Едва. И он находился… на северо-востоке. В двенадцати, в крайнем случае, пятнадцати милях отсюда.
Когда Вишес вынул свой Глок, железная рука схватила его плечо. Разъяренный Рейдж стоял позади.
— Ты не будешь драться с лессерами один.
— Понял.
— Поклянись мне — настаивал Рейдж. Он отлично знал, что Ви собирался сам разобраться с теми, кто удерживал Бутча, а парней позвал бы лишь для «уборки».
Потому что, это было личное дело, а не просто война между вампирами и Обществом Лессенинг. Эти неживые ублюдки захватили его… хм, он точно не знал, кем приходился ему Бутч. Но это больно ударило по нему, чего не происходило довольно долго.
— Вишес.
— Я позвоню вам, как только разберусь и подготовлюсь, мать его. — Ви исчез прямо из хватки Брата.
Перемещаясь свободным пучком молекул, он направился в сельскую часть Колдвелла, прямо к лесной роще, что находилась позади замершего пруда. Он определил место появления в сотне ярдов от сигнала Бутча, и материализовался, прижавшись к земле, и готовый к битве. Это был отличный план, потому что запах лессеров, мать его, был повсюду.
Ви нахмурился и задержал дыхание. Двигаясь медленно, он пристально всматривался, прочесывая местность глазами и ушами, а не чутьем. Не было ни одного лессера. Вообще ничего вокруг. Даже хижины или охотничьего домика.
Он неожиданно вздрогнул. Нет, в лесу точно что-то было, что-то огромное, концентрированный след злобы, заставляющей его нервничать.
Омега.
Когда он повернул голову к средоточию ужаса, холодный порыв ветра ударил в лицо, будто сама Мать Природа посылала его в противоположном направлении.
Ничего не поделаешь. Он должен вытащить напарника отсюда.
Ви побежал туда, откуда чувствовался Бутч, его ботинки проваливались в жесткий снег. Над головой на границе безоблачного неба ярко светила луна, но присутствие зла ощущалось так отчетливо, что Ви мог следовать за ним с закрытыми глазами. Дерьмо, Бутч был слишком близок к этой черноте.
Через пятьдесят ярдов Ви заметил шакалов. Они окружили что-то на земле, рычали, но не от голода, а потому что были напуганы.
И что бы не привлекло их внимания, оно было настолько большим, что волки даже не заметили приближение Ви. Чтобы разогнать их, Ви занес пистолет над головой и пару раз выстрелил. Шакалы разбежались и…
Ви резко затормозил. Заметив, что лежало на зеле, он даже не мог сглотнуть. Отлично, потому что во рту у него пересохло.
Бутч лежал на снегу, голый, избитый, весь в крови, лицо опухло и все в синяках. Хотя бедро было перевязано, рана под марлей кровоточила. Ужасало не это. Зло окружало Бутча… повсюду… черт, Бутч и был тем черным отталкивающим следом, что учуял Вишес.
О, пресвятая Дева-Летописица.
Ви быстро осмотрел окрестности, затем, рухнув на колени, аккуратно дотронулся левой рукой до друга. Когда болезненный разряд пронзил руку, его инстинкты закричали, что нужно уносить ноги, ибо то, к чему он прикоснулся, нужно избегать любым способом.
