Он съел его целиком. И картофель фри, чуть тепловатый, но все равно казавшийся манной Господа. Потом его голову приподняли, и он выпил немного колы.
— Ближайший МакДак в двадцати милях отсюда, — сказал Солнечный свет, словно желая заполнить тишину. — Поэтому еда не такая теплая, как хотелось бы.
Мужчине хотелось еще.
— Ага, есть добавка. Открой шире.
Еще один Биг Мак. Картофель фри. И кола.
— Я сделал для тебя все, что смог, но ты нуждаешься в крови, — сказал ему солнечный свет, как ребенку. — И тебе нужно вернуться домой.
Мужчина покачал головой и осознал, что лежит на спине, с камнем вместо подушки и голой землей в качестве матраса. Он больше не был в своей пещере. Это место пахло иначе. Оно пахло… свежим воздухом, свежим весенним воздухом.
Но может… это был аромат Солнечного света?
— Да, тебе нужно домой.
— Нет…
— Ну, тогда у нас проблема, у тебя и у меня, — пробормотал Солнечный свет. — Раздалось шарканье, будто кто-то очень большой сел на корточки. — Ты — та услуга, которую я должен вернуть.
Мужчина нахмурился, медленно вдыхая, и затем прохрипел:
— Никуда не пойду. Никаких услуг.
— Тебя не спросили, приятель. И меня тоже. — Солнечный свет, казалось, покачал своей головой, потому что отбрасываемые им в пещере мутные тени задвигались, словно волны. — К сожалению, я должен доставить твою задницу туда, где тебе место.
— Я ничто для тебя.
— В идеальном мире это было бы правдой. К несчастью, это — не рай. Даже отдаленно не похож.
Мужчина согласился с этим, но чушь относительно «возвращения домой» не прокатит. Когда энергия, полученная от еды, наконец активировалась в нем, мужчина нашел в себе силы сесть, протереть глаза и…
Он уставился на Солнечный свет.
— О… дерьмо.
Солнечный свет мрачно кивнул.
— Ага, вполне описывает мое отношение к происходящему. И вот в чем соль: мы пойдем трудным или легким путем. Тебе выбирать. Хотя, хотел бы добавить, что если мне придется искать твою берлогу без твоей помощи, то это потребует от меня определенных усилий, что взбесит меня не на шутку.
— Я туда не вернусь. Никогда.
Солнечный свет пропустил ладонь через длинные разноцветные — светлые и черные — волосы. Золотые кольца блестели на его пальцах, сверкали в ушах, подмигивали в носу и мерцали вокруг его шеи. Бриллиантово-белые глаза без зрачков вспыхнули тонной раздражения, а ярко-голубая кайма вокруг радужек, похожих на луну, сверкнула темно-синим.
— Окей. Пойдем сложным путем. Скажи «спокойной ночи», Грейси
[77]
.
Когда перед глазами все почернело, мужчина услышал, как падший ангел Лэсситер сказал:
— Ублюдок.
Глава 40
— Видали выражение лица Фьюри? — спросил Блэй.
Джон посмотрел через кухонный остров
[78]
и кивнул, полностью соглашаясь с другом. Он и его друзья сделали по глотку пива.
Будто за ним черти гнались.
Он никогда не видел подобного выражения на лице мужчины. Никогда.
— Да, эта фигня со связанными мужчинами та еще дрянь, — сказал Куин, подойдя к холодильнику. Он открыл дверь и достал еще три бутылки из запасов Сэма Адамса
[79]
.
Блэй взял протянутую ему бутылку, потом поморщился, потирая плечо.
Открыв новую порцию, Джон приложился к ней, затем поставил пиво на стол, и показал знаками, «Я беспокоюсь за Кормию».
— Он не причинит ей зла, — сказал Куин, садясь за стол. — Неа, ни за что на свете. Он может закопать нас на заднем дворе, но не ее.
Джон бросил взгляд в сторону столовой. Оттуда послышался стук закрываемых дверей. Громкий.
— Ну, в доме полно народу… — Куин выглядел так, будто с трудом решал математическую задачку. — Включая нас. Поди разбери.
Джон встал. «Я должен проверить. Я не стану… ну, мешать чему-нибудь. Просто хочу убедиться, что все в порядке».
— Я с тобой, — сказал Куин, начав подниматься.
«Нет, ты останешься здесь. И прежде, чем начнешь чесать языком, пошел ты. Это — мой дом, и я не нуждаюсь в хвосте все время.
— Ладно, ладно. — Глаза Куина переместились на Блэя. — Тогда мы заглянем в кабинет физической терапии. Встретимся там?
— Зачем нам идти туда? — спросил Блэй, не глядя на парня.
— Потому что у тебя все еще идет кровь, и здесь ты первой помощи не получишь.
Куин сурово посмотрел на Блэя., а тот уставился на пиво.
— Ну, так просто скажи, как туда добраться, — пробормотал Блэй.
— А со спиной что будешь делать?
Блэй сделал длинный глоток Сэма.
— Отлично. Но сначала я хочу прикончить пиво. И мне нужно что-нибудь перекусить. Я умираю с голоду.
— Окей. Что ты хочешь из еды?
Они продолжали вести себя, как Джо Фрайди
[80]
: были напряжены и говорили только по существу.
«Увидимся прямо там», показал Джон знаками и отвернулся. Черт, они вдвоем и в ссоре — это в некоторой степени нарушало мировой порядок. Просто казалось неправильным.
Джон вышел через столовую и бегом преодолел парадную лестницу. На втором этаже он учуял красный дымок и услышал оперу, доносящуюся из комнаты Фьюри… ту поэтическую арию, которую тот всегда включал.
Едва ли она станет аккомпанементом для жесткого спаривания. Может, после спора они просто разошлись по комнатам?
Джон подкрался к комнате Кормии и прислушался. Тишина. Хотя из комнаты в коридор тянулся сочный, цветочный аромат.
Решив, что не навредит Кормии, если просто зайдет и проверит, в порядке ли она, он тихо постучал костяшками по двери. Ответа не последовало, и он просвистел.
— Джон? — спросила она.
Он открыл дверь, предположив, что это значило…
Джон застыл.
Кормия лежала на кровати в куче смятых простыней и одеял. Она была обнажена, и лежала спиной к двери, а на внутренней поверхности ее бедер… была кровь.
Она подняла голову и оглянулась из-за плеча, а потом быстро прикрыла себя.
