Никто не нарушает моего рабочего пространства, кроме моей собаки (ее я всегда рада видеть), и моего мужа (ему обычно я тоже рада). Я это место нигде не описываю, и его фотографий не существует. Скажу только, что оно чрезвычайно просторное, и в нем много света. Я думаю, что одна из причин моей территориальной чувствительности и восприимчивости относительно физического пространства, заключается в том, что абстрагирование от реального мира помогает мне сосредоточиться на происходящем в моем воображении. Вообще по природе своей я, как уже говорила, люблю уединение, и написание книги это глубоко личный для меня процесс, так что я всегда отношусь к нему очень трепетно.
Кроме моего агента и моего редактора (и всех замечательных людей, работающих в издательстве — они просто невероятны), я сотрудничаю со многими совершенно удивительными людьми. Мой личный помощник контролирует гладкость протекания всего рабочего процесса и держит меня в узде своим критическим отношением ко всему, что касается Дж. Р. Уорд, любя меня такой, какая я есть (ну, по большому счету потому, что мы дружим, но иногда я довожу ее до бешенства, и она остается со мной только из любви к моей собаке). Мой младший ассистент — это ходячая и говорящая энциклопедия по Братству, который способен с удивительным для меня рвением выяснять и разъяснять различные неясности и ноухау. Он также бесконечно терпелив со мной, и является одним из самых добрейших людей из всех, кого я когда-либо знала. У меня также есть высоченный, шестифутового роста, советник — неформал, увешанный металлическими фетишами — потому что всем, кто пишет о вампирах, требуется такой человек. Со мной работает женщина, которая даже на шестом месяце беременности готова таскать мои сумки по вестибюлям отелей, ездить на конференции и проверять, чтобы все мои маршруты происходили без задержек (мы называем ее администартивный помощник).
С моим критиком Джессикой Андерсон (она пишет шикарные паранормальные романы) мы познакомились восемь лет назад, и вместе прошли через все взлеты и падения (падения — это то, что мы называем дерьмовый период в жизни). Она пишет истории, основанные на интриге, а я больше специализируюсь на характере героев, поэтому у нас нет почти ничего общего, что касается материала для книг — и это, по моему мнению, является одной из главных причин, почему мы так хорошо сработались. Я называю ее своим Партнером по Содержанию, но не потому, что я делюсь с ней содержанием своих произведений, а потому что она для меня больше как «мозговой трест». Она помогает мне во многом, в том числе и с проблемами написания историй, и еще ни разу не дала мне плохой совет.
Еще два моих помощника ведут форум Дж. Р. Уорд и сообщество Братства Черного Кинжала в Yahoo! работая совместно с огромной командой модераторов-добровольцев, большинство из которых были с Братьями с самого начала. Наши модеры замечательные люди, и я так благодарна им за то, что они делают, просто потому, что любят мои книги.
Все мое творчество — это результат коллективных усилий. И я не смогла бы организовать правильно свое творческое пространство и время без помощи всех этих людей.
Обычно мой рабочий день заканчивается около девяти вечера, и тогда мы с мужем проводим немного времени вместе перед сном, затем снова встаем, и все повторяется по прежнему сценарию. Сказать по правде, я на самом деле скучная. По большей части все свое время я провожу, погрузившись в себя и написание книги, это занимает всю мою жизнь. Одиночество насыщает меня, как ни что другое: я счастлива быть одной за своим компьютером, наедине со своей собакой, лежащей у моих ног, и так было всегда.
Я верю, что писателями рождаются, а не становятся, но это не относится к написанию самой книги. Думаю, это более свойственно спортсменам и математикам, музыкантам и художникам, инженерам, да сотням миллионов других профессий, какими хотят овладеть люди. И, как мне кажется, самое лучшее из всего произошедшего со мной, кроме того, что мне очень повезло с матерью, является то, что я нашла свою нишу и в силах зарабатывать на жизнь, занимаясь любимым делом (мой муж много усилий вложил в мою издательскую деятельность, за что я ему безмерно благодарна).
Итак, пока я окончательно не разревелась и не размякла от благодарностей, давайте поговорим о Фьюри.
Я всегда видела в нем героя. С самого первого дня. Я также всегда чувствовала, что его книга будет о наркотической зависимости — что добавляло сложностей. Если честно, меня очень беспокоила эта ситуация с героином. Я помню, как у меня в голове у меня возник образ Фьюри, лежащего без сознания рядом с унитазом в ванной комнате, и…О, Боже, нет… Я не могу это писать. Как люди смогут увидеть в нем, обколовшимся до передоза, героя? И затруднения заключались не только в этом.
Дело в том, что герои не всегда правы, но они всегда сильны. Даже если они рыдают или теряют самообладание, контекст, который вводит их в это состояние, настолько силен, что мы прощаем им этот временный срыв. С Фьюри и его злоупотреблением красным дымком и ярко выраженным желанием защитить эту свою пагубную привычку с последующим враньем, я была очень обеспокоена тем, что, если я не смогу изобразить его правильно, читатель воспримет его как слабака, а не мученика.
Героям разрешено страдать. А вот быть слабыми — ни в коем случае.
Я думаю, очевидно, что у Фьюри имеются серьезные проблемы, и их много. Принимая во внимание проблемы с Зейдистом, а также сложный коктейль вины, грусти и паники, с которыми Фьюри пришлось жить с все эти годы — все это послужило причиной того, что красный дымок стал, по сути, лекарством от его переживаний. Первый шаг к тому, чтобы вызвать к нему сочувствие, стало знакомство читателя с Колдуном, чтобы они могли представить, отчего Фьюри пытается отгородиться своим постоянным курением. Снова, как и в ситуации с Ви в военном лагере, все здесь зависело от контекста.
Колдун — это голос, живущий в голове Фьюри и беспрестанно подпитывающий его зависимость:
«В его воображении колдун появлялся в образе назгула, стоящего посреди огромной серой пустоши, усеянной черепами и костями. Этот ублюдок с идеальным британским акцентом постарался, чтобы Фьюри никогда не позабыл своих неудач. Монотонная литания заставляла закуривать снова и снова, лишь бы не броситься к ящику с оружием и не вставить в рот ствол сорокового.
Ты не спас его. Ты не спас их. Проклятие настигло их всех из-за тебя. Это твоя вина… Твоя вина…»
Священный Любовник, стр. 5–6
Следующее, что необходимо было показать, это постепенное осознание Фьюри, того что он наркоман. Чтобы стать героем, ему необходимо победить свою тягу к наркотику, и первый шаг к выздоровлению — это признание наличия у него проблем. Впервые он понимает это, когда они вместе с лессером в поисках уединенного места для драки, неожиданно прерывают сделку наркоторговца со своим клиентом. Когда стало понятно, что сделка не состоится, отчаявшийся покупатель нападает на дилера, убивает его и подчищает карманы, перед тем как бежать:
«Степень радости на лице наркомана крышесносной. Парень явно сел на скоростной поезд прямиком к бесконечному кутежу, и тот факт, что дозы достались ему бесплатно, был лишь малой частью праздника. Настоящий экстаз он испытывал от количества имеющейся у него дури.
