— Кто там?
— Телохранитель Дашкин! — отозвался Илья и, посмотрев на Глеба, развел руками: — На работе у нее какая-то накладка. Шеф просил приехать на полчаса раньше.
— Какого черта? Ей нельзя одной высовываться, — проворчал Глеб, входя вслед за Ильей в комнату.
За письменным столом, заваленным бумагами, сидел вчерашний женоподобный субъект.
— Доброе утро! — кокетливо проворковал он. — Меня зовут Альберт. А вас?
— Глеб.
— О! Люблю это имя!
— Алик, завязывай, — строго проговорил Илья. — Нам бежать скоро.
— Подожду на кухне, — сказал Глеб, выходя.
— Зачем же? — бросил ему вслед Альберт. — Вы нисколько нам не мешаете.
Кухонька была крохотной. На столике в уголке притулился маленький японский телевизор. Глеб включил его со скуки, предельно убавив звук. Прогулявшись по каналам, Глеб не нашел ничего интересного. Из комнаты меж тем доносились обрывки диалога: «Говорю тебе, кретиниус, надо проинтегрировать». — «Тупица, зачем?! Там же абсолютный вакуум!» — «Илюшенция, не по дэ ихс! Я предлагаю — по дэ зэт…» — «Ах, вон ты куда?.. Шлэмазл,
[3]
что это нам даёт?» — «Смотри сюда, ослиная рожа. Используем пространство Миньковского, затем делаем перенос по оси времени…»
Глеб прикрыл кухонную дверь. Но вскоре она распахнулась, и на пороге ее возник всклокоченный Илья.
— Старик, значит, так… Мы побежали. Дашке скажи, чтоб ничего на столе не трогала. После двух я, может, заскочу еще поработать.
— Ступай с Богом, — улыбнулся Глеб, — и ни о чем не беспокойся.
Илья потоптался на месте.
— Вообще-то поговорить бы надо… Ну ладно, потом.
Он вышел. И перед тем как захлопнулась входная дверь, голос Альберта игриво произнес:
— До свидания, Глеб! Приятно было познакомиться!
Глеб вздохнул и вышел из кухни. Бумаги валялись на столе и на компьютере без всякого видимого порядка. Глеб взял наугад испещренный математическими символами лист, просмотрел его и равнодушно положил на место. Потом взял другой, затем — еще один… и вдруг присвистнул. «Ну, ребята, вы даете! — пробормотал он, хватая чистый лист и авторучку. — Не знаю, кто из вас кретиниус, а кто ослиная рожа, но проморгать такое решение…»
Присев за стол, Глеб начал лихорадочно строчить убористым почерком. Изредка он останавливался, мгновение-другое размышлял и вновь принимался писать. По мере того как лист покрывался уравнениями, по лицу Глеба расползалась блаженная улыбка. Заметив вдруг вошедшую Дашу, он проворно скомкал свой лист и швырнул в корзину для бумаг.
— Привет! — улыбнулась Даша. Она вошла в распахнутой дубленке, румяная от мороза. — Где Илья с Альбертом?
— Ушли, просили ничего тут не трогать, — отрапортовал Глеб. Взглянув на часы, он охнул и вскочил со стула. — Почему уехала одна? Мы же договорились! — упрекнул он из прихожей.
Даша вытащила из корзины брошенный им лист и тщательно расправила.
— Шеф позвонил, — объяснила она. — Просил приехать немедленно.
— Перебьется! Больше никогда так не делай! — крикнул Глеб, выходя. — Позвоню около трех!
Дверь за ним захлопнулась.
Сверкающими глазами разглядывала Даша исписанный Глебом листок.
— Черта с два! — притопнула она ногой. — Надоели мне твои тайны!
Положив листок на стол, она выбежала из квартиры, стремительно пронеслась вниз по лестнице и, выскочив из подъезда, впрыгнула в свою зеленую «хонду».
Когда «хонда» выруливала из подворотни, «жигуленок» Глеба только-только отъезжал от Дома игрушек. «Извините, сэр Майкл, — усмехнулась Даша, — но я позволю себе сесть вам на хвост».
Глеб вошел в кабинет французского вместе со звонком. Шум в классе мгновенно стих, и Лёня Рюмин, тряхнув светлым чубчиком, затянул «Марсельезу»: «Аллон занфан дэ ла патри-э…» Класс засмеялся.
Улыбнулся и Глеб.
— Фальшиво и произношение скверное, — сказал он по-французски. — Кто-нибудь ему поможет?
Дверь в кабинет скрипнула и чуть-чуть приоткрылась. Никто не обратил на это внимания.
На помощь Лёне, конечно же, пришла Гуля Шарипова. Она пропела первую строку «Марсельезы» довольно чистенько и с неплохим прононсом.
— Хорошая девочка, — похвалил Глеб. — Пятерка в журнал.
Класс возбужденно загудел. Послышались возгласы: «Можно мне попробовать?» — «Хотите, я под гитару сбацаю?» — «Давайте хором затянем!»
Дверь кабинета приоткрылась еще чуть-чуть.
— Хватит песен, — по-французски произнес Глеб. И по-русски добавил: — Сегодня у нас в гостях представитель министерства образования, которому может не понравиться наш вокал. — С этими словами он распахнул дверь и взял за руку притаившуюся в коридоре Дашу. — Если думаешь, что я тебя не засек, — шепнул он ей, — можешь меня уволить. — Затем втянул ее в кабинет и представил: — Дарья Николаевна Лосева — инспектор-лингвист. Прошу вести себя прилично.
Класс встал и замер от восхищения. Пунцовая от конфуза Даша была просто фантастически прекрасна. Замешательство ее, однако, длилось не более нескольких мгновений. Королевским жестом усадив класс, она сняла дубленку и перекинула через руку.
— Я устроюсь вон там, — указала она на пустующий в углу стол и зацокала меж рядов шпильками сапожек.
— Вот и хорошо, — улыбнулся Глеб. — А мы продолжим урок. И постараемся, как говорится, не ударить лицом в грязь.
Даша украдкой показала ему язык. Оглянувшись на нее, Лёня Рюмин задорно мотнул чубчиком.
— А давайте все как один выйдем к доске, — предложил он.
— И устроим шоу для одного зрителя, — поддержала его Гуля.
Глеб кивнул.
— Почему бы нет? Только говорите по-французски.
Но Лёня выразил сомнение:
— А вдруг инспектор по-французски не понимает?
— Тогда мы должны говорить по-русски, — подхватила Гуля.
— Не то получится, что мы вроде секретничаем, — развил свою мысль Лёня.
— Но какие могут быть секреты от представителя министерства! — торжественно провозгласила Гуля.
Даша рассмеялась. Глеб вздохнул:
— Прошу познакомиться, 9-й «Б».
— Нас продали! — застонал Лёня. — Теперь начнутся репрессии!
— Не начнутся, — возразила Гуля. — Существуют права человека.
Лёня посмотрел на нее в упор и отчеканил:
— Ты имеешь право хранить молчание. Всё сказанное тобой может быть использовано против тебя.
Класс грохнул от хохота. Даша заливалась в углу колокольчиком. Но Глебу удалось сдержаться, и с превеликим трудом он довел урок до конца. Звонок прозвучал для него как набат свободы.
