Глеб нахмурился.
— Я разберусь. Но лишь в интересах следствия. А работа эта… ну ее к свиньям.
— Серьезно?
— Вполне. Я еще вчера хотел с тобой об этом поговорить, но… Слушай, прекрати на меня так смотреть!
— Как?
— Вот так.
— Как вот так?
— Сама знаешь. Сейчас я растаю.
— Тогда я соберу тебя в пузырек. И буду принимать по две капли на ночь.
Они смотрели друг другу в глаза.
— В общем, так… — Глеб прокашлялся. — Меня вызывает на ковер директор…
— Я порву ему пасть, — пообещала Даша.
— …думаю, минут на десять, — невозмутимо продолжал Глеб. — Ты ждешь меня здесь. Потом мы едем в Мытищи знакомиться с колдуньей из Ольгиного списка.
— Я сама ведьма, — сказала Даша, не сводя с него глаз.
Глеб хмыкнул.
— Кто тебе это сказал?
— Многие говорят.
— Плюнь им в лицо. И сиди тихо.
Дверь кабинета подергали. Глеб отпустил дверную ручку, и в комнату заглянула географичка.
— Ну, что ты закопался? Иван Гаврилович неважно себя чувствует и просил поторопиться… — Тут она заметила Дашу. — О, инспектор министерства! Что-то вы к нам зачастили!
Даша вздохнула:
— Служба.
Глеб шагнул за дверь и обернулся:
— Дарья Николаевна, дождитесь меня, пожалуйста.
Даша деловито взглянула на свои часики:
— Ладно, Глеб Михайлович. Даю вам десять минут.
Когда шаги Глеба затихли в коридоре, географичка ядовито поинтересовалась:
— Вам так понравились его уроки? Или, наоборот, много замечаний?
Даша обезоруживающе улыбнулась.
— Сказать откровенно, по-французски я не понимаю ни слова.
— Зачем же тогда вы явились?
— Спросить, что он ел на завтрак.
Девчонки-секретаря в «предбаннике» не оказалось. Было похоже, она смоталась с концами. Постучав, Глеб приоткрыл дверь директорского кабинета и вошел. Кабинет был пуст. Чертыхнувшись, Глеб стал прохаживаться из угла в угол. Этак он маршировал минут двадцать пять.
Директор вошел, кашляя, сопя и хромая более обычного.
— А вот и я, вот и я… Давно ждете? Извините, дружок. Я чайку горячего напился и лекарство принял.
— Что с вами, Иван Гаврилович? — посочувствовал Глеб.
— Да шут его знает. Простыл, радикулит обострился… Бог с ним, не будем о болячках. Слыхал я, вы ругаете презентацию нашего издательства? Только не подумайте, будто я собираю сплетни…
— Иван Гаврилович, такое мне даже в голову не пришло.
Директор остро на него взглянул и тут же опустил глаза.
— Вот и правильно, Глеб Михайлович. Для меня очень важно знать ваше мнение. Пусть самое нелицеприятное.
Теперь Глеб посмотрел в глаза директору.
— Иван Гаврилович, вам известно, что Дмитрий Грачев — бандит до мозга костей?
Директор закашлялся, но взгляда не отвел.
— Да вы, Глеб Михайлович, никак удивить меня хотели?
— Признаться, хотел, — усмехнулся Глеб. — Зачем тогда вы держите этого пахана в авангарде? Нанять больше некого?
Ероша седые волосы, директор проковылял к окну.
— Глеб Михайлович, ведь и я могу полюбопытствовать: известно ли вам, что Виталий Лосев — бандит похлеще Грачева? Если неизвестно — ваша проницательность весьма однобока. А если известно, зачем вы подались к нему в охрану? Мы с вами, дорогой мой, в такое время живем и в такой стране, где у интеллигентного человека выбор…
— Нет, Иван Гаврилович, — перебил Глеб, — на это я не куплюсь. У вас благородные цели и огромные финансовые возможности. Вы просто не имеете права себя компрометировать. А у меня задачи более скромные — так сказать, на уровне шкурных интересов…
— Ах, Глеб Михайлович, — директор прохромал к своему креслу, — до чего мне приятно с вами беседовать! Мы с вами точно дипломаты двух враждующих стран: ходим вокруг да около и выискиваем слабые места.
Глеб пожал плечами:
— Иван Гаврилович, я вас не понимаю.
— Ну, полно, полно, дружок! Если б вы доверяли мне больше и поведали откровенно, в чем именно состоят эти ваши шкурные интересы…
В дверь постучали, затем в кабинет впорхнула Даша.
— Глеб Михайлович, прошло сорок минут… — Заметив сидящего директора, она обворожительно ему улыбнулась. — Прошу прощения, вы Иван Гаврилович?
Директор кивнул с улыбкой.
— Если мне не изменяет память.
Даша ткнула ногтем в стекло своих часиков.
— Извините за бесцеремонность, но у меня скоро заседание коллегии в министерстве. А мы с Глебом Михайловичем еще не обсудили методику его уроков и…
Директор рассмеялся, и смех его перешел в кашель.
— Прекратите, Дарья Николаевна… — проговорил он, запыхавшись, — ей-богу, уморите.
— Мы знакомы? — смутилась Даша.
— Как сказать… Племянницу Виталия Петровича забыть невозможно. Я дважды имел честь вас видеть, а вы едва ли меня заметили.
Даша с улыбкой вздохнула.
— Значит, попалась.
Директор перевел взгляд на Глеба.
— Эх, молодежь, молодежь… Что с вами делать — идите. Но, Глеб Михайлович, наш с вами разговор…
В дверь вновь постучали, и ворвалась сердитая географичка.
— Эта фифа якобы из министерства!.. — заметив Дашу, она осеклась и пробормотала: — Ах, она уже здесь!
Директор вперил в географичку колючий взгляд.
— Галина Даниловна, что за паника? Разве у нас налёт террористов?
— Кто его знает? — усмехнулся Глеб. — Галина Даниловна всегда начеку и спешит уведомить начальство. Как утверждал один великий стратег, кадры решают всё. До свидания, Иван Гаврилович.
— Приятно было познакомиться, — сказала Даша.
Директор поднялся, хромая, обошел стол и поцеловал ей руку.
— Взаимно. Глеб Михайлович, надеюсь, наш разговор не закончен.
Глеб молча кивнул, и они с Дашей вышли. Географичка пролепетала:
— Иван Гаврилович, я просто подумала, что…
Директор хлестнул ее по щеке.
— Гусыня безмозглая!
Из глаз географички потекли слезы.
— За что, Иван Гаврилович?
Директор подошел к двери и запер ее на ключ. В походке его не осталось и следа хромоты, и морщины на лице разгладились.
