— Я не клиент, Степан Савельевич, — сказал Глеб, — я муж Даши Лосевой. Здравствуйте.
Степан Савельевич озадаченно почесал оттопыренное ухо.
— Когда же она успела замуж выскочить?
Глеб с усмешкой посмотрел на него в упор.
— Как раз в тот день, когда вы отказались давать ей работу.
— Ясно, — вздохнул директор бюро переводов, — вы пришли взять меня за грудки.
— Нет, — качнул головой Глеб, — я только хочу узнать причину.
Опустив глаза, Степан Савельевич принялся перекладывать бумаги. Глеб молча ждал. Директор бюро вдруг метнулся к двери, чуть приоткрыл ее и посмотрел в щелку.
— Сидит, цаца! — прошипел он. — Газетки почитывает!
Глеб с любопытством разглядывал его пунцовое от гнева ухо.
И Степана Савельевича наконец прорвало.
— Послушайте, таких переводчиков, как Дарья, днем с огнем поискать. Тексты всегда четкие: ни ошибок, ни корявостей. А многие полагают: раз технический перевод — любая халтура годится, туда-сюда… Притом Дарья в сроки укладывалась и не подвела меня ни разу, вот так.
— Мне ее трудовая характеристика не нужна, — сказал Глеб.
— Молодой человек, я хочу, чтоб вы поняли, — Степан Савельевич кивнул на дверь и понизил голос, — если б мне эту б… не навязали, если б на меня так не давили, туда-сюда…
— Минутку, — прервал его Глеб. — Вы хотите сказать, что Дашины заказы передают теперь вон той милой девушке? Правильно я вас понял?
— Увы, именно так.
— И девушка эта, судя по всему… Вероятно, она подруга кого-то очень влиятельного?
Директор бюро вздохнул с облегчением.
— С вами приятно разговаривать.
— Благодарю. Чья она любовница, Степан Савельевич? Назовите имя.
Степан Савельевич замялся.
— Не знаю, не знаю… Вряд ли я имею право…
Перегнувшись через стол, Глеб слегка затянул узел на галстуке ушастика.
— Боюсь, у вас нет выбора, — сказал он мягко. Директор бюро вовсе не стремился разыгрывать героя.
— Дмитрий Аркадьевич Грачев, вот так, — прошептал он, сделав большие глаза. — Личность грандиозная. Уж не знаю, что он нашел в этой лярве, туда-сюда… но меня за глотку взяли — будь здоров.
Глеб отпустил его галстук.
— Спасибо, Степан Савельевич. Я выяснил, что хотел. Всего хорошего.
Директор бюро проводил Глеба через комнату сотрудников до входной двери.
— Передайте Дарье, — прошептал он, — что недельки через две нам обещали несколько крупных заказов, и я уж постараюсь…
— Не трудитесь, мы уволились, — отмахнулся Глеб, выходя.
Когда дверь за ним закрылась девица с «Аргументами и фактами» в руках полюбопытствовала:
— Что за ковбой?
Степан Савельевич выпятил нижнюю губу.
— Давать отчет вам я покамест не обязан. Занялись бы лучше делом, барышня. Риммочка, — обратился он к даме за компьютером, — как там у нас с балансом?
— Через часок-другой добью, — пообещала Риммочка, откусывая баранку.
Девица меж тем обиженно отложила газету.
— Мне, что ли, уткнуться носом в словарь? Чего-то из себя изображать?.. У меня, к вашему сведению, биоритм совы. То есть вся творческая активность именно к ночи.
Уши директора бюро приняли боевой окрас.
— Вашу ночную активность я оплачивать не собираюсь! — выпалил он и юркнул в дверь кабинета.
— Ну, козел! — пробормотала девица с газетой. — Хочешь, чтоб тебе ноги повыдергивали?!
— Не бери в голову, — отозвалась дама за компьютером. — У Савельича просто климакс. В тяжелой форме.
Даша встретила Глеба в прихожей. Она была в джинсах, в свитере и в сапогах. Лицо ее выражало тревогу.
— Звонила графиня, у нее был такой голос… — торопливо сообщила Даша. — К ней опять наведались эти… организаторы симпозиума. Она грамотно их послала. Они уехали, но пообещали скоро вернуться со своим научным руководством. Как тебе это нравится?
Глеб нахмурился.
— Совсем не нравится.
— Мне тоже. Я позвонила Илье, Стасу и Такэру и отменила сегодняшнюю встречу. Надо мчаться в Мытищи. Постой-ка… — Даша сбегала на кухню и вернулась с бумажным свертком. — Я тут бутерброды заготовила, буду кормить тебя по дороге. Что ты так смотришь? Я сделала что-то не так?
— Ты умница, — мягко ответил Глеб, — ты все сделала правильно. Только поеду я один.
Изумрудные Дашины глаза потемнели от обиды.
— Если б у меня были ключи, — запальчиво проговорила она, — я бы заперла твою квартиру и сама уехала!
Глеб удивленно поднял брови. Затем достал из куртки ключ и протянул Даше.
— Дело только за этим? Тогда вперед.
— Спасибо… — Даша повертела ключ на пальце и опустила в карман джинсов. — Ладно, ластик… Но почему я не могу поехать с тобой?! Скажи почему?!
Глеб вздохнул.
— Ты умная девочка. Пожалуйста, приведи хоть один довод, который оправдал бы твою поездку в Мытищи.
— Да сколько угодно!
— Пожалуйста, хоть один.
Даша теребила пакет с бутербродами.
— Можешь сесть на диван? — попросила она вдруг.
— Даш, нет времени, я…
— Всего на минутку. Пожалуйста.
Глеб вошел в комнату и, не снимая куртки, присел на краешек дивана.
— Я весь внимание.
— Сейчас день или ночь? — спросила Даша.
Глеб улыбнулся.
— День, родная. Ты это к чему?
— К тому, что ночью я шепчу тебе всякую нежную чепуху, а сейчас день, и мы способны рассуждать холодно и трезво. Так ведь?
— Продолжай.
— Ну так вот… именно днем я говорю тебе, что… дело в том… Послушай, я просто не в состоянии без тебя находиться! Я дышать без тебя не могу — это единственный мой довод!
В полном смятении Глеб встал с дивана.
— Все? — спросил он.
— Да, — тихо ответила Даша.
И Глеб потребовал:
— Немедленно скажи «ластик».
Даша подняла на него широко раскрытые глаза.
— Черта с два!
— Дашка, я очень-очень тебя прошу.
В Дашиных глазах блеснули слезы.
— Ну, если ты так просишь… Фиг с тобой, ластик.
Глеб подошел к ней и взял за плечи.
— Значит, ты стерла все, что говорила до этого.
