– На пять минут! – Оксфорд постучал по циферблату своих часов. – Но не на шесть с четвертью!
Возникла неловкая пауза, во время которой, однако, Луганский пришел в себя.
– Товарищ генерал, я не позволю разговаривать с собой в подобном тоне. Тем более в присутствии…
– Вы! Не позволите! Мне?! – Генерал поднялся, опираясь на стол. – Щенок!
– …в присутствии подозреваемого, – твердо продолжил майор. – И, если вам угодно высчитывать секунды…
– Да, мне угодно! Это секунды вашей служебной небрежности! Они складываются в часы, месяцы и годы!
Вновь возникла пауза. Генерал сверкал глазами, раздувая ноздри. Обалдевший майор гадал, какая муха его укусила. А Глеб, показательно втянув голову в плечи, проканючил:
– Может, я пойду? Вы уж без меня…
Тут Оксфорд топнул ногой. И топнул не слабо.
– Закрой пасть, мерзавец! Если ты еще не в Лефортово, то лишь потому, что у меня прошла зубная боль!
Глеб едва не расхохотался. Майору, однако, было не до смеха, и все же гонора он не утратил.
– Товарищ генерал, если вы нынче… э-э… заняты более важными делами, давайте отложим допрос. А этого гражданина покамест…
– Я сам знаю, когда и что откладывать! – Генерал поправил узел галстука. – Не вам, майор, мне указывать! Давайте, что у вас там в клювике!
Луганский перевел дух.
– Наш проворный учитель, – отрапортовал он, – познакомился в Ницце с некой Элен Вилье, французской актрисой. Весной этого года, во время киносъемок в Москве, эта дама обвинила Грина Глеба Михайловича в попытке изнасилования…
– Юрий Васильевич, – зловеще перебил генерал, – вам должно быть известно, что этот эпизод расследовал я. Мадам Вилье заявление свое через два дня забрала, и инцидент был исчерпан. Луганский, давайте начистоту, вы под меня копаете?
Майор бурно возмутился.
– Борис Викторович, это ваше подозрение я не желаю даже обсуждать! Дело в том, что покойный Мак-Грегор тоже ухлестывал за Элен Вилье! Старая любовь, как известно, не ржавеет! Отсюда ссора в «Метрополе» и вероятный мотив для убийства!
Генерал Рюмин и Глеб обменялись взглядами. «Ну и фрукт!» – сказали их глаза.
– Чертовски остроумно, – произнес Глеб.
– Заткнись! – рявкнул генерал. – Раскроешь рот, когда я разрешу! – И дружелюбно, почти с нежностью, обратился к майору: – Юрий Васильевич, надо бы побеседовать с этой Элен Вилье. Она сейчас в России?
Майор, если и смутился, вида не подал.
– Думаю, да. То есть я собираюсь оперативно в этом удостовериться.
Генерал хмуро опустился на стул.
– Удостоверьтесь, да пошустрей. – Он пренебрежительно махнул в сторону Глеба. – А пока уберите с глаз этого Казанову. Смотреть на него тошно.
Майор растерялся.
– Но, Борис Викторович, он ведь…
Генерал саданул кулаком по столу.
– Чтоб духу его здесь не было! А ты, – обратился он к Глебу, – если хоть на шаг переступишь Окружную, пожалеешь, что на свет родился! Понял?.
Глеб направился к двери.
– Угу.
– Что за «угу»?! – взревел генерал. – Понял, спрашиваю?!
Держась за дверную ручку, Глеб пролепетал:
– Так точно, понял. – И за спиной у себя услыхал: «Черт знает что за шушеру держат в учителях!»
Луганский, по приказу шефа, отконвоировал Глеба до выхода. В городе по-прежнему накрапывал дождь и быстро сгущались сентябрьские сумерки. Впрыгнув в свой «жигуленок», Глеб не успел закрыть дверцу, как ощутил специфическое покалывание в висках. «Прослушку присобачил, гаденыш!» – усмехнулся он мысленно. Включив зажигание, Глеб погнал машину к дому.
Искать прослушку, разумеется, он не стал. «Жучок» как бы сам собой вывалился наружу.
11
Когда «жигуленок» отъехал от парковки, некая штуковина величиной с пуговицу, непонятно как выпав из автомобиля, шмякнулась об асфальт. Водитель «Хонды», намеревавшийся по заданию сесть Глебу на хвост, заметил отвалившийся «жучок», который сам же приспособил в салоне объекта наблюдения. Симпатичный парень в костюме и при галстуке, он от изумления замер, потерял драгоценные секунды и фигуранта упустил. Однако не слишком расстроился, рассудив, что адрес объекта известен и след легко взять заново. Поэтому симпатичный парень за «жигуленком» не погнался, а решил подобрать с асфальта казенную аппаратуру. Но когда он вышел из машины, аппаратура эта величиной с пуговицу уже находилась в руке длинноволосого толстяка, который вертел ее перед носом так и сяк.
– Отдайте, пожалуйста, – сказал симпатичный парень. – Это мое.
– Ваше? – переспросил толстяк – А мне показалось, это из той колымаги выпало. Вон, гляньте, «жигуль» на светофоре.
Парень из «Хонды» в дискуссию вступать не собирался.
– Отдай, – потребовал он. – Это подарок приятелю. Прикольная вещица, а он, дурило, посеял.
Куроедов с ухмылкой откинул со лба прядь.
– Еще бы не дурило! «Клопа» для собственной прослушки обронил!
Симпатичный парень начал терять терпение.
– Лейтенант Вегин, ФСБ, – махнул он удостоверением. – Отдай и вали, пока я добрый.
Куроедов стал закипать злобой. Глаза его покраснели.
– Ох, напугал! Не Юрик ли Луганский твой шеф?! Он обожает командовать идиотами!
Осведомленность толстяка озадачила лейтенанта Вегина, но не обескуражила.
– Ну, хватит! – Он сжал руку скандалиста и завернул за спину.
Толстяк вскрикнул. Вокруг него что-то заклубилось, словно от одежды поднялась пыль. Это было странно, поскольку дождь, похоже, на эту пыль не действовал. Лейтенант Вегин, однако, в подобные тонкости не вникал. Пользуясь отсутствием свидетелей, он спешил погасить инцидент и приступить к выполнению задания.
Лейтенант извлек из пальцев Куроедова средство прослушки.
Далее произошло следующее. Рука толстяка изогнулась, точно змея, вырвалась из захвата и, оставаясь за спиной, под невероятным углом долбанула лейтенанта Вегина в челюсть. Тот отлетел метра на два и рухнул на асфальт, издав затылком глухой треск. Развернувшись в ярости, Куроедов к нему шагнул.
– Не трогай меня, шестерка!
Симпатичный парень с отобранным «жучком» в кулаке неподвижно смотрел в пасмурное небо. Он был мертв.
Около двадцати секунд понадобилось Куроедову для осознания происшедшего. Злость его улеглась, дымка вокруг тела исчезла.
– Ничего себе! – Толстяк откинул со лба мокрые волосы. – Ну и силища у меня!
