Даша пятилась в сторону кабинета английского.
– Разве у Стаса еще есть уроки?
Глеб кивнул.
– По средам – четвертый последний, у десятого «Б». Могла бы запомнить.
Они разбежались.
– Зайдя в кабинет французского, Глеб загрузил восьмиклассников заданием и помчался по лестнице на первый этаж.
– Разговорчики в сторону! – донесся из спортзала рык Стаса. – Рюмин, вперед и с песней!
Глеб приоткрыл дверь. Взору его предстала знакомая до боли картина: 10-й «Б» расположился на скамейках вдоль стены, а Леня Рюмин, вздернув чубчик, держался за свисающий канат. В картине этой, правда, появилось дополнение: рядом со Стасом стоял улыбающийся Такэру.
– Давай, – подбадривал он Леню. – Это нетрудно.
Глеб затаил дыхание, предвкушая спектакль.
Леня глубокомысленно кивнул.
– В принципе, запросто. Главное, медитация.
– Концентрация, – поправила со скамейки Гуля Шарипова.
– Какая разница, – отмахнулся Леня. – Концентрация, медитация… Важно достичь просветления, чтобы не замечать препятствий.
Гуля дополнила:
– Чтобы тело само устремилось вверх.
Класс захихикал. Стас пророкотал:
– Ленька с Гулькой, умолкните! Рюмин, лезь!
Леня мотнул чубчиком.
– Только после японского товарища, – кивнул он на Такэру. – По законам гостеприимства.
Глеб рассмеялся. Взоры обратились на него.
Гуля приглашающе махнула.
– Заходите, Глеб Михайлович! У нас тут русско-японский залаз по канатам!
– Не залаз, а залезон, – поправил Леня.
Класс прыснул.
Такэру улыбался до ушей.
– Добрый день, сэнсэй!
– Ленька с Гулькой! – рыкнул Стас, направляясь к двери.
Такэру поспешил за ним.
За дверью спортзала Глеб полюбопытствовал:
– Экскурсия у вас, что ли?
Стас усмехнулся.
– Вроде того. Привез самурая, чтоб не скучал. Пообедаем – отвезу в посольство.
Такэру похлопал его по плечу.
– Рыжий хвалится педагогическими приемами. Увы, не впечатляет.
Глеб взглянул на часы.
– Хорошо с вами, ребята, но у меня урок. Срочно информирую: Куроедов – племянник Люси Ньюгарт.
Стас азартно щелкнул пальцами.
Такэру воскликнул:
– Ни фига себе!
– Твой брат это раскопал, – сообщил Глеб. – Пожалуйста, Стас, позвони Светке. Нужен адрес Куроедова. Домашний, разумеется: вряд ли он прячет их в офисе.
Кивнув, Стас извлек из кармана мобильник и обратился к Такэру:
– Проводи пока урок.
– Как это? – растерялся юноша.
– Каком кверху. Пусть лезет, заставь его.
Такэру вернулся в спортзал.
Глеб помахал было ручкой, Стас удержал его.
– Постой. Минутой больше, минутой… Черт, занято у нее!
– Пойду, – сказал Глеб. – А то они кабинет у меня разворотят.
– У тебя-то! Подожди… – Стас продолжал дозваниваться. – Вдруг оперативное решение понадобится… Елки, что у нее там?! Дознание по телефону, что ли?!
Тут из зала донеслись смешки, затем сердитый голос Такэру произнес:
– Ленька с Гулькой, умолкните!
Глеб и Стас заглянули в дверь.
Держа ноги углом, Такэру красиво лез по канату. Леня Рюмин авторитетно ему советовал:
– Направьте волю против тяготения!
Глеб со Стасом расхохотались.
– Дозвонись без меня, – махнул рукой Глеб и помчался на урок.
Взбегая по лестнице, он продолжал хохотать.
7
В лаборатории на даче Куроедова супруги Ньюгарты вновь готовились к демонстрации красителя. Их белые халаты были тщательно выстираны, колбы и пробирки блестели, как елочные игрушки, только лица биохимиков не выглядели празднично. Уставясь в пространство, Джордж сидел на табурете. Нос его, похожий на картофелину, поник, кудряшки вокруг лысины как бы увяли, а в голубых глазах затаилась обреченность.
– Не хочешь помочь, дорогой? – обратилась к нему Люси, закрепляющая материю на деревянной болванке. – Подержи, пока я булавки воткну.
Джордж встал, подошел и буркнул:
– Что? Куда?
Взяв его палец, Люси прижала им нужное место.
– Нарядим нашу куколку. – Она критически оглядела болванку.
– Когда явится наш благодетель? – осведомился Джордж. – Что-то я соскучился.
Люси осторожно воткнула булавку под палец мужа.
– Приедет вот-вот. Звонил с дороги, просил провести все в темпе.
– Просил или приказал?
– Ты ведь знаешь, дорогой, это вопрос интерпретации.
Джордж скривил губы.
– Ну, конечно, в твоей интерпретации он «просил».
Люси переставила его палец повыше.
– Должна признать, пирожки с капустой были превосходными. Не хуже маминых.
– Иди к черту! – взорвался Джордж.
Люси воткнула очередную булавку под его палец.
– Как скажешь, дорогой.
– Он звонил пьяный? Только попробуй заявить, что это вопрос интерпретации!
– Насколько я могла судить по голосу, Владимир действительно был слегка навеселе.
– Черт побери! – рявкнул Джордж. – У кого переняла ты эту дебильную викторианскую манерность?!
Люси гордо задрала нос.
– Джо-ордж! Я похожа на леди Макбет?
Сбитый с толку супруг пробормотал:
– При чем тут вообще…
– Отвечай на вопрос, Джордж!
– Ты не только не похожа на леди Макбет, но вдобавок…
– Черт тебя дери, Джордж! – вскричала Люси. – Я не леди Макбет! Но клянусь Господом, я зарежу этого ублюдка, вытяну из него кишки и буду на них плясать, плясать!.. Ты хочешь этого, дорогой?! Ты этого хочешь?! – Глаза Люси сверкали, и в наступившей тишине слышалось ее прерывистое дыхание.
Лысина Джорджа покрылась капельками пота.
– Ну-ну, детка, – проговорил он. – Подержи-ка палец вот тут, а булавки отдай мне… Отдай, Люси: я сам закреплю. Обожаю, когда ты так орешь.
