Такэру кивнул.
– Да, рыжий. С японским поклоном.
Оба рассмеялись, и Такэру вышел.
Светлана пересела на место водителя.
– Тогда, Стас, до вечера.
Стас посмотрел жене в глаза.
– Только, Свет… как договорились, ладно? Чтоб ни синяка на тебе, ни царапины.
– Так точно! – Светлана козырнула и отъехала.
Когда Стас открыл дверцу «Тойоты», Такэру сидел сзади, а майор Калитин на водительском месте.
– Командую здесь я, – уточнил он. – И я же за рулем.
Стас уселся рядом.
– Нет вопросов. Справедливо.
Алексей вздохнул с облегчением.
– Тогда разберемся, где тут у тебя какие кнопки.
9
Паря на стуле под потолком, Глеб изображал панику. Получалось так себе, но что делать, если актерского таланта ни на грош.
– Товарищ генерал! – вопил он, как ошпаренный кот. – Опустите меня на пол! Я высоты боюсь!
Благо, ошеломленному майору было не до системы Станиславского. Он лихорадочно ловил ускользающую реальность. Тем временем Оксфорд, задрав голову, проорал Глебу:
– Ты ведь что-то знаешь! Колись!
– Знаю, верней – догадываюсь, – отозвался Глеб, – кто убил Мак-Грегора. Это японский гангстер Ямото Кае. Я найду его и передам вам, годится?
Оксфорд так удивился, что едва не вышел из роли.
– Вы не говорили мне, Глеб Михайлович, что… – Он закашлялся, нахмурился и рявкнул: – Найди мне японского гангстера! А не найдешь – пеняй на себя: зарою!
Парящий в воздухе стул резко дернулся, и голова Глеба по самые плечи утонула в потолке, торчала лишь нижняя часть тела. Генерал Рюмин и сам обомлел, но взгляд майора, по счастью, устремлен был не на него. Голова Глеба меж тем «выбралась» из потолка и закричала:
– Не убивал я вашего лейтенанта!
Оксфорд взял себя в руки.
– Уверен в этом. – Он пронзил взором майора Луганского. – Тут Юрий Васильевич усердствует. Дровишек подкинет, кочергой пошурует… Не важно, что пальцем в небо. Лишь бы усердие заметили.
Этот выпад помог Луганскому прийти в себя. В подобных пикировках он был, что называется, на своем поле.
– Странные инсинуации, Борис Викторович, – произнес он с достоинством.
Оксфорд сверлил его взглядом.
– Не инсинуации, Юрий Васильевич, а факты. У меня этих фактов папка целая. На мое место метите? Что ж, дело житейское. Правда, вы пока лишь майор – ну да с вашими связями…
– Борис Викторович! – Луганский гордо поднялся. – Простите, я не желаю поддерживать подобный нелепый разговор! – Он направился к двери.
– Торопитесь отчиму пожаловаться? – произнес вдогонку генерал. – Зря, друг мой. К тому ж небезопасно.
Майор с прищуром обернулся.
– Пугаете?.. Ну-ну. Так ему и передам. – Он рванул дверь – и отпрянул в испуге.
В кабинет ступил еще один генерал Рюмин, точная копия первого, и прикрыл за собой дверь.
– Передай, друг мой, передай, – произнес он ласково. – Смотри только, чтоб тебя в психушку не упекли.
Тут майор Луганский оторвался от пола, закружился и повис под потолком по соседству с Глебом.
Воззрившись на своего двойника, Оксфорд опять едва не испортил обедню, однако вспомнил об управляемых голограммах, которые Глеб демонстрировал ему летом. И оба генерала, встав плечом к плечу, уставились на висящую под потолком парочку.
Майор Луганский был в шоке.
– Господи… – только и смог пролепетать он.
Генерал-голограмма вздохнул.
– Что с ним делать? Надоели оба.
Натуральный генерал Рюмин распорядился:
– Учитель пусть проваливает. Найдет убийцу Мак-Грегора – будем квиты.
– Ничего себе «квиты»! – огрызнулся сверху Глеб.
– Только вякни у меня! – осадил его генерал-голограмма. И обратился к «двойнику»: – А с интриганом как?
Оксфорд чуть подумал.
– Пусть расследует убийство Коли Вегина. Без подтасовок.
– Под нашим жестким контролем, – уточнил генерал-голограмма.
Оксфорд кивнул.
– Безусловно. Юрий Васильевич не идиот: понимает теперь, что отчим не выручит.
– Лады, – согласился генерал-голограмма, – так и решим.
Глеб с майором Луганским плавно опустились на пол, причем у последнего подкосились колени. Генерал Рюмин, вновь обретя манеры Оксфорда, негромко произнес:
– Юрий Васильевич, будьте добры, проведите Глеба Михайловича мимо наших церберов.
Луганский млел в оцепенении. И генерал-голограмма рявкнул:
– Ты че, мужик, не врубился?!
Майор аж подпрыгнул.
– Конечно, Борис Викторович… э-э… Борисы Викторовичи… О боже! Конечно, я провожу.
Они с Глебом вышли из кабинета, и оба генерала пронзительно смотрели им вслед. Майор Луганский и Глеб молча прошли по коридору и так же молча сели в лифт: говорить друг с другом им было не о чем. Майор нажал кнопку, лифт поехал вниз, но вдруг застрял между этажами. Луганский забарабанил по кнопке.
Тут в кабине лифта, буквально из воздуха, материализовался генерал Рюмин.
– Забыл предупредить, Юрий Васильевич, – отечески произнес он. – Осторожней с Куроедовым и с так называемым «бульоном». Бросайте вообще эту бодягу.
Привалясь к стене лифта, майор едва не сполз на пол.
– Господи, Борис Викторович, я честью клянусь…
Генерал погрозил ему пальцем.
– Знайте, я все вижу! Помните, как в сказке: «Не садись на пенек, не ешь пирожок!» – С этими словами генерал растаял.
Майор то ли застонал, то ли всхлипнул. И лифт поехал вниз. Выйдя из здания ФСБ, Глеб ринулся к «жигуленку». Он старался не хохотать, ибо знал, что, начав, не скоро остановится. Ему следовало пулей нестись в школу: Дашка, небось, заждалась.
10
Пройдя по опустевшему коридору, Светлана заглянула в кабинет английского. Даша с книгой в руке сидела за учительским столом. Входя, Светлана полюбопытствовала:
– Что читаем?
В зеленых Дашиных глазах заплясали искорки.
– Когда входишь, принято здороваться. Тебя в школе не учили?
– Привет, – сказала Светлана.
Даша отложила американский детектив.
– Садись, Сычова, докладывай: кто прислал и с каким заданием?
