Рутина душила, опутывала паутиной обыденности, делала такими заманчивыми огни чужих карнавалов.
И все же Алексей держался. Может, потому, что претендентки на адюльтер были однообразны и скучны? Холеные избалованные самки, уверенные в собственной неотразимости, всегда доступные и туповато-жадные – они не вызывали у Майорова ничего, кроме зевоты.
А потом в его жизни появилась Изабелла.
Алексей помнил, как искренне хихикал, застукав жену за сбором материала на его будущую партнершу по фильму. На тот момент он видел Изабеллу только на фото и по телевизору, и особого впечатления свежеиспеченная актрисулька на него не произвела.
Ну да, красивая, даже очень, и что? Вон их сколько, красоток всех мастей и расцветок. А одно имя чего стоит! Это же какой дурындой надо быть, чтобы выбрать себе псевдоним в стиле слащавой женской прозы – Изабелла Флоренская! Интересно, может она еще и Изабелла Павловна?
Да сто пудов – по паспорту она Маша Хрюкина. Или Света Палкина какая-нибудь. Так это ж негламурно!
В общем, поиздевался он над ревностью смешного зайцерыба всласть.
И уехал на съемки.
Это был первый фильм в его карьере, хотя Алексей давно мечтал сняться в хорошем кино. Но именно в хорошем, всякие там сопледрамы о трудной судьбе простого паренька из Мухосранска, либо детдомовца, либо из семьи люмпенов, эдакого цветка на помойке, желающего стать певцом, а не слесарем пятого разряда, и в итоге добивающегося своего, несмотря на жуткие препоны, Майорова не устраивали. Подобные сценарии ему присылали постоянно, собираясь косить бабосики на раскрученном имени звезды шоу-бизнеса, и Алексей неизменно отказывался.
Пока не появился Тахир Хасбулатов, режиссер навороченных блокбастеров, и не предложил Алексею главную роль в фантастическом боевике, роль неоднозначную и очень интересную. Типаж, который предстояло сыграть Майорову, нельзя было назвать только положительным или совершенно отрицательным, там было намешано всего. А самое главное – главный герой не был певцом, представляете? Он был загнанным в угол обстоятельствами бизнесменом, к которому случайно попал загадочный артефакт. И понеслось!
Алексею, обожавшему фантастику, сценарий очень понравился. Немного напрягало наличие постельных сцен – не пацан начинающий, на минуточку, чтобы внимание к себе голым задом привлекать! – но Тахир Талгатович пообещал, что голый зад задействован не будет, ограничимся голым торсом. Обнаженная женская грудь партнерши вас не смущает? Нет? Вот и славно.
Это смотря какая грудь, как оказалось.
Возможно, профессиональных актеров и учат не реагировать на прелести партнерши и лапать их десять дублей подряд с хладнокровием робота, перехихикиваясь со съемочной группой в перерывах, но Алексею пришлось тяжковато.
Познакомившись со своей будущей партнершей, он поначалу совершенно не отреагировал на Изабеллу как на женщину. Коллега, и только. Красивая, конечно, и, как оказалось, умненькая, независимая, порой строптивая – характером Флоренская немного напомнила ему Анну, но только немного, – но влечения к ней Майоров не ощущал.
Пока не начались съемки первой постельной сцены.
И мозг спасовал, без боя сдавшись на милость победителя.
А победитель миловать никого не собирался.
И в первую очередь самого Алексея.
ГЛАВА 16
До момента съемок этой злосчастной постельной сцены Алексей относился к партнерше с дружеской симпатией, с удовольствием болтая с ней в перерывах на разные темы. Изабелла была умна, начитанна, умела отстаивать собственную точку зрения, забавно горячась при этом. А еще она ни словом, ни жестом, ни полунамеком не пыталась соблазнить Майорова, совершенно удовлетворившись, казалось, приятельскими отношениями.
И вскоре Алексей заметил, что начинает скучать, когда Дикарки нет рядом. Откуда взялось это прозвище, он не знал, но в съемочной группе Флоренскую так называли все. Может, потому, что кличка удивительно подходила девушке – она действительно меньше всего напоминала опротивевший Алексею типаж холеных светских львиц, это была гордая, независимая и неприрученная пантера.
Так, во всяком случае, казалось теперь Майорову, да и остальным членам съемочной группы. Женщины, возможно, не разделяли мнения членов, но тоже относились к Изабелле на удивление ровно.
И как-то вдруг забылось, что старт этой неприрученной дикой пантеры был финансово обеспечен неизвестным спонсором, да и в фильм Хасбулатова кошечка попала по протекции.
Правда, об этом знал только Тахир Талгатович, а он предпочитал держать свои маленькие тайны в секрете. Как и то, к примеру, что настоятельная просьба взять на главную женскую роль мадемуазель Флоренскую, подкрепленная обещанием щедрой спонсорской помощи, поступила почти сразу после того, как в прессе прошла информация о том, что Алексей Майоров будет сниматься в новом блокбастере модного режиссера.
И весьма внушительная сумма, обещанная радетелем Изабеллы, была вполне объяснима – будущий фильм превращал Флоренскую из сериальной актрисули второго эшелона в настоящую звезду с именем. И соответствующими гонорарами.
Но на этом проекте гонорар Дикарки был не очень большой. Очень не очень. Зато собственный вагончик-гримерка у нее был, и не хуже, чем у Майорова.
Но вот удивительно – на это тоже никто не обратил внимания, по-прежнему считая Флоренскую гордой, независимой и неприрученной.
Ум, красота и обаяние, заручившиеся поддержкой друг друга, практически всесильны.
До съемки той самой постельной сцены совместных эпизодов Майорова и Флоренской было отснято совсем немного, да и те в основном сплошной экшн.
Поэтому Алексей оказался совсем не готов. Ни к чему.
В сценарии все это выглядело довольно безобидно и даже где-то банально: он и она только что едва спаслись от смерти, артефакт выдернул их из взрыва буквально в последний момент, аж пятки задымились. Они вываливаются из-под пространства в квартире главного героя и, переполненные адреналином, с дымящимися пятками, буквально набрасываются друг на друга, с нетерпеливым рычанием срывая одежду.
Алексей помнил, как даже похихикал, читая про нетерпеливое рычание. И подумал тогда только о том, как бы не выдать ржание вместо рыка.
И в день съемок тоже поначалу об этом думал, даже пару дублей запорол.
– Алексей, сосредоточься! – заорал режиссер. – Что за вялое шевеление плавниками, ты посмотри, какая девушка перед тобой! Пойми: ты возбужден после пережитого, и давно сдерживаемые эмоции выплескиваются наружу! У тебя глаза гореть должны, голос срываться, руки дрожать, а я что вижу? Ленивое «Слышь, подруга, потрахаемся, что ли?» Ты же не хочешь ее, и это видно!
– Слушай, Тахир, – страдальчески поморщился Майоров, – а может, ну ее в анус, эту сцену, а? Почему в фильме обязательно должна быть постель? У нас же блокбастер, а не сопле-драма! Что-то я в твоем прошлом фильме никакого рычания страсти не помню.
