Затем я пошла за покупками. Подгузники, бутылочки, погремушки, соски, пеленки и коляска, детское автомобильное сиденье, правильно подобранные прорезыватели для зубов. Нужно много вещей, чтобы воспитывать современного ребенка так, как положено.
Мягкие новые вещи были разложены в бледно-желтой комнате, которая скоро станет детской. Там уже попахивало детской присыпкой. Пока мы ждали, я сама играла с этими вещами.
Долго ждать не пришлось. Она родилась в назначенный день, тем же способом, которым на свет появился великий Цезарь. Ее личико было красным от того, что она двадцать один час силилась попасть в наш мир, зато у нее была прекрасная правильная лысая головка, которая выглядела великолепно. Восемь фунтов и полторы унции, девятнадцать с половиной дюймов, 12:53 пополудни 5 января 1980 года.
Зачем младенцу все эти подробности? Потому что все в них удивительно и важно, вот почему.
Когда ее положили мне в руки, я принялась разглядывать ее личико, а она открыла глазки, посмотрела мне в глаза и улыбнулась. Знаю, говорят, что младенцы не улыбаются. На это заявление я отвечаю: «Ха!» А ей я сказала: «Привет».
Еще во время сборов мы с мужем долго выбирали имена из длинного списка. Мы решили, что девочку назовем Кэтрин, а мальчика – Бенджамин. А второе имя ребенку достанется от моего папы: Линдси. И конечно, фамилия – Феррис.
Кэтрин Линдси Феррис.
Когда я по телефону объявила родителям о ее рождении и назвала им ее имя, папа попросил повторить его снова. Это очень обрадовало меня как новоиспеченную мать – ведь в тот момент мой образованный и красноречивый отец лишился дара речи.
Когда пришло время привезти малышку домой, мы нарядили ее в папино изящное платьице, маленькую симпатичную шапочку и пару кружевных ботиночек, которые оказались ей велики.
Когда первые друзья, с которыми мы поговорили, спросили, как она выглядит, я выпалила:
– Она похожа на нас!
Я даже не задумывалась об этом до того момента. Но через десять месяцев это заметил еще один человек – судья, который разрешил нам удочерить ее.
Мама
Я стала мамой не так, как все. Я могла забеременеть, но мы с мужем решили вначале усыновить ребенка-инвалида, желающего попасть в семью.
Мы знали, что на нас станут косо смотреть и донимать грубыми вопросами, но все же чувствовали, что это правильный путь. Я еще рожу ребенка, и это будет невероятный и особенный опыт. Я знаю это, потому что однажды вечером уже стала мамой.
Мы решили усыновить двух братьев – пятилетнего Джесси и четырехлетнего Марио. Нам показали фотографии этих мальчиков, сделанные в день, когда их нашли. Они выглядели такими истощенными и больными, что мы перестали сомневаться в нашем решении. Мы приняли их всей душой еще до нашей первой встречи. Но готовы ли они принять нас в свою жизнь?
Кто-то купает ребенка в ванне или кормит его, а я сидела, скрестив ноги, на полу чужого дома, безуспешно пытаясь соединить два кусочка пластика, чтобы построить подводную лодку из «Лего» с одним из моих новых сыновей.
Я не могла отвести взгляда от лиц моих мальчиков. Руки Марио так и летали над катером, который он строил, поглядывая на меня, чтобы убедиться, что я все еще не ушла. Он был прекрасен – длинные ресницы трепетали на его щеках, огромные карие глаза пристально изучали игрушку, зажатую в руке. Я не могла поверить, что ему четыре года – он был таким крохотным, больше похожим на двухлетнего ребенка, а от воспоминания о фотографии, которую я видела раньше, мое сердце сжималось. Теперь он стал пухленьким – и резво передвигал своими крепкими ножками, бегая за игрушками, которые ему хотелось показать нам. Он был таким счастливым, таким доверчивым.
Джесси, напротив, казался намного старше своих пяти лет. Его день рождения был только через несколько месяцев, но его поведение больше соответствовало восьми– или девятилетнему. Он был очень серьезным и страшно переживал о благополучии и поведении своего брата. Несколько раз за вечер он поправлял Марио и заботливо крутился вокруг него, чтобы убедиться, что незнакомые новые родители не навредят братику, которого он защищал и растил всю свою еще недолгую жизнь.
Я поняла, что он подарил мне возможность стать мамой. И возможно, я смогу дать ему шанс побыть ребенком.
Неужели однажды он позволит нам взять всю ответственность на себя и станет вести себя как ребенок – не снова, а в первый раз в жизни? Я надеялась, что Джесси еще может довериться взрослым и впустить их в свое юное сердце. Неужели я взвалила на себя непосильную ношу?
– Мама, передай мне детальку, – услышала я тоненький голос.
Потом этот голос прозвучал вновь, уже громче:
– Мама, передай детальку, пожалуйста.
Опекунши Джесси как раз не было в комнате. Я повернулась, чтобы сказать ему об этом, но осеклась, когда поняла, что он смотрит на меня.
Мама?..
– Ты… ты это мне, Джесси? – тихонько спросила я.
Он кивнул головой и показал мне за плечо:
– Мне нужна вон та деталь, на столе.
Я потянулась за спину, взяла с кофейного столика синий кусочек пластмассы и передала ему. Джесси улыбнулся.
– Спасибо, – вежливо сказал он, ставя фрагмент конструктора на место.
– А можно я тебя обниму? Ты не против? – Мне было немного страшно просить его об этом.
Джесси засомневался, потом посмотрел на меня. Я видела, что он усердно раздумывает. Неужели он доверится мне?
Потом Джесси кивнул.
– Ладно, – сказал он, откладывая лодку в сторонку.
Я потянулась к нему, он подошел и уселся ко мне на колени. Я обвила его руками и крепко прижала к себе. В ответ он тоже обхватил мою шею и обнял меня.
И тут я поняла, что он подарил мне возможность стать мамой. И возможно, я смогу дать ему шанс побыть ребенком.
Я не хочу нового ребенка
– Яне хочу нового ребенка.
Вот что ответил мой старший сын Брайан, когда я объявила, что у нас с его папой будет третий ребенок. Он страшно ревновал, когда родился его брат Дэмиен. Но теперь трехлетний Брайан был недоволен новым малышом, и ни логика, ни убеждения, ни уговоры не могли его сломить.
Я озадаченно спросила его:
– Почему же ты не хочешь нового ребенка?
Он посмотрел на меня глазами, полными слез, и сказал:
– Потому что хочу оставить себе Дэмиена.
Не в нашей власти
Вобед раздался звонок в дверь, и я ответила онемевшим голосом. Более неподходящего времени для мастера по ремонту нельзя было и представить. Я находилась на пятом месяце беременности и была на грани срыва, томясь в ожидании телефонного звонка. На самом деле, поломка системы сигнализации была крайне некстати в данный момент. Дело было не только в зашкаливающих эмоциях, но и в очередном чеке за ремонт.
