Указываем, что если эта операция может представить для вас какую-либо опасность провала, то лучше ее не проводить. Проведите ее лишь в том случае, если будете уверены в удачном исходе».
Петра Георгиевича Ковальского, к его величайшему огорчению, вернули в Харьков.
Московские чекисты информировали украинских:
«2 февраля с. г. в Харьков выехал через Москву „Сильвестров“, отозванный нами из-за кордона ввиду того, что он был накануне фактического провала.
Несмотря на то, что он возложенную на него работу провел довольно удовлетворительно и тем самым оправдал целесообразность своей командировки, вместе с тем последние события, ведшие к провалу, говорят о том, что он еще нуждается в систематическом воспитании для дальнейшей работы за кордоном.
Мы прорабатываем в настоящее время возможности его будущего использования по линии загранработы и в зависимости от результатов поставим вопрос его дальнейшего использования».
Ни его начальники в Иностранном отделе, ни сам Ковальский не предполагали, что больше за кордон он уже не поедет.
Украинское ГПУ доложило в Москву: «„Сильвестрова“ мы устроили на постоянную работу. Просьба выслать выданные „Сильвестрову“ 250 руб. за март месяц».
Отныне Москва руководила Скоблиным и Плевицкой напрямую, без посредничества Петра Ковальского.
Смена караула
Для Русского общевоинского союза настали трудные времена.
Александр Павлович Кутепов считался бесспорным вождем эмигрантского офицерства, особенно молодежи. Ему было 48 лет — возраст расцвета для политика или военачальника, уже накоплен солидный опыт, но еще достаточно сил, и многое можно сделать… РОВС держался на его энергии, инициативе и личном авторитете.
Двадцать седьмого января 1930 года генерал-лейтенант Евгений Карлович Миллер подписал приказ по Русскому общевоинскому союзу: «26 января генерал Кутепов в 10.30 утра вышел из дому и более не возвращался к себе. Ввиду безвестного отсутствия председателя Общевоинского союза генерала от инфантерии Кутепова я, как старший заместитель его, вступил в должность председателя Русского общевоинского союза».
Памятуя о судьбе его предшественника, генералу Миллеру предоставили автомобиль с водителем — для удобства и охраны. Но его это не спасет.
В Москве появление Миллера в роли председателя РОВСа встретили не без удовлетворения. Евгений Карлович был значительно старше Кутепова — 66 лет. Менее решительный. Не склонен к авантюрам. Избегает риска. И вовсе не так популярен. Особенно среди молодежи, готовой к террору против большевиков и потому опасной. Предположили, что Миллер станет опираться на старый генералитет. В том числе и на Скоблина.
Евгений Людвиг Карлович Миллер родился в Динабурге (ныне Даугавпилс) 25 сентября 1867 года. Он вспоминал: «В доме моих родителей с детских лет я был воспитан как верующий христианин, в правилах уважения к человеческой личности — безразлично, был ли человек в социальном отношении выше или ниже, чувство справедливости во взаимоотношениях с людьми, явное понимание различия между добром и злом, искренностью и обманом, человеколюбием и звериной жестокостью — вот те основы, которые внушались мне с детства».
Миллер окончил Николаевский кадетский корпус в 1884 году, Николаевское кавалерийское училище в 1886-м, Николаевскую академию Генерального штаба в 1892-м. Накануне Первой мировой служил начальником штаба Московского военного округа. В войну — начальником штаба 12-й армии, затем 5-й армии. Командовал 26-м армейским корпусом. За успешные действия против немцев на территории нынешней Полыни был произведен в генерал-лейтенанты. В конце Первой мировой его отправили представителем Ставки главковерха при итальянском главном командовании.
В апреле 1917 года Миллер как царский генерал был арестован революционной властью. Но его почти сразу отпустили. Генерал понял, что происходит, и уехал из России. А в конце 1918 года его призвали на пост генерал-губернатора Северной области.
Противники большевиков 2 августа 1918 года создали в Архангельске свое правительство — Верховное управление Северной области. Его возглавил Николай Васильевич Чайковский. Народник по взглядам, он когда-то эмигрировал в Америку и в штате Канзас организовал колонию, члены которой исповедовали религиозно-коммунистическое учение. Вернувшись в Россию, присоединился к эсерам. Социалистическое правительство Чайковского обещало политику «третьего пути»: без крайностей большевизма, но и без военной диктатуры.
Эсеры и интеллигенция его поддержали. Правые партии, офицерство, церковь были против. Военные организовали переворот. Министры Чайковского оказались на Соловецких островах. В январе 1919 года адмирал Колчак на правах формального главы всего Белого движения в стране упразднил местное правительство и назначил генерал-губернатором Северной области и командующим Северной добровольческой армией Миллера.
Евгений Карлович управлял краем твердой рукой. На Севере России противники советской власти совершили те же ошибки, что и Белое движение в целом. Они пытались противопоставить диктатуре большевиков свою диктатуру и переусердствовали по части жестокости, оттолкнув от себя население. Офицеры контрразведки арестовывали крестьян, избивали, издевались над ними.
Такая власть не могла пользоваться народной поддержкой. Осенью 1919 года союзники, потерявшие интерес к России после окончания Первой мировой войны, стали уезжать. Первыми эвакуировались французы, итальянцы, сербы и американцы (их потери на Севере России составили 500 человек). В октябре 1919 года — последними — ушли англичане.
После отъезда англичан белые офицеры, которым надоело подчиненное положение при союзниках, поздравляли друг друга. Но уход иностранных войск стал губительным для Белого движения. Северный фронт продержался пять месяцев. 19 февраля 1920 года Красная армия взяла Архангельск. Генерал Миллер эмигрировал в Норвегию, потом перебрался во Францию.
Кутепов сделал его своим первым заместителем в РОВСе.
Генерал Шатилов вспоминал о генерале Миллере: «Первое впечатление он произвел на меня довольно суровое, но уже через день-два я составил о нем правильное суждение. В высшей степени воспитанный человек, большой эрудиции, скромный, спокойный, хорошо владеющий многими языками… Миллер мне очень понравился».
Генерал Миллер поначалу смог укрепить финансовое положение РОВСа. Дело в том, что в японских банках остались деньги казненного большевиками адмирала Колчака — 6,9 миллиона иен, 395 тысяч франков и 15 тысяч фунтов стерлингов. Распоряжался ими финансовый агент в Токио Карл Карлович Миллер. Он не согласился передать эти деньги Врангелю, но не мог отказать своему брату Евгению Карловичу Миллеру. Однако и эти деньги быстро кончились. Русскому общевоинскому союзу пришлось перейти на режим строгой экономии.
Тем временем советская разведка всячески старалась укрепить позиции Скоблина внутри военной эмиграции. 15 февраля 1931 года резидент доложил в Центр:
