Глава 1
Марку было одиннадцать, но уже года два он
покуривал. Ему больше нравился “Кулз”, любимый сорт его бывшего папаши, но мать
курила по две пачки “Вирджинии Слимз” в день, и в среднем за неделю ему
удавалось позаимствовать штук десять – пятнадцать. Мать его много работала,
жилось ей трудно, воспитывать сыновей было некогда, и, к тому же, ей в голову
не могло прийти, что ее старший в одиннадцать лет уже курит.
От случая к случаю, ему перепадала за доллар
пачка “Мальборо”, украденная воришкой Кевином, живущим через две улицы. Но в
основном приходилось рассчитывать только на “Вирджинию Слимз”.
В тот день у него в кармане было четыре
сигареты, и он вел своего брата, восьмилетнего Рикки, по тропинке в лес за
стоянкой трейлеров. Рикки очень нервничал по поводу первого опыта курения.
Вчера он застукал Марка, когда тот прятал сигареты в коробку из-под обуви под
кроватью, и пригрозил рассказать матери, если старший брат не научит его
курить. Они осторожно пробирались через лес к тому тайному месту, где Марк
проводил часы в одиночестве, пытаясь научиться пускать дым кольцами.
Большинство ребят по соседству увлекались
пивом и травкой, но Марк дал себе твердое обещание избегать и того и другого.
Его бывший папаша был алкоголиком, который колотил свою жену и сыновей, и случалось
такое, как правило, после обильных возлияний. Так что Марк почувствовал
действие алкоголя на своей собственной шкуре. Опасался он и наркотиков.
– Ты что, заблудился? – спросил Рикки, совсем
как маленький, когда они свернули с тропинки и начали пробираться через густые
высокие заросли кустарника.
– Да заткнись ты, – ответил Марк, не замедляя
шага. Когда их отец бывал дома, он либо пил, либо спал, либо измывался над
ними. Слава Богу, теперь они от него избавились. В течение пяти лет Марк
заботился о Рикки и сейчас чувствовал себя одиннадцатилетним отцом. Он учил его
играть в футбол и кататься на велосипеде. Он рассказал ему все, что знал сам, о
сексе. Он предупреждал его о наркотиках и защищал от шпаны. И он испытывал
угрызения совести, приобщая его к такому злу, как курение. Но ведь это только
сигарета. Могло быть значительно хуже.
Заросли кончились, и они очутились под большим
деревом, с одной из ветвей которого свисала веревка. Вокруг была небольшая
полянка, окруженная кустарником, за которым начиналась грунтовая дорога,
ведущая за холм. Издалека доносился шум загруженного шоссе.
Марк остановился и показал на лежащее на земле
бревно.
– Садись, – велел он, и Рикки послушно
опустился на бревно и внимательно огляделся, как преступник, опасающийся
полиции. Марк окинул его бдительным оком сержанта-инструктора и достал сигарету
из кармана рубашки. Он держал ее большим и указательным пальцами и всем видом
старался показать, что для него это дело привычное.
– Ты знаешь правила, – произнес он, глядя вниз
на сидящего Рикки.
Правил было только два, и они обсуждали их
десятки раз сегодня, и Рикки обижался, что Марк обращается с ним как с
ребенком. Он посмотрел в сторону и сказал:
– Да, если я проболтаюсь, ты дашь мне взбучку.
– Правильно.
Рикки сложил руки.
– И я могу курить только одну сигарету в день.
– Опять правильно. И берегись, если я узнаю,
что ты куришь больше. И если я поймаю тебя с пивом или наркотой, то...
– Знаю, знаю. Ты задашь мне взбучку.
– Точно.
– А ты сколько в день куришь?
– Только одну, – соврал Марк. Иногда
действительно только одну. В другие дни – три или четыре, в зависимости от
того, сколько их у него было. Он прикусил фильтр, совсем как гангстеры в
фильмах.
– А одна в день не убьет меня? – спросил
Рикки. Марк вынул сигарету.
– Очень нескоро. Одна в день – довольно
безопасно. Но если больше, жди беды.
– А сколько мама выкуривает в день?
– Две пачки.
– А это сколько?
– Сорок.
– Ух! Тогда ей надо ждать больших
неприятностей.
– У мамы полно всяких неприятностей.
– Сколько папа в день выкуривает?
– Четыре или пять пачек. Сотню в день.
Рикки слегка усмехнулся.
– Тогда он скоро помрет, ведь так?
– Надеюсь. Если учесть, что он постоянно пьян,
да еще непрерывно курит, то вряд ли долго протянет.
– А как это – непрерывно?
– Это когда прикуриваешь следующую сигарету от
предыдущей. По мне, хоть бы он по десять пачек в день курил.
– Я тоже так думаю.
Рикки взглянул на полянку и дорогу. Под
деревом было тенисто и прохладно, но на открытом месте солнце палило вовсю.
Марк сжал фильтр между большим и указательным пальцем и покрутил сигаретой
перед губами.
– Боишься? – насмешливо улыбнулся он. Только
старшие братья так умеют.
– Нет.
– А я думаю, боишься. Смотри, держи ее вот
так. – Он помахал сигаретой перед носом Рикки, потом торжественно взял ее в
рот. Рикки внимательно наблюдал.
Марк зажег сигарету, выдохнул небольшое
облачко дыма и полюбовался им.
– Не старайся проглотить дым. Ты для этого еще
не готов. Вдохни легонько и выпусти. Ну, давай.
– Меня не стошнит?
– Стошнит, если будешь глотать дым. – Он в
порядке демонстрации дважды быстро затянулся и выдохнул. – Видишь? Совсем
просто. Потом я научу тебя затягиваться.
– Ладно. – Рикки, нервничая, протянул большой
и указательный пальцы, и Марк осторожно вложил в них сигарету.
– Валяй.
Рикки сунул обслюнявленный фильтр в рот. Рука
у него тряслась. Он слегка потянул дым и тут же выдохнул его. Потом еще раз.
Дым не попадал дальше его передних зубов. Еще разочек. Марк внимательно
наблюдал, надеясь, что он закашляется и посинеет, потом его вырвет, и он
никогда не будет курить.
– Проще простого, – гордо сказал Рикки, с
восторженным удивлением разглядывая сигарету. Рука все еще тряслась.
– Да уж чего сложного.
– Вкус какой-то странный.
