– Шесть часов, – заметил Мактьюн в изумлении.
– Не понял, – нахмурился Тримбл.
– Понадобилось шесть часов, чтобы обнаружить,
что ребенок исчез.
– Да, сэр. Но, сами понимаете, мы в больнице
не распоряжаемся.
– Почему мальчика отправили в больницу без
охраны?
– Я не могу сейчас ответить на этот вопрос. Мы
проведем расследование. Похоже на простую халатность.
– Зачем мальчика повезли в больницу?
Тримбл достал из портфеля папку и передал
Мактьюну экземпляр отчета Тильды. Тот внимательно его прочитал.
– Тут сказано, что он впал в шок после ухода
судебных исполнителей. Какого черта там делали судебные исполнители?
Тримбл снова открыл папку и протянул Мактьюну
повестку. Он внимательно ее прочел и передал Джорджу Орду.
– Что-нибудь еще? – спросил тот у Тримбла,
который так и не сел и прохаживался по комнате. Ему хотелось поскорее уйти.
– Нет, сэр. Мы закончим поиски и немедленно
сообщим вам, если что-нибудь обнаружим. У нас там сейчас работают около сорока
человек, так что результаты будут известны уже через час.
– Вы с матерью мальчика говорили?
– Нет, сэр. Пока нет. Она еще спит. Мы следим
за палатой, вдруг он попытается с нею связаться.
– Я сначала побеседую с ней сам. Приеду туда
через часок. Пусть никто до меня не лезет к ней со своими вопросами, –
распорядился Мактьюн.
– Нет проблем.
– Спасибо.
Тримбл прищелкнул каблуками, и на секунду всем
показалось, что он отдаст честь. Полицейские ушли. Мактьюн взглянул на Бреннера
и Лэтчи.
– Вы, ребята, обзвоните всех агентов, кто
свободен. Пусть едут сюда. Немедленно. – Они пулей выскочили из комнаты.
– Что насчет повестки? – спросил он Орда,
который все еще держал ее в руке.
– Глазам не верю. Фолтригг окончательно
свихнулся.
– Вы ничего об этом не знали?
– Конечно, нет. Ребенок находится под
юрисдикцией суда по делам несовершеннолетних. Я бы не рискнул попытаться его
заполучить. Вам бы хотелось разгневать Гарри Рузвельта?
– Пожалуй, нет. Надо связаться с ним. Давайте
я позвоню судье, а вы – Реджи Лав. Мне с ней неохота разговаривать.
Орд пошел искать телефон.
– Позвони судебному исполнителю в Новый
Орлеан, – приказал Мактьюн Дарстону. – Выясни все про повестку. Я хочу знать
мельчайшие детали.
Дарстон ушел, и неожиданно Мактьюн остался
один. Он взял телефонный справочник и нашел номера нескольких Рузвельтов. Но
Гарри там не значился. Если у него и был телефон, в книге его не оказалось. Это
было вполне объяснимо, если учесть, что по меньшей мере пятьдесят тысяч
одиноких матерей пытались получить со своих мужей алименты. Мактьюн быстренько
обзвонил знакомых юристов, и третий из них сказал ему, что Гарри Рузвельт живет
на Кенсингтон-стрит. Придется послать туда агента, как только кто-нибудь освободится.
Орд вернулся и отрицательно покачал головой.
– Говорил с матерью Реджи Лав, но она задала
мне куда больше вопросов, чем я ей. Не думаю, что она там.
– Пошлю парочку людей, как только будет
возможность. Думаю, вам лучше позвонить этому полудурку Фолтриггу.
– Да, полагаю, вы правы. – Орд повернулся и
вышел из комнаты.
* * *
В восемь утра Мактьюн вышел из лифта на
девятом этаже больницы Святого Петра в сопровождении Бреннера и Дарстона. Еще
три агента, облаченные в больничные халаты, встретили его у лифта и проводили
до палаты 943. Три громадных охранника стояли у ее дверей. Мактьюн негромко
постучал и жестом приказал всем остальным остаться в коридоре. Ему не хотелось
пугать несчастную женщину.
Дверь приоткрылась.
– Кто там? – раздался слабый голос из темноты.
– Миссис Свей, меня зовут Джейсон Мактьюн, я
специальный агент ФБР. Мы вчера с вами встречались в суде.
Дверь открылась пошире, и Дайанна протиснулась
в щель. Она молчала, ждала, что он еще скажет.
– Могу я поговорить с вами наедине?
Она взглянула налево – три охранника, два
агента и три человека в белых халатах.
– Наедине? – переспросила она.
– Мы можем пойти в эту сторону, – кивком
показал он в конец холла.
– Что-нибудь случилось? – промолвила она таким
тоном, как будто ничего плохого вообще не могло произойти.
– Да, мэм.
Дайанна глубоко вздохнула и скрылась за
дверью. Через несколько секунд она вновь проскользнула через щель уже с
сигаретами и осторожно закрыла дверь за собой. Они медленно пошли по
направлению к холлу.
– Полагаю, вы с Марком не разговаривали? –
поинтересовался Мактьюн.
– Вчера днем он мне звонил из тюрьмы, –
сказала она, зажав губами сигарету. Она говорила правду. Марк действительно
звонил ей из тюрьмы.
– А потом?
– Нет, – соврала она. – А что?
– Он пропал.
Дайанна сбилась с шага.
– Что вы хотите сказать? Что значит пропал?
Она казалась на удивление спокойной. Уже
потеряла способность реагировать, подумал Мактьюн. Он коротко рассказал ей, как
исчез Марк. Они остановились у окна.
– Господи, как вы думаете, неужели мафия его
схватила? – Глаза ее немедленно наполнились слезами. Она держала в руке
сигарету и никак не могла ее прикурить.
Мактьюн уверенно покачал головой.
– Нет, они об этом ничего не знают. Мы все
держим в тайне. Я думаю, он просто ушел из больницы. Мы полагали, он может
попробовать связаться с вами.
– А вы здесь хорошо искали? Он тут прекрасно
ориентируется, знаете ли.
– Уже три часа ищем, но, скорее всего, ничего
не найдем. Куда бы он мог деваться?
Она наконец прикурила сигарету и, глубоко
затянувшись, выпустила маленькое облачко дыма.
– Понятия не имею.
