– Ну, хорошо. Тогда я вот о чем вас спрошу. Вы
что-нибудь знаете о Реджи Лав? Она в городе? Или собиралась куда-нибудь поехать
на выходные?
– Почему вы об этом спрашиваете?
– Мы ее тоже не можем найти. Дома нет. Мать
ничего не говорит. Вы ведь вчера получили повестку? Так?
– Получила.
– Ну, Марку тоже одну вручили. Они еще
пытались вручить повестку Реджи Лав, но никак не могут ее отыскать. Как вы
думаете, может Марк быть с ней?
“Очень надеюсь”, – подумала Дайанна. Ей это
как-то не приходило в голову. Несмотря на таблетки, ей и пятнадцати минут не
удалось поспать с тех пор, как он позвонил. Но если Марк в бегах вместе с Реджи
– это совсем другое дело. Мысль эта ей понравилась.
– Не знаю. Наверное, это возможно.
– Куда бы они могли деться, как вы думаете?
Оба?
– Откуда мне знать? Вы же ФБР. Я узнала обо
всем пять секунд назад, а вы спрашиваете, где они могут быть. Дайте мне прийти
в себя.
Мактьюн почувствовал себя глупо. Не слишком-то
умный задал он вопрос, да и она далеко не божья коровка.
Дайанна дымила сигаретой и смотрела на
проезжающие внизу машины. Зная Марка хорошо, она вполне могла предположить, что
он сейчас меняет подгузники в детской, помогает хирургам-ортопедам или жарит
яичницу на кухне. Больница Святого Петра была самой большой в штате. Под ее
крышей толклись тысячи людей. Мальчик бродил по всей больнице и со многими
подружился, так что понадобятся дни, чтобы его найти. Она знала, что он в любую
минуту может позвонить.
– Мне пора в палату, – сказала она, затушив
сигарету в пепельнице.
– Если он объявится, дайте мне знать.
– Обязательно.
– И, если вы что-то узнаете о Реджи Лав, я
буду очень признателен, если вы мне позвоните.
Она повернулась и ушла.
* * *
В половине девятого Фолтригг собрал в своем
офисе обычную команду, состоящую из Уолли Бокса, Томаса Финка и Ларри Труманна,
у которого волосы еще не высохли после утреннего душа.
Фолтригг, как достойный представитель
чиновничьего корпуса, был одет в отутюженные брюки, накрахмаленную рубашку,
застегнутую на все пуговицы, и сверкающие туфли. На Труманне был спортивный
костюм.
– Адвоката тоже нигде нет, – объявил он,
наливая кофе из термоса.
– Когда ты об этом узнал? – насторожился
Фолтригг.
– Пять минут назад, по телефону в машине.
Мактьюн звонил. Они около восьми вечера пошли к ней домой, чтобы вручить
повестку, но не нашли ее. Она исчезла.
– Что еще сказал Мактьюн?
– Они обыскивают больницу. Мальчишка пробыл
там три дня и прекрасно ориентируется.
– Сомневаюсь, что он там, – пробурчал
Фолтригг, как всегда принимая желаемое за действительное.
– Мактьюн думает, что мальчишка сейчас вместе
с адвокатом? – задал вопрос Бокс.
– Как, черт возьми, это можно знать? С ее
стороны было бы довольно глупо помогать мальчишке скрываться, верно?
– Она порядочная дура, – с презрением заметил
Фолтригг.
“Не дурее тебя, – подумал Труманн. – Только
такой идиот, как ты, мог разослать эти повестки и заварить всю кашу”.
– Сегодня утром Мактьюн дважды говорил с К.О.
Льюисом. Он наготове. Больницу собираются обыскивать до полудня. Если до этого
времени ребенок не отыщется, Льюис прилетит в Мемфис.
– Ты думаешь, тут рука Мальданно? – вступил в
разговор Финн.
– Сомневаюсь. Похоже, мальчишка водил их за
нос, пока они не отправили его в больницу, а уж там он оказался в знакомой
обстановке. Готов поспорить, он позвонил адвокату, и сейчас они где-нибудь
прячутся в Мемфисе.
– Интересно, знает ли Мальданно, – заметил
Финк, глядя на Фолтригга.
– Его ребята до сих пор в Мемфисе, – доложил
Труманн. – Гронк здесь, но ни Боно ни Пирини не видно. Черт, да они могли туда
уже десяток парней направить.
– Мактьюн установил за всеми слежку? – спросил
Фолтригг.
– Да. Он всех своих задействовал. Они следят
за ее домом, квартирой ее секретаря, они даже послали двоих искать судью
Рузвельта, который рыбачит где-то в горах. Они всю больницу обшарили.
– Как насчет телефона?
– Какого телефона?
– Телефона в палате. Он же ребенок, Ларри, он
попытается позвонить матери.
– Нужно согласие больницы. Мактьюн сообщил,
они этим занимаются. Но сегодня суббота, и нужных людей нет на месте.
Фолтригг встал из-за стола и прошелся по
кабинету.
– У мальчишки было шесть часов, пока кто-то
сообразил, что он исчез, верно?
– Так мне сказали.
– Они нашли машину этой Лав?
– Нет. Еще ищут.
– Готов поспорить, в Мемфисе они ее не найдут.
Наверняка мальчишка и его адвокат уехали в этой машине.
– Да ладно.
– Вот тебе и да ладно. Сматывают удочки.
– И в каком направлении они сматывают удочки?
– Куда-нибудь подальше.
* * *
В половине десятого позвонил полицейский и
сообщил, что обнаружена “мазда”, припаркованная в неположенном месте. Она
зарегистрирована на имя Реджи Лав. Сообщение было немедленно передано в офис
Джейсона Мактьюна.
Десять минут спустя два агента ФБР позвонили в
дверь квартиры 28 по Бельвю-гарденз. Подождали, постучали снова. Клинт
спрятался в спальне. Если они выбьют дверь, то окажется, что он просто спит в
это чудесное, мирное, субботнее утро. Они постучали в третий раз, и тут начал
звонить телефон. От неожиданности он едва не схватил трубку. Но, к счастью,
сработал автоответчик. Если полицейские пришли к нему на квартиру, то уж
позвонить они точно могли. Раздался сигнал, и послышался голос Реджи. Он поднял
трубку и прошептал:
– Реджи, перезвоните мне немного погодя. – И
повесил трубку.
Они ушли, постучав еще раз. Света в квартире
не было, окна задернуты шторами. Он сидел и пять минут смотрел на телефон.
Наконец он зазвонил. Автоответчик передал послание, послышался сигнал. Это
снова была Реджи.
