Реджи размышляла над тем, как близка она была
к смерти. Гангстеры, мафия, змеи, рехнувшиеся соседи, полицейские, пистолеты,
шок, инфаркт – какая разница. Ей повезло, что она сейчас едет в машине, вся
мокрая как мышь, искусанная, раненная при общении с природой и грязная после
ночи, проведенной в джунглях. Могло быть значительно хуже. Она примет горячий
душ в мотеле, может, немного поспит, а потом будет думать, что делать дальше.
Страх и непрерывные неожиданности измотали ее. К тому же все болело от ползания
и сидения в скрюченном виде. Не по возрасту ей все это. Чего только не
приходится делать адвокатам!
Марк почесал комариные укусы на левой руке,
наблюдая, как постепенно исчезают вдали огни Нового Орлеана.
– Вы заметили такое коричневое у него на лице?
– спросил он, не глядя на нее.
Хотя это лицо навеки запечатлелось в ее
памяти, ничего коричневого на нем она вспомнить не могла, во всяком случае в
данный момент. Оно было маленьким, ссохшимся, частично разложившимся. Ей
хотелось бы стереть его из своей памяти раз и навсегда.
– Я только червей заметила, – вспомнила она.
– Это коричневое – кровь, – произнес он с
апломбом патологоанатома.
Ей не хотелось продолжать разговор на эту
тему. Теперь, когда молчание нарушено, им многое надо обсудить.
– Полагаю, нам следует поговорить о твоих
планах, раз уж это маленькое приключение позади, – заметила она, взглянув на
него.
– Нам надо действовать побыстрее, Реджи. Ведь
эти парни вернутся за телом, как вы думаете?
– Да. На этот раз я с тобой согласна. Они,
может, уже вернулись, откуда нам знать.
Он почесал другую руку и положил йогу на ногу.
– Я тут подумал...
– Не сомневаюсь.
– Мне в Мемфисе две вещи не нравятся. Жара и
то, что там местность плоская. Никаких там гор или холмов, понимаете? Мне
всегда казалось, что приятно было бы пожить в горах, где прохладно, а зимой
снег глубокий-преглубокий. Разве не здорово, Реджи?
Она улыбнулась про себя и перестроилась в
другой ряд.
– Звучит завлекательно. Какие-нибудь
конкретные горы?
– Где-нибудь на Западе. Я люблю, когда
повторяют старые фильмы, ну, те, что с Хоссом и Маленьким Джо. Я их с детства
смотрю и всегда думаю – вот бы здорово там пожить.
– А как насчет высотных зданий и шумных
городов?
– То было вчера. Сегодня я о горах думаю.
– И именно туда ты хочешь поехать, Марк?
– Наверное. А можно?
– Можно все устроить. В данный момент они
согласятся практически на что угодно.
Он перестал чесаться и обнял пальцами колено.
– Я ведь не могу вернуться в Мемфис, правда,
Реджи? – Голос звучал устало.
– Нет, – тихо ответила она.
– Я тоже так думаю. – Он поразмышлял несколько
секунд. – Может, оно и к лучшему. Там особо жалеть не о чем.
– Смотри на это как на еще одно приключение,
Марк. Новый дом, новая школа, новая работа для мамы. У вас будет хорошее жилье,
друзья, горы вокруг, если ты захочешь.
– Давайте честно, Реджи. Как вы думаете, они
меня когда-нибудь найдут?
Она должна была сказать: “Нет”. Сейчас у него
не было выбора. Они не могли дольше убегать и прятаться. Они могут позвонить в
ФБР и заключить сделку, или они могут позвонить в ФБР и сдаться. Их маленькое
путешествие подходит к концу.
– Нет, Марк. Они никогда тебя не найдут. Ты
должен доверять ФБР.
– Не доверяю я ФБР, да и вы тоже.
– Но я и не могу сказать, что не доверяю им.
Сейчас нам больше некуда податься.
– Значит, я должен пойти к ним?
– Если не можешь предложить что-то получше.
* * *
Марк принимал душ. Она позвонила Клинту. Он
снял трубку на десятом звонке. Шел уже третий час ночи.
– Клинт, это я.
Со сна он говорил хрипло и медленно.
– Реджи?
– Да, это я, Реджи. Слушай меня, Клинт. Включи
свет, спусти ноги на пол и слушай меня.
– Я слушаю.
– В телефонном справочнике Мемфиса есть номер
Джейсона Мактьюна. Позвони ему и скажи, что тебе нужен номер телефона Ларри
Труманна в Новом Орлеане. Понял?
– Почему бы вам не посмотреть в справочнике по
Новому Орлеану?
– Не задавай вопросов, Клинт. Делай, как я
говорю. В справочнике телефона Труманна нет.
– Что происходит, Реджи? – Он уже говорил
побыстрее.
– Я перезвоню тебе через пятнадцать минут.
Свари себе кофе. День может оказаться длинным. – Она повесила трубку и
принялась расшнуровывать свои грязные кроссовки.
Марк закончил мыться и разорвал пакет с новым
чистым бельем. Ему было неловко, когда Реджи его покупала, но сейчас все
казалось несущественным. Он надел новую желтую майку и новые, но уже грязные,
джинсы. Носков не нашлось.
Он вышел из крошечной ванной комнаты. Реджи
лежала на кровати. В отвороты джинсов набилась трава и ветки. Он уселся на край
постели и уставился в стену.
– Полегче стало? – спросила она. Он молча
кивнул и лег рядом с ней. Она прижала его к себе и положила его мокрую голову
себе на руку.
– У меня все перепуталось, Реджи, – сказал он
тихо. – Я уже не знаю, что должно случиться.
Крутой парень, кидавший камни в окна и
сумевший перехитрить и убийц и полицейских, заплакал. Он кусал губы и сжимал
веки, но не мог остановиться. Она еще крепче прижала его к себе. Наконец он
сдался и зарыдал громко и безутешно, забыв, что надо казаться крутым. Он рыдал,
не сдерживаясь и не стыдясь слез. Все тело его содрогалось, и он крепко сжимал
ее руку.
– Все в порядке, Марк, – шептала она ему на
ухо. – Все в порядке. – Свободной рукой она вытерла слезы со своих щек и еще
крепче прижала его к себе. Теперь пришла ее очередь. Она снова должна быть
адвокатом, советчицей, которая знает, что и как. Его жизнь опять была в ее
руках.
Телевизор работал, но звук был выключен. Его
серо-голубой свет слегка освещал маленькую комнатку с двуспальной кроватью и
дешевой мебелью.
* * *
