– Дьявол, ну конечно, нет, – сказал Мактьюн. –
Я никогда бы не связался с адвокатом. Извини за грубое выражение, сынок, но
они, как гвоздь в заднице. Поверь мне. Если тебе нечего скрывать, адвокат тебе
не нужен. Отвечай правдиво, и все будет прекрасно.
Он начинал злиться, что было неудивительно.
Марк знал, что один из них обязательно должен быть злым. Обычная система
“плохой полицейский – хороший полицейский”, с которой Марк был отлично знаком
благодаря телевизору. Мактьюн будет свирепеть и дальше, а Труманн станет улыбаться
и даже иногда хмуро поглядывать на своего разошедшегося коллегу, так, чтобы
Марк видел. За это Марк должен проникнуться к нему доверием. Потом Мактьюн
выйдет из себя и покинет комнату, а Марк вывернется наизнанку перед добрым
Труманном.
Труманн наклонился к Марку, фальшиво улыбаясь.
– Марк, Джером Клиффорд был уже мертв, когда
вы с Рикки нашли его?
– Я хочу воспользоваться Пятой поправкой<В
тексте Пятой поправки к Конституции США, в частности, говорится, что никого не
могут принуждать свидетельствовать против самого себя.>.
Улыбку как ветром сдуло. Лицо Мактьюна
налилось кровью, и он в отчаянии покачал головой. Последовала длинная пауза, во
время которой агенты переглядывались друг с другом. Марк следил за ползущим по
столу муравьем, пока тот не исчез под блокнотом.
Труманн, который добрый, наконец решился
заговорить.
– Боюсь, Марк, ты слишком часто смотришь
телевизор.
– Вы хотите сказать, я не могу воспользоваться
Пятой поправкой?
– Сейчас я угадаю, – прорычал Мактьюн. – Ты
смотришь “Закон в Лос-Анджелесе”, верно?
– Каждую неделю.
– Оно и видно. Так ты будешь отвечать на
вопросы, Марк? Потому что, если не будешь, нам придется принять меры.
– Какие?
– Обратиться в суд. Поговорить с судьей.
Убедить его заставить тебя отвечать на вопросы. Это все довольно неприятно,
знаешь ли.
– Мне надо в туалет, – сказал Марк, сполз со
стула и встал.
– Разумеется, Марк, – согласился Труманн,
неожиданно перепугавшись, что Марку стало плохо. – Туалет где-то дальше по
коридору. – Марк был уже у дверей. – Даем тебе пять минут, Марк. Мы подождем.
Не торопись.
Марк вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.
* * *
В течение семнадцати минут агенты болтали и
крутили в руках свои ручки. Они не волновались. Опытные агенты, они были
знакомы со всякими уловками. Такое уже случалось. Он заговорит.
Раздался стук в дверь, и Мактьюн сказал:
– Войдите.
Дверь открылась, и появилась симпатичная
женщина лет пятидесяти. Войдя, она закрыла за собой дверь, как будто находилась
в своем собственном офисе. Они было начали подниматься, но она остановила их:
– Можете сидеть.
– У нас совещание, – официально заметил
Мактьюн.
– Вы не в ту комнату попали, – грубо бросил
Труманн.
Она поставила портфель на стол и подала
каждому из агентов по визитной карточке.
– Не думаю, – сказала она. – Мое имя Реджи
Лав. Я адвокат и представляю Марка Свея.
Надо отдать им должное, они приняли это
известие не так уж и плохо. Мактьюн принялся разглядывать визитку, а Труманн
просто стоял, опустив руки и пытаясь сообразить, что бы сказать.
– Когда он вас нанял? – спросил Мактьюн, глядя
выпученными глазами на Труманна.
– Это ведь не ваше дело, не так ли? Он меня не
нанял, он заплатил мне аванс. Садитесь.
Она непринужденно уселась на стул и подкатила
его к столу. Мужчины неуклюже присели на приличном расстоянии от нее.
– А где, гм... где Марк?
– Где-то. Он воспользовался Пятой поправкой.
Могу я посмотреть ваши документы?
Они немедленно потянулись к пиджакам, порылись
в карманах и выудили оттуда свои бляхи. Она внимательно рассмотрела обе и
записала что-то в своем блокноте.
Покончив с этим, она подвинула бляхи им через
стол и спросила:
– Вы что, пытались допросить этого ребенка в
отсутствие его матери?
– Нет, – ответил Труманн.
– Ну конечно, нет, – заявил Мактьюн, весь вид
которого говорил, что он шокирован подобным предположением.
– Он сказал, что вы пытались...
– Он все перепутал, – объяснил Мактьюн. – Мы
сначала обратились к доктору Гринуэю, и он согласился на эту встречу, в которой
должны были участвовать Марк, Дайанна Свей и доктор.
– Но они не пришли, – быстро добавил Труманн,
изо всех сил стараясь все разъяснить. – Мы спросили, где его мать, и он сказал,
что сейчас она не может прийти, так вот мы и подумали, что она придет чуть
позже, а мы пока немного поболтаем с мальчишкой.
– Да, мы просто ждали миссис Свей и доктора, –
поспешно согласился Мактьюн. – А где вы были в это время?
– Не задавайте вопросов, не относящихся к
делу. Вы посоветовали Марку обратиться к адвокату?
Агенты переглянулись, ища помощи друг у друга.
– Об этом не было разговора. – Труманн невинно
пожал плечами.
Поскольку мальчишки не было, врать было легче.
И вообще, он просто перепуганный ребенок, который все перепутал, а они, в конце
концов, агенты ФБР, так что она должна верить им.
Мактьюн откашлялся:
– Помнишь, Ларри, Марк что-то такое сказал,
или, может, это я сказал насчет “Закона в Лос-Анджелесе”, и тогда Марк спросил,
не нужен ли ему адвокат, но он вроде бы шутил, во всяком случае, я воспринял
его слова как шутку. Помнишь, Ларри?
Теперь и Ларри вспомнил:
– Да, конечно, что-то насчет “Закона в
Лос-Анджелесе”. Просто шутка.
– Вы уверены?
– Ну, разумеется, я уверен, – сказал Труманн.
Мактьюн нахмурился и поддержал партнера кивком головы.
– Он не спросил вас, не нужен ли ему адвокат?
Они покачали головами, делая вид, что изо всех сил пытаются припомнить.
– Точно не помню. Он ведь ребенок, да еще и
перепуган. Так что он все путает, – ответил Мактьюн.
– Вы сказали ему о его правах?
