Марк только успел дотронуться до бампера,
когда услышал звук открывающейся двери. Он на секунду замер, прикинул, не стоит
ли залезть под машину, и эта нерешительность погубила его. Пытаясь встать,
чтобы убежать, он поскользнулся, и в этот момент мужчина схватил его.
– Ты! Ты, маленький ублюдок! – взвизгнул он,
схватив Марка за волосы и толкнув на багажник. – Ах ты, маленький ублюдок! –
Мальчик лягался, пытаясь высвободиться, но получил затрещину. Он снова принялся
брыкаться, но уже с меньшим энтузиазмом, и получил еще оплеуху. Марк видел
дикое, злобное лицо всего в нескольких дюймах от себя. Глаза мужчины были
мокрыми и налитыми кровью. Из носа и с подбородка текло. – Ты, маленький
ублюдок! – еще раз прорычал он сквозь сжатые зубы.
Ненадежнее прижав мальчика к машине и
убедившись, что он больше не сопротивляется, адвокат снова надел шланг на
выхлопную трубу, сдернул Марка с багажника за воротник и потащил по траве к
открытой дверце. Он впихнул мальчонку в машину и протолкнул дальше, на правое
сиденье.
Марк схватился за ручку дверцы и принялся
искать замок, ее открывающий, но в этот момент мужчина сам повалился на
водительское сиденье. Захлопнув за собой дверцу, показал на дверную ручку и
завопил:
– Не смей трогать! – Он с силой ударил Марка
тыльной стороной ладони по левому глазу.
Марк вскрикнул от боли, закрыл глаза руками и
согнулся, залившись слезами. Нос болел ужасно, а рот и того хуже. В голове
шумело. Во рту был привкус крови. Человек рядом бормотал и всхлипывал. Сильно
пахло виски. Правым глазом он мог видеть свои колени в грязных джинсах. Левый
глаз начал затекать. Перед ним все плыло.
Толстяк глотнул виски и уставился на Марка,
который сидел согнувшись и дрожал как осиновый лист.
– Перестань реветь, – прорычал он. Марк
облизал губы и сглотнул кровь. Он потер шишку над бровью и постарался дышать
поглубже, все еще не отводя взгляда, от джинсов. Человек повторил: – Кончай
реветь! – Марк постарался удержаться от слез.
Мотор работал. Машина была большой, тяжелой и
тихой, но все равно Марк слышал где-то вдалеке урчание мотора. Он медленно
повернулся и посмотрел на шланг, торчащий из окна задней дверцы за спиной
водителя и напоминающий рассерженную змею, приготовившуюся к смертельному
броску. Толстяк рассмеялся.
– Полагаю, нам следует умереть вместе, –
провозгласил он, неожиданно сумев взять себя в руки.
Левый глаз Марка стремительно затекал. Он
повернулся всем корпусом и посмотрел прямо в лицо сидящему рядом человеку,
который сейчас показался ему еще больше. Лицо было рыхлым, заросшим кустистой
бородой, а красные глаза светились в темноте дьявольским светом. Марк снова
заплакал.
– Пожалуйста, выпустите меня, – попросил он
прерывающимся голосом. Губы у него дрожали.
Водитель снова поднес бутылку виски ко рту и
отпил глоток. Скривился и облизал губы.
– Прости, малыш. Ты же сам захотел строить из
себя умника и сунуть свой поганый нос в мои дела, так ведь? Вот я и считаю, что
мы должны умереть вместе. Я прав или нет? Только ты и я, приятель. В путь к
развеселой земле. Вперед на свидание с волшебником. Приятных сновидений, малыш.
Марк понюхал воздух и вдруг заметил пистолет,
лежащий между ними на сиденье. Он быстро отвел от него глаза, потом взглянул
снова, когда мужчина опять приложился к бутылке.
– Хочешь пистолет? – спросил мужчина.
– Нет, сэр.
– Зачем тогда на него смотришь?
– Я не смотрю.
– Не ври мне, малыш, а то я тебя прикончу. Я
сумасшедший, понял, и я тебя убью. – Хотя по щекам его и катились обильные
слезы, голос звучал спокойно. Человек глубоко дышал. – И к тому же, малыш, ведь
мы с тобой теперь приятели, так что будь со мною честен. Честность – великое
дело, правда? Так хочешь пистолет?
– Нет, сэр.
– Хочешь взять его и пристрелить меня?
– Нет, сэр.
– Я не боюсь умереть, понимаешь, малыш?
– Да, сэр, но я-то не хочу умирать. Я должен
заботиться о. матери и младшем брате.
– А, надо же, как трогательно. Настоящий
мужчина в доме.
Он завернул крышечку бутылки и вдруг схватил
пистолет, засунул дуло глубоко в рот, обхватил его губами и взглянул на Марка,
который следил за каждым его движением, ожидая, что тот спустит курок, и в то
же время надеясь, что он этого не сделает. Адвокат медленно вынул дуло изо рта,
поцеловал его и направил на Марка.
– Знаешь, я никогда из него не стрелял, – еле
слышно произнес он. – Купил его час назад в Мемфисе в лавке старьевщика. Как
думаешь, он работает?
– Пожалуйста, выпустите меня.
– У тебя есть выбор, малыш, – сказал человек,
вдыхая невидимый газ. – Или я сейчас вышибу тебе мозги, и все будет кончено,
или тебя прикончит газ. Выбирай.
Марк старался не смотреть на пистолет. Он
понюхал воздух, и на мгновение ему показалось, что он что-то почувствовал.
Пистолет был совсем рядом с его виском.
– Зачем вы это делаете? – спросил он.
– Не твоего ума дело, понял, малыш? Я
рехнулся, понял? Крыша поехала. Сам понимаешь, я рассчитывал потихоньку
покончить с собой, только я, шланг, может, немного таблеток да бутылка виски.
Без посторонних глаз. Но нет, надо было тебе сунуть сюда свой длинный нос.
Маленький ублюдок! – Он опустил пистолет и осторожно положил его на сиденье.
Марк потер шишку на лбу и закусил губу. Руки дрожали, и он зажал их между
коленками. – Через пяток минут мы умрем, – заявил адвокат торжественно и поднес
бутылку к губам. – Мы вдвоем, приятель, отправимся на свидание к волшебнику.
* * *
Рикки наконец обрел способность двигаться.
Зубы стучали и джинсы были мокрыми, но он начал соображать в, осторожно
опустившись на четвереньки, пополз к машине, сжав зубы и прижимаясь к траве.
Вот сейчас дверца распахнется, этот сумасшедший, быстрый, несмотря на полноту,
выпрыгнет из ниоткуда и схватит его за шиворот, совсем как Марка, и все они
умрут в этой длинной червой машине. Медленно, дюйм за дюймом, он приближался к
машине.
Марк осторожно, двумя руками, поднял пистолет.
Он был тяжелый, как кирпич. Пистолет ходил ходуном в его руках, когда он
направил его на толстяка, наклонившегося вперед так, что дуло оказалось в дюйме
от его носа.
– А теперь нажми курок, малыш, – сказал он,
улыбаясь. На блестящем от пота лице отразилось нетерпение. – Нажми курок! –
закричал он.
