Работы у них хватало, и в узких кругах они
были известны как пара опасных и надежных людей, которые возьмут наличными,
сделают грязную работу и не оставят следов. В этом деле Джек и Кэл добивались
поразительных результатов. Клиентов они брали только по рекомендации.
Как-то поздно вечером, когда Джек Нэнс сидел
один в своем захламленном офисе, раздался стук в дверь. Секретарша уже ушла.
Кэл Сиссон разыскивал торговца наркотиками, который приучил к ним сына клиента.
Нэнсу было около сорока, он был хоть и не очень высок ростом, но крепко сбит и
очень подвижен. Пройдя через офис секретарши, он открыл дверь. Стоящий перед
ним человек был ему незнаком.
– Могу я видеть Джека Нэнса? – спросил тот.
– Это я.
Человек протянул руку.
– Меня зовут Пол Гронк. Войти можно?
Нэнс пошире открыл дверь и жестом предложил
Гронку войти. Они остановились у стола секретарши. Гронк оглядел запущенную и
неубранную комнату.
– Уже поздно, – сказал Нэнс. – Что вам нужно?
– Срочная работа.
– Кто вас прислал?
– Слышал о вас. Ходят разговоры.
– Назовите имя.
– Ладно. Д.Л.Грейнджер. Я так понимаю, вы
помогли ему в одной сделке. Он также упоминал о мистере Шварце, который остался
доволен вашей работой.
Нэнс размышлял, разглядывая Гронка. Здоровый и
сильный, далеко за тридцать, широкоплеч, плохо одет, но не осознает этого. По
выговору Нэнс сразу понял, что он из Нового Орлеана.
– Я беру аванс в две тысячи долларов,
безвозвратно и наличными, прежде чем пошевелю пальцем. – Гронк вытащил из
левого кармана толстую пачку денег и отсчитал двадцать сотен. Нэнс расслабился.
За эти десять лет он ни разу так быстро не получал аванса. – Садитесь, –
предложил он, показывая на диван и забирая деньги. – Я слушаю.
Гронк достал из пиджака сложенную газету и
протянул ее Нэнсу.
– Вы сегодняшнюю газету видели?
– Да, читал. Ну и что?
– Я из Нового Орлеана. По правде говоря,
мистер Мальданно мой старый приятель, и он очень обеспокоен, что его имя вдруг
появилось в мемфисской газете. Тут сказано, что он связан с мафией и все такое.
Пресса погубит эту страну.
– Клиффорд был его адвокатом?
– Да. Теперь у него другой. Это, впрочем, не
важно. Давайте я вам расскажу, что его беспокоит. Из надежных источников он
узнал, что эти двое мальчишек что-то знают.
– А где мальчишки?
– Один – в больнице, в коме, или как там. Он
выключился, когда Клиффорд застрелился. Его брат был с Клиффордом в машине до
самоубийства, и мы боимся, что парню что-то известно. Он уже нанял адвоката и
отказывается говорить с ФБР. Весьма подозрительно.
– А я при чем?
– Нам нужен кто-то со связями в Мемфисе. Надо
бы увидеть мальчишку. Мы должны знать все, что с ним происходит.
– Как его зовут?
– Марк Свей. Мы думаем, что он в больнице с
матерью. Вчера они провели ночь с младшим братом, которого зовут Рикки. Девятый
этаж, больница Святого Петра, палата 943. Мы хотим, чтобы вы нашли мальчика,
выясняли, где он в данный момент находится, и проследили за ним.
– Проще пареной репы.
– Может, и нет. Там полицейских и, возможно,
агентов ФБР полно. Тоже за ним следят. Этот малыш привлекает внимание целой
толпы.
– Я беру сто долларов в час, наличными.
– Я в курсе.
* * *
Она называла себя Амбер, имя, которое
пользовалось большой популярностью среди исполнительниц стриптиза и проституток
Французского квартала. Она сняла трубку и отнесла телефон в крошечную ванную
комнату, где Барри Мальданно чистил зубы.
– Это Гронк, – сообщила она, протягивая ему
трубку. Он завернул кран, любуясь ее обнаженным телом, которое она в данный
момент прикрывала простыней, и сделал шаг из ванной.
– Слушаю, – бросил он в трубку. Выслушав
Гренка, поставил телефон на столик рядом с кроватью, быстро вытерся и оделся.
Амбер все еще была в постели.
– Когда идешь на работу? – спросил он,
завязывая галстук.
– В десять. А который час? – Ее голова
появилась из-под простыни.
– Почти девять. Я тут должен заскочить в одно
местечко. Потом вернусь.
– Зачем? Ты же получил, что хотел.
– Может, мне еще захочется? Ты забыла, кто
платит за квартиру?
– Тоже мне квартира! Почему мы не переедем из
этой дыры? Не снимем приличную квартиру?
Он поправил рукава рубашки и полюбовался собой
в зеркале. Идеально, просто идеально. Улыбнулся Амбер.
– Мне здесь нравится.
– Это дыра. Если бы ты ко мне хорошо
относился, то снял бы мне хорошую квартиру.
– Конечно, конечно. Увидимся позже, радость
моя. – Он захлопнул дверь. Эти девочки из стриптиз-шоу: дай им работу, потом
квартиру, потом купи тряпок, угощай их хорошими ужинами, и вдруг у них
взыгрывает аппетит, и они начинают предъявлять требования. Они были дорогим
удовольствием, но он не мог себе в нем отказать.
Барри сбежал по ступеням, постукивая ботинками
из крокодиловой кожи, и открыл дверь на улицу. Посмотрел направо, потом налево,
уверенный, что кто-то за ним следит, и повернул за угол. Он старался держаться
в тени, много раз переходил через улицу, поворачивал за угол, возвращался
назад. Так он прошел зигзагом восемь кварталов, затем нырнул в “Устрицы у
Рэнди” на улице Декатюр. Если те, кто пас Барри, не потеряли его, то они просто
супермены.
“Устрицы у Рэнди” было особым местом.
Старинная новоорлеанская таверна, узкая и переполненная, вне пределов досягаемости
для туристов, она принадлежала “семье”. Он взбежал по узкой лестнице на второй
этаж, где места нужно было заказывать заранее, и только избранные удостаивались
такой чести. Кивнул официанту, улыбнулся толстому вышибале и зашел в отдельный
кабинет с четырьмя столиками. За тремя из них никого не было, а за четвертым,
практически в темноте, сидел одинокий человек и что-то читал при слабом пламени
свечи. Барри приблизился, остановился и стал ждать, когда его пригласят.
Человек заметил его и кивнул на стул. Барри послушно сел.
